Необратимость (ЛП) - Хартманн Дженнифер
Тем не менее, мне нужно действовать осторожно.
― Был занят. ― Я мрачно улыбаюсь. ― Ты же знаешь, как это бывает. ― Лучше говорить неопределенно, чем рисковать и говорить слишком много. Именно так можно определить, что люди обманывают ― они продолжают болтать, пока не запутываются в собственной паутине лжи.
― Ага. Занят. Точно.
Я знаю его игру; хитрость в том, чтобы переждать. Показать ему, что я контролирую ситуацию. Меня беспокоит то, что я потерял из виду двух его спутников, и нет никакой возможности осмотреться, не оторвав глаз от их босса.
Несколько минут мы молча смотрим друг на друга.
Я наклоняю голову.
Ты меня не пугаешь, придурок.
Он ломается первым.
― Говоришь, у тебя есть то, что мне нужно?
― Стал бы я вызывать тебя сюда посреди ночи без всякой причины?
Ворчание.
― Что это? ― Дольф тычет носком ботинка в парня, растянувшегося у наших ног.
Предлагать уличный мусор вроде Проныры было рискованно, но у парня наверняка есть что-то, что кому-то нужно. Может быть, хорошая почка.
― По слухам, у тебя есть клиент, которому парень может пригодиться. ― Это моя догадка. ― Он вызвался добровольцем.
В ответ я слышу громкое фырканье.
― Он тебя обманул или что?
― Ну, ты правильно понимаешь. ― Я ухмыляюсь. ― Проныра не меняется.
― И что ты хочешь взамен? ― Слева от меня что-то движется. Я осмеливаюсь прервать зрительный контакт с Дольфом настолько, чтобы заглянуть ему за спину и мельком увидеть светловолосого водителя. Другого парня по-прежнему не видно.
― Считай это изъявлением доброй воли. ― У меня пересыхает во рту. В полумраке почти невозможно что-либо разглядеть. ― И предложением. ― В ответ он только приподнимает густые брови, поэтому я продолжаю. ― Ходят слухи, что у тебя есть какой-то крупный покупатель.
― Слухи, да?
Позади меня хрустит гравий. Внутри у меня все сжимается. Это была плохая идея. Я не подготовился. Но отыгрывать назад уже поздно; я могу только продолжать и делать все необходимое, чтобы выбраться из этой ситуации. Мои пальцы подрагивают на боку.
― Мне становится скучно. Возможно, пришло время расширить круг общения. Подумал, что тебе может понадобиться партнер.
― Заманчиво. ― Его взгляд устремляется куда-то за мою спину. ― В одном ты прав: мне нужно выполнить конкретный заказ для очень важного клиента. Но есть одна проблема.
― Какая? ― На первый взгляд, наш разговор кажется непринужденным, но именно подтекст ― язык тела, его подкрадывающиеся ко мне спутники ― заставляет насторожиться. Одно неверное движение ― и меня могут пристрелить, поэтому я держу себя в руках и играю роль. Мышцы напрягаются, я готов выхватить пистолет.
― Твой товар, ― он плюет прямо на Проныру, ― не соответствует требованиям.
Это потому, что я больше заботился о том, чтобы схватить парня, из-за которого меня не будут мучать угрызения совести. У меня все еще есть моральные принципы, просто они немного слабее, чем раньше. Я же не предлагаю ему невинного человека.
Кроме того, на улицах станет на одного преступника меньше. Я считаю это беспроигрышным вариантом.
Взглянув на него, я пожимаю плечами.
― Скажи мне, кто тебе нужен, и я найду подходящую кандидатуру.
― Хм… ― Его оценивающий взгляд останавливается на мне, словно я филе миньон. ― Мы ищем кого-то… поинтереснее.
Мое сердце бьется учащенно.
О чем, черт возьми, я думал, придя сюда неподготовленным?
― Ага. Кто, ты говоришь, твой покупатель? ― Как будто он скажет.
― Я не говорил. ― В его глазах появляется блеск. ― Но мне сказали, что здесь замешана охота.
Я заставляю себя усмехнуться.
― Может, мне стоило прихватить оленя вместо него?
Он смотрит на меня с пугающе бесстрастным выражением лица.
― Ну, не волнуйся, парень, ― говорю я. ― Я уберу это дерьмо с твоего пути и вернусь, когда найду что-нибудь… поинтереснее.
