Брак по расчету - Кингсли Фелиция

Фелиция Кингсли

Брак по расчету

© Осминина А., перевод на русский язык, 2025

© Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Тем, кто всегда верил в сказку.

Тем, кто в нее не верил никогда

1

Джемма

Я уже будто несколько часов жду на диване в приемной, в тишине. На столике гора газет, все о финансах, и старые выпуски юридического еженедельника Law Society [1], никому не нужные – мне, по крайней мере, точно.

Мне назначили встречу на час дня, с трудом втиснув в расписание Дерека Уортона, хотя я и объяснила, что должна быть в театре к дневному спектаклю, но другого окошка не было.

Честно говоря, я вообще не знаю ни что тут делаю, ни зачем он меня позвал, но секретарша – «ассистентка», как она кисло уточнила, – объяснять не захотела.

Надеюсь, маму и папу не задержала полиция из-за «ароматических трав», которые они заказали из Индии.

Наконец с глухим щелчком дверной ручки массивные створки распахиваются и выходит Дерек.

– Джемма, прошу, проходи, – тепло приглашает он меня.

Дерек всегда выглядел старше своего возраста, а с тех пор как он взял юридическую практику отца в свои руки, эта черта стала еще более заметна: вежливый, любезный, улыбающийся, но выглядит лет на сорок. Классического кроя костюм и строгие рубашки в полоску ситуацию не улучшают.

– Я бы хотела поболтать, узнать, как у тебя дела и все такое, но чуть больше чем через час актеры выходят на сцену, а мне еще грим наносить. Если я и сегодня опоздаю, Адриана меня уволит, поэтому быстрее начнем, быстрее закончим, – выпаливаю я.

Кроме того, что у меня мало времени, я правда обеспокоена, поэтому сразу пытаюсь перейти к сути. Я хочу знать, почему я здесь, ведь, слава богу, за двадцать пять лет адвокаты мне ни разу не потребовались.

– Конечно, уверен, тебе любопытно. Если коротко, то я тебя позвал по делу, касающемуся твоей бабушки Катрионы.

– Дерек, не знаю, в курсе ты или нет, но она умерла месяц назад.

– Я прекрасно об этом осведомлен. Поэтому и позвал тебя. В свое время она назначила моего отца исполнителем завещания, а сейчас делом руковожу я, и все его клиенты перешли ко мне. – Дерек замолкает, проверить, внимательно ли я его слушаю. – Твоя бабушка оставила завещание.

– Мне об этом ничего не известно. – Я годами не виделась с бабушкой, а в наши редкие встречи она определенно не затрагивала такие темы.

– Завещание обычно не подлежит оглашению, и часто бенефициары о нем ничего не знают.

– Бенефициары?

Дерек, листая бумаги в глянцевой папке, позволяет себе намек на улыбку:

– Для ясности: твоя бабушка лишила наследства твою мать из-за ее жизненного выбора.

– Тебя послушать, так моя мать преступница. А она всего лишь захотела выйти замуж по любви, а не за какого-то незнакомца, выбранного родителями.

– С тех пор твоя бабушка Катриона считала ее недостойной права наследования. И не оставила бы свое состояние – прости, процитирую: «…этой заблудшей душе и ее мужу как-его-там». – Потом он показывает мне листок: – Видишь? Так и написано ее рукой.

Смотрю на летящий почерк.

– Никогда не сомневалась, что бабушка была очаровательной женщиной, – иронично замечаю я.

– Однако Катриона распорядилась, чтобы ее наследство перешло к тебе.

У меня от изумления отвисает челюсть. Изо рта выпадает жвачка, но я быстро ее подхватываю и снова начинаю жевать.

– МНЕ?

– Да, она назначила тебя наследницей своего движимого и недвижимого имущества.

– Имущества? Охренеть! – Я живу в однокомнатной квартире-студии, куда, черт побери, мне девать ее вещи?

– Да, наследство весьма значительное. Когда у тебя будет больше времени, обязательно покажу тебе опись.

При одной мысли я начинаю ерзать на стуле, будто меня к нему привязали.

– Я был обязан вызвать тебя и спросить, намерена ли ты принять или отказаться от наследства.

