Две полоски. Двойная ошибка - Ольга Дашкова
– Сука! Вот же сука какая! Да заткни ты пасть! Болт! Я сейчас тебя вместе с твоей псиной прикончу.
Перед глазами алая пелена ненависти, она разъедает кислотой нутро до самых костей. В голове звон, ничего кроме него больше нет, уверенно иду вперед на первобытных инстинктах убийцы, нажимая на курок.
Никто. Никогда. В этой жизни, пока я дышу, и даже после – не смеет трогать мою женщину даже пальцем.
Улавливаю сзади движение, кто-то отползает к выходу, но там уже Женя, сам бросаюсь к Ольге, опускаюсь, трясу ее за плечи, она отталкивает меня, сопротивляется.
– Оля! Оля, это я! Оля! – кричу, а сам не слышу своего голоса.
А когда девушка отрывает руки от лица, смотрит на меня полными слез глазами, сердце ухает вниз, а потом вновь выламывает ребра.
– Я здесь, малышка, я здесь, я с тобой. Все хорошо, все уже закончилось, я рядом, – Ольга цепляется за одежду, прижимается ко мне, что-то говорит, хрупкая, вздрагивает. – Все хорошо, малышка, все хорошо.
– Ваня, где Ваня? Что с ним? – задает вопрос, голос дрожит.
– С ним все хорошо, он с Марком, мы нашли его дома, он большой молодец, настоящий мужчина.
– Я так… так ждала тебя…
– Прости, прости, что так вышло.
– Клим Аркадьевич, что с ними делать?
В углу двое мужчин, оба стонут, тот, что старше, держится за бедро, сквозь пальцы сочится кровь. Второй прикрыл рану на руке, хотелось их убить, но не стал, нужно с ними еще поговорить, а там пусть полиция думает, что с ними делать. Нет, я не стал правильным, и убить хотелось очень, но мне теперь есть ради кого жить и не брать очередной грех на душу.
– Поговори с ними, пусть расскажут все, как на исповеди.
– А с собакой?
Ольга все еще цепляется за меня, но когда переводим взгляд на клетку, отстраняется, опускаю ее на пол. Медленно подходит к решетке, рыжий стаффорд сам тянется к ней, а она без страха протягивает руку сквозь прутья, и пес лижет ее ладонь.
– Заки, хороший, очень хороший мальчик, – говорит ласково, вытирая другой рукой слезы. – Ты пойдешь со мной? Тебе будет хорошо, и никто тебя никогда не обидит. Пойдешь?
– Оль, не трогай его, это опасно… Оль…
Замираю, вновь хватаясь за оружие, наблюдая, как девушка открывает дверь клетки, помогает выйти собаке, пес слушается ее, но так же насторожен, как я и мои парни.
– Пойдем, пойдем, мой хороший, я не обижу. Клим, мы ведь можем его взять? Ему здесь плохо, он весь в шрамах. Если бы не Заки, я не знаю, что эти уроды со мной сделали бы.
– Да, конечно, милая, конечно, мы его возьмем. Давай только найдем намордник и поводок, а то он меня порвет, если я подойду к тебе. Женя, отведи их в машину, я немного задержусь здесь.
– Клим?
Ольга смотрит с волнением, а я хочу схватить ее, унести далеко, укрыть от всего, вытравить из головы воспоминания о проведенных здесь часах, зацеловать, залюбить.
– Все хорошо, пять минут, и мы поедем домой, к Ваньке.
– Хорошо, – не стала спорить, молодец девочка, понимает.
Пес слушается ее, позволяет надеть намордник и поводок, когда выходит, оборачивается, смотрит на клетку, на тех двух ублюдков, что стонут в углу.
– Клим Аркадьевич, может, мне остаться?
– Иди, Женя, головой отвечаешь за нее. Я скоро.
Сплевываю на бетонный грязный пол, подхожу ближе, сажусь на корточки.
– Кого мне убить первым?
– Нет, нет, пожалуйста, не надо, я сразу был против этого, это все Лысый, все он, я не виноват, – худой заверещал первым, вжимаясь в стену, отползая от своего дружка.
– Заткнись, Болт, заткнись, сука, – Лысый стонет, держась за бедро, кровь все еще сочится, скорее всего, пуля задела артерию, если не помочь, эта свинья просто истечет кровью, не такая мучительная смерть.
– Говори, если хочешь жить, я слушаю. Кто заказал украсть девушку?
– Не знаю, я не знаю, правда… Какая-то баба, по голосу молодая, она вышла на меня через Мирона, тот сказал, дело плевое, платят хорошо.
– Что она сказала?
– Назвала адрес, описала девку, сказала выкрасть, делать с ней, что захотим, выслать ей видео, – говорит тихо, часто дышит, с потерей крови из него уходит и сила.
– Что ты с ней успел сделать? Что? Отвечай!
Надавил на бедро, мужик взвыл, дернулся в сторону.
– Ничего… Клянусь, ничего, в клетку посадил, собака не подпускала… Ничего, ничего не делал.
– Телефон, дай свой телефон.
Лысый левой рукой пытается вытащить телефон из кармана, делаю это сам. Разблокирую экран, ищу последний вызов, номер знаком. Набираю его, слушаю долгие гудки, сжимая до хруста смартфон, смотря в глаза уроду, что похитил мою женщину.
– Какого хрена так рано? Что случилось?
– Случилось то, тварь, что я сейчас за тобой приду и заставлю жрать свои кишки за то, что ты сделала.
– Что?.. Кто… Кто это?
Не отвечаю, сбрасываю звонок. Надо дать задание Роме, чтобы пробил, где сейчас эта тварь Алиса Корнева, эта она, сука конченая, все устроила, хотела вернуть бизнес отца, насолить мне, но сделала только хуже.
– Эй, эй, а как же мы?.. Ты обещал, что не тронешь.
– Нет, я спрашивал, кто из вас хочет первым сдохнуть.
– Пожалуйста, не надо, это все Лысый, это он, я ни при чем, клянусь!
– В клетку.
– Что?
– Все ползем в клетку, живо, пока я не передумал.
Им вдвоем там тесно, на бетонном полу следы крови, закрываю на замок, бросаю ключ в сторону. Ухожу. Так бы спалить здесь все, облить бензином, чиркнуть спичкой, чтобы горел этот гадюшник вместе с гадами.
Ольга ждет в машине, усталая, обнимая сидящего рядом пса. Чувствую, Заки мой первый конкурент на внимание девушки.
– Ты как?
– Хорошо. Ты убил их? – спрашивает спокойно, смотрит в глаза, она примет любой ответ, потому что моя девочка все понимает.
– Нет.
– Хорошо, – сжимает мою ладонь, прижимается к плечу, обнимаю Ольгу, целую в висок.
Так и должно быть, моя женщина примет меня любым, что бы ни случилось. Не спросит, не упрекнет, не отвернется.
– Люблю тебя, малышка, очень люблю, – шепчу, а у самого дрожит все внутри, потому что это правда, и я умру за нее. За нее, за Ольгу, за сына.
Глава 45
Открываю глаза. Темно. Резко сажусь на кровати, спина мокрая от холодного пота, пульс стучит в висках. Рядом движение, испуганно вздрагиваю, слышу дыхание, и тут же пальцы лижет влажный, прохладный язык.
– Заки,