Пора исчезать.
Дольф холодно улыбается.
― Не беспокойся. Думаю, мы нашли именно то, что нам нужно.
В моей голове раздаются тревожные сигналы. Сирены. Мигают красные огни, того же цвета, что и спутанные волосы викинга.
― Отлично. ― Думаю, мы еще увидимся. Я бросаю взгляд по сторонам, но уже слишком поздно.
Я знаю, что будет дальше, еще до того, как он открывает рот.
― Бери его.
Черт.
Тело прижимается к моей спине. Рука обхватывает шею. Удушающий захват.
Мне удается нанести удачный удар локтем, выбив из парня дух настолько, что он ослабляет хватку. Затем я тянусь к пистолету.
Но второй парень хватает меня за руку и выкручивает, пока что-то не щелкает. Перед глазами вспыхивают звезды, а плечо пронзает раздирающая, жгучая боль. Мое оружие падает.
Я в полной заднице.
Обе руки заламывают мне за спину, и Дольф отбрасывает пистолет, ухмыляясь с азартом человека, сорвавшего большой куш. Мою голову дергают назад за волосы. Он что-то говорит, но его слова заглушает шум крови в ушах.
Я чувствую острый укол в шею.
Игла.
― Чертовы ублюдки, ― цежу я сквозь зубы. ― Вы взяли не того парня. Я могу… ― Рука, обхватившая мое горло, прерывает меня.
О, черт, нет. Я не собираюсь уходить вот так.
Чистое упрямство придает мне сил. Открывается второе дыхание. Аве Мария. Из меня вырывается рев, когда я врезаю коленом Дольфу в живот, а затем наклоняю голову вперед. Его нос хрустит, горячая кровь брызжет на нас обоих. Крик боли и возмущения посылает по моим венам новый прилив энергии. Стиснув зубы от мучительной боли в плече, я поворачиваюсь, отталкивая стоящего за мной мужчину настолько, чтобы убежать.
Я прохожу пять футов, десять… двадцать.
Затем все расплывается.
Спотыкаясь, я падаю коленями на землю с таким звуком, который эхом отдается во всем моем теле.
Что бы они мне ни вкололи, я задыхаюсь в этом. Тону.
Что-то мелькает на периферии моего зрения.
Тень. Плод воображения. Призрак.
А может, и ничего.
Мир кренится, и я падаю лицом вперед.
― Я… убью… ― Слова тонут в грязи.
В поле зрения появляется пара ботинок. Один отодвигается назад. Врезается мне в живот. В грудную клетку. Снова и снова. Что-то хрустит.
Блядь. О… блядь.
Затем еще один удар приходится мне в лицо.
Удар. Удар.
― Агхх. ― Это мой голос, надтреснутый, сломленный. Я стону, как умирающее животное.
Я задыхаюсь. Дышу неглубоко.
Не могу набрать достаточно воздуха.
Темнота накатывает на меня, как приливная волна.
Нет. Я не могу потерять сознание.
Я не могу…
Потерять…
Дневной свет проникает сквозь жалюзи, рисуя золотые полосы на заваленном папками столе. Я не пользовался этим кабинетом с тех пор, как начал работать под прикрытием, много лет назад.
Как…
Мое внимание привлекает вспышка голубого цвета ― тонкое платье водопадом спускается на металлический складной стул. Густые волны каштановых волос цвета эспрессо обрамляют потрясающие кристально чистые глаза девушки, которую я знаю лучше, чем кого бы то ни было.
Жаль, что я не могу вспомнить ее имя.
Облегчение и ужас в равной мере наполняют мою грудь. Мне хочется взять ее за плечи и встряхнуть. Обнять ее.
― Как ты здесь оказалась?
Ее улыбка может заставить цветы увянуть, а ангелов упасть с небес, но сегодня она разбивает мне сердце. И когда ее губы приоткрываются, слова звучат как песня.
― Где ты был?
― Где я был? ― Я качаю головой. ― Где ты?
Она прямо здесь, передо мной. И все же я знаю, что ее нет.
― Я не знаю, ― шепчет она, и ни с того ни с сего ее лицо начинает стареть.
Жизнь медленно уходит из ее глаз, пока они не проваливаются в череп и темные глазницы не смотрят на меня в ответ. Ее кожа обвисает… растворяется. По комнате плывет вереница бессловесных нот, темных и диссонирующих. Похоронная песнь.