– Ты меня за чокнутую держишь? Конечно, я согласна! Где подписать?

Дерек резко серьезнеет.

– Только есть одно условие.

– Условие?

– Да, условие, conditio sine qua non [2], – продолжает он.

– Не начинай говорить по-адвокатски…

– Твоя бабушка поставила условие, что наследство ты получишь, если выйдешь замуж. А до свадьбы вступить в права владения не сможешь.

– Вот так сразу? Прямо сейчас?

– Нет, Джемма. Времени сколько угодно.

– Ну хоть так! Мне еще надо убедить Алехандро. Мы встречаемся почти месяц, но кто знает. Любовь творит чудеса! – Мельком бросаю взгляд на часы на каминной полке за спиной Дерека. – А сейчас мне пора бежать. Арт-директор наверняка будет караулить у самых гримерок – возможность наорать на меня она не упустит.

На этих словах я встаю и быстро натягиваю лиловую куртку из экокожи.

– Прости, Джемма, у этого Алехандро есть титул?

– В каком смысле? – Не нравится мне этот испытующий тон.

– Твоя бабушка оставила тебе наследство только с условием, что ты выйдешь замуж за мужчину благородного происхождения, более того – с титулом.

– Что?! – пораженно восклицаю я.

– А то, что ты можешь выбирать мужа только среди пэров Соединенного Королевства… – Тут Дерек опускает взгляд и продолжает читать текст завещания: – А также Бельгии и Дании. Но не Франции, к тому же это республика.

Дерек, должно быть, сошел с ума. По крайней мере, мне так кажется. Но он выглядит серьезным.

– Выходит, я никогда не получу наследство! И тогда зачем ты меня позвал? Это просто абсурд!

– Мой долг – поставить тебя в известность. И твой отказ – всего лишь вероятность ответа в пятьдесят процентов. Кто знает, ты могла и согласиться.

– Но это смешно! С тем же успехом она могла лишить наследства и меня. Или даже вообще не упоминать. Моя мама не захотела выходить замуж по расчету, и я не собираюсь!

– Бабушка желала тебе другого будущего.

– К дьяволу бабушку и ее зацикленность на аристократии!

Провожая меня до двери, Дерек пытается меня успокоить:

– Завещание остается в силе, пока ты не откажешься официально. Послушай моего совета: обдумай все хорошенько, на свежую голову, завтра или послезавтра…

Рассеянно прощаюсь, думая о бабушке: я просто в ярости, такого розыгрыша точно от нее не ожидала!

Когда я добираюсь до театра, актеры уже заметно нервничают из-за моего опоздания на добрый час. Да, на час, потому что, выйдя из кабинета Дерека, я застряла в метро: поезд остановился в тоннеле между станциями «Эмбанкмент» и «Чаринг-Кросс». Лондон в часы пик никого не щадит.

Пытаюсь проскользнуть в гримерные, но Адриана уже ждет в коридоре, готовясь устроить мне взбучку. Она наш арт-директор, приехала из Милана, и все зовут ее «фальшивой итальянкой»: никакого чувства юмора, никогда не ест и постоянно работает.

– Спасибо, что почтила нас своим присутствием. Ближайшие четверть часа я бы хотела заставить тебя почувствовать всю свою неполноценность и прискорбную некомпетентность, но спектакль вот-вот начнется, а тебе всю труппу гримировать. По-ше-вели-вай-ся. И начни с Анжелики, пока с ней не случилась истерика и она не потеряла голос.

– Извини, Адриана. – Но она уже повернулась ко мне спиной, направляясь к Оливеру, режиссеру.

Актеры в истерике – это да… Я загримировала всех (двадцать три человека!) в рекордное время, за десять секунд до того, как поднялся занавес.

Беру свой портативный набор и перемещаюсь за кулисы, чтобы в случае чего подправить что-то прямо на месте. Вот уже два года как я здесь работаю, и, так как спектакль идет восемь раз в неделю, я этот мюзикл выучила уже наизусть и точно знаю, когда и откуда выходят на сцену актеры. Первый год был просто восторг: мы веселились, прикрывали друг друга и были одной большой командой.