Огонь в его ярости (ЛП) - Диксон Руби
— Присаживайтесь, прошу. Я Гвен.
«Должны ли мы поблагодарить за те усилия, которые она прилагает?» — спрашивает Раст с откровенным скептицизмом.
«Думаю, да». Я подхожу ближе и сажусь на один из стульев, сдерживая вздох облегчения из-за боли в ноге. Даже эта небольшая прогулка по коридору заставляет ее отчаянно пульсировать. «Сядешь рядом со мной?» — спрашиваю я Раста.
«Нет».
Прежде чем я успеваю задать вопрос, он заходит за мой стул и кладет обе руки мне на плечи, молчаливо заявляя о себе и защищая одновременно. Мне это чертовски нравится.
Женщина по имени Гвен выглядит удивленной позицией Раста, но затем пододвигает свой стакан с водой рядом с моим.
— Расслабьтесь. Никто не желает вам зла. — Даже то, как она это произносит, звучит натянуто, как будто она сама в это не совсем верит.
— Вы здешний мэр? — я спрашиваю.
— Да. — Выражение ее лица не гордое, а смиренное. Это взгляд человека, который взялся за неприятную задачу просто потому, что больше некому ее выполнить. На мгновение ее лицо выглядит напряженным, и мне действительно становится жаль ее.
И тут я вспоминаю, что она, вероятно, собирается нас отравить.
— Меня зовут Эми, — говорю я ей и указываю на человека-дракона, нависшего надо мной. — Это Сэм. Мы направлялись к Форту-Орлеан, когда я получила сообщение Джоанны о том, что ваш форт находится в осаде. Если вы не возражаете, я спрошу, где Джоанна? Я бы хотела встретиться с ней и поговорить.
Гвен поджимает губы и наливает себе стакан воды, затем садится прямо напротив меня.
— Она не смогла прийти сегодня вечером. Занята.
— Но она наверняка здесь, в форте? — я спрашиваю. — Что за драконья осада и все такое?
— Конечно. Но она спит. Мне бы не хотелось ее беспокоить.
Я медленно киваю, как будто понимаю. О, я все хорошо понимаю. Я понимаю, что Гвен лжет сквозь зубы. Я устала играть в эти глупые игры. Я знаю, что мы заперты внутри. Я знаю, что с тушеным мясом что-то не так. Я знаю, что происходит что-то странное. Нет смысла притворяться, что я ничего не понимаю.
«Мне принять боевую форму и защищать тебя?» — рука Раста крепче сжимает мое плечо.
«Нет», — говорю я ему, и это странно, но я чувствую себя… сильной. Решительной. Может, я и слаба физически, но у нас есть эта цыпочка Гвен как раз там, где она нам нужна. Мы в курсе ее игр. Она понятия не имеет, с кем связалась.
Так что пришло время ответить тем же.
Я одариваю ее своей самой милой улыбкой.
— Если Джоанна спит, кто-нибудь должен ее разбудить. Ее сообщение звучало действительно срочным, и этот дракон может вернуться раньше, чем мы надеемся.
На мгновение осторожное выражение лица Гвен исчезает, и ее выразительные глаза выглядят такими печальными на ее лице. Я понимаю, что она хорошенькая… или была бы такой, если бы не казалась такой измученной миром и уставшей от всего на свете. Как будто жизнь выбила из нее всю искру. Но затем она поджимает губы и качает головой, берет свой стакан с водой и делает глоток.
— Она присоединится к нам позже.
— Я понимаю. — Я наклоняю голову. — До или после отравленного рагу?
Гвен захлебывается водой, кашляя.
— Ч-что?
— Разве это не то, что ты задумала? — я спрашиваю. — Или это что-то другое? Какая-то другая ловушка? Это не может быть вода. — Я указываю на стакан в ее руке. — Или ты собираешься поступить по-старинке и просто держать нас под прицелом? Мне любопытно.
Она смотрит на меня своими большими глазами.
— Почему ты думаешь, что с тобой что-то случится?
— О, да ладно, — говорю я с легким смешком. — Я родом из форта. Я знаю, как все это работает. Вы, ребята, слишком гостеприимны. Частный ужин только потому, что пришли незнакомцы? Да брось. Если ты хочешь усыпить мою бдительность, тебе надо обращаться со мной намного хуже. Вот как в фортах относятся к посетителям. Мы обе с тобой знаем, что никто не забредает сюда с улицы просто так, ради забавы. И вы, ребята, не задали ни единого вопроса, просто поприветствовали нас и пригласили на ужин с мэром. Как будто это не кричит о «ловушке»? И почему никто не беспокоится об этом чертовом драконе? — Я скрещиваю руки на груди. — А Джоанна вообще существует? Мне любопытно.
Гвен просто смотрит на меня долгое-долгое время. У меня наступает неловкий момент, когда я думаю, что, возможно, я судила о ней неправильно, но затем ее лицо морщится, губы дрожат, и она опускает голову на руки, плечи трясутся от слез.
Ну… это не совсем действия кровожадного убийцы. Больше похоже на женщину, попавшую в ловушку без выбора. Мое сердце сжимается от сочувствия, и я тянусь через стол, чтобы погладить ее по руке.
— Ты не хочешь рассказать нам, что здесь происходит на самом деле? Я не шутила, когда сказала, что мы можем помочь.
Она делает глубокий вдох и поднимает голову, смахивая слезы с глаз. Ее руки дрожат, и на мгновение она выглядит гораздо более нежной и хрупкой, чем я думала.
— Мы бы не стали тебя травить, — глухо говорит она. — Ты нужна нам живой.
— Живой? Зачем?
Выражение ее лица становится все печальнее и печальнее.
— Потому что таково соглашение, которое у нас есть с «Братьями Ясеня».
Я никогда не слышала об этих «Братьях Ясеня», но могу догадаться, кто они такие.
— Кочевники? — Когда она смущенно кивает, я чувствую, как все сочувствие к ней покидает мое тело.
— Вы заключили сделку с кочевниками, чтобы продавать им людей?
— У меня нет выбора. — Она прижимает руки к вискам. — Вы видели, какие люди у нас здесь живут. В Форте-Шривпорт нет полиции. У нас очень мало людей. Примерно год назад мы даже не были фортом, просто группой женщин и детей, которые покинули Форт-Талсу, когда новый мэр пришел к власти и решил, что любой, у кого есть вагина, является частью его личного гарема. — Она вздрагивает. — Ты не понимаешь, какой выбор нам пришлось сделать.
Это не первый раз, когда я слышу плохие вещи о Форте-Талса. Эмма говорила об этом с ненавистью.
«Это имеет значение? — спрашивает Раст. — Я чувствую, что ты разрываешься между жалостью к ней и злостью. Не забывай, что она пыталась отравить тебя, чтобы отдать кочевникам. — Его руки крепко сжимают мои плечи. — Ты слишком умна для ее планов, и это не значит, что ее следует прощать».
«Я знаю. — Я протягиваю руку и касаюсь одной из его рук, поглаживая костяшки пальцев. Я чувствую ярость, кипящую в его мыслях. Ему очень, очень не нравится, что Гвен желала нам зла, и от этого я чувствую себя еще в большей безопасности. — У меня самый большой и крутой защитник в округе. Я не боюсь ни ее, ни того, что она пыталась сделать. Все будет хорошо, — обещаю я ему. — Я хочу узнать, что происходит. Позволь мне поговорить с ней, прежде чем мы сожжем это место дотла».
«Я не знаю, дразнишься ли ты, — бормочет он мне. — Я бы с радостью снес это место с лица земли. Я могу позвать Ваана в любое время».
«Нет, детка. Я обещаю, что мы разберемся с этим до того, как решим, каков наш план действий. Мы можем быть доброжелательными задирами до тех пор, пока это нас устраивает».
Он громко хмыкает, и Гвен переводит взгляд на него.
Я протягиваю руку вперед и похлопываю ее по руке свободной рукой, чтобы привлечь ее внимание.
— Ты думаешь, я не понимаю, что такое неправильный выбор? Я выросла в форте. Я знаю, какие они ужасные.
Она выглядит совершенно несчастной.
— У нас здесь только женщины и дети. И пожилые люди. Есть несколько мужчин, которые просто проходили мимо. Некоторые остались, потому что привязались к девушкам, но по большей части мы уязвимы. Я никогда не осознавала, насколько уязвима, пока несколько месяцев назад не пришли они. Братья Эш проезжали мимо, и мы приветствовали их, точно так же, как мы приветствуем всех, кому нужно место для ночлега и перекусить, — она с трудом сглатывает. — Это было… неудачное решение. Они ограбили нас и причинили вред некоторым женщинам. Они пробыли у нас несколько дней, а затем уехали, но не раньше, чем сказали нам, что вернутся через несколько недель и теперь мы «под их защитой». Они сказали, что теперь мы должны платить им десятину.
