Огонь в его ярости (ЛП) - Диксон Руби
Однако Эми не такая уж милая и понимающая. Она предъявляет требования к группе. Если мы хотим остаться и помочь им, у нас должно быть доверие. У нас должны быть припасы, и они должны прислушиваться к тому, что говорит Эми. У нас должно быть помещение, достаточно просторное, чтобы вместить дракона, и поэтому женщины отводят нас в огромную комнату, называемую «гимнастическим залом», в которой они хранят вещи. Гвен спрашивает, подойдет ли комната.
Я решаю показать им. Я немедленно перекидываюсь, моя зудящая человеческая одежда разлетается в клочья у моих ног, когда мои крылья раскрываются наружу, и я взмахиваю хвостом. Я потягиваюсь, потому что аххх, как приятно вернуться в свою боевую форму после целого дня игры в человека.
Как только я это делаю, Гвен отшатывается назад. Другая падает в шоке, и ее приходится приводить в чувство. А моя Эми? Моя Эми просто стоит там гордо, сильная и бесстрашная.
У меня есть пара, которой любой воин-дракони был бы безумно горд.
Самки разбегаются, и Гвен обещает отправить кочевникам сообщения через своих птиц. Эми хочет отправить одно из них своей сестре, но в последний момент передумывает. «Я даже не знаю, увидит ли она это», — говорит мне Эми, и в ее мыслях снова появляется печаль. Она скучает по Клаудии и хотела бы поговорить с ней.
Я чувствую свою вину, как камень на шее. Это продолжается даже после того, как люди приносят Эми настоящую еду и одеяла, а для нее ставят кровать у моих ног. Моя подруга любезно благодарит их, и меня забавляет, как они бегают наперегонки, чтобы доставить ей удовольствие.
Можно было бы подумать, что эта крепость принадлежит ей, а не Гвен.
Они суетятся вокруг Эми и убеждаются, что ей удобно, а затем все три женщины поворачиваются ко мне.
— У тебя есть какие-нибудь вопросы, прежде чем они отправятся спать, Раст?
Я наклоняюсь и подталкиваю локтем свою милую пару. «Спроси их о мужчине, который прятался здесь. Тот, кто исчез».
Эми поворачивается к ним и говорит. Она описывает его, и женщины обмениваются взглядами.
Гвен говорит, что его зовут Лиам, и это не драконье имя. С другой стороны, Сэм тоже не такое имя. Но я замечаю, что Гвен выглядит смущенной. Она снова заговаривает, рассказывая моей паре, что самец был с ними несколько месяцев, но она не видела его сегодня.
«Разве они не знали, что он дракон? — спрашиваю я Эми. — Никто не видел его глаз? Его зубы?»
Они еще немного поговорили, а потом Эми рассказала мне, что они подумали, что он заболел. Состояние кожи. Он всегда был плотно прикрыт и мало разговаривал. Однако Гвен что-то скрывает. Она знает больше, чем говорит. «Посмотри, как она взволнована».
«Я предполагаю, что, может быть, она его пара. И он притворяется человеком, чтобы защитить ее».
«Но это не объясняет, почему она была так удивлена, когда ты перекинулся. Такое не подделаешь».
«Загадка, согласен. Решим ее в другой раз. — Я обнюхиваю носом ее волосы. — Ты устала».
Как будто мои слова подсказывают это, моя пара зевает. «Да. Но мне нужно подробнее расспросить о том, кто пара другого дракона. Нам нужно выяснить, что это за девушка. Ваан не может снова напасть на город. Нам нужно вывести ее из города и заставить поговорить с ним».
Он захочет большего, чем просто поговорить со своей парой. Он захочет той связи, которая есть у меня с моей Эми, успокаивающего наслоения ее мыслей на мои собственные, ее духа, переплетенного с моим. Однако я не уверен, что эти самки согласятся, и поэтому я снова осторожно обнюхиваю свою пару. «Это может подождать до утра. Сегодня он несколько раз касался моих мыслей, но довольствуется ожиданием».
«О, хорошо. Черт, это место — просто куча проблем». — Но она звучит счастливой, довольной. Это похоже на то, как если бы она процветала, будучи такой полезной другим. Я думал, что буду ревновать к такому, но… Мне нравится видеть, насколько счастлива моя пара. Сколько радости это ей приносит. Возможно, я был эгоистом, желая оставить ее всю при себе. Я думал о том, чего хотел я, а не о том, чего хотела она. Теперь я начинаю понимать, что мы оба можем быть счастливы в такой обстановке, если она правильная.
Пока она рядом со мной, мне все равно, сколько людей нас окружает.
Двери закрываются, и мы остаемся одни в гулкой комнате. Моя пара вздыхает и ложится на одеяла, глядя на меня снизу вверх.
— Наконец-то я одна, — бормочет она и одаривает меня сонной улыбкой. — Это был интересный день.
«Думаю, самое интересное — это то, как ты взяла верх, — говорю я ей с весельем. — Мой свирепый маленький командир-помощник».
Эми только хихикает, закрывает глаза и переворачивается на кровати, которую они ей постелили, пока не сможет дотянуться до моих когтей. Она кладет руку на один из них и поглаживает его, как будто ей нужно прикоснуться ко мне, чтобы расслабиться. Мне это нравится.
— Я думаю, Гвен никогда не хотела быть лидером. Мне кажется, у нее просто не было никого другого, кто мог бы взяться за эту работу. И я думаю, что если бы у нас был выбор, она бы пожертвовала собой, чтобы спасти свою сестру Даниэлу, но держу пари, она чувствует, что не может, потому что она главная. Это щекотливая ситуация.
«Я предлагаю, мы можем уйти. Давай улетим отсюда и оставим их наедине с их проблемами. Это было бы то, чего они заслуживают».
— Нет, я хочу остаться и помочь, — говорит она мне, рассеянно поглаживая мои чешуйки. — Это забавно, потому что когда-то давным-давно я, возможно, кричала бы о том, какими неправильными и злыми они были за то, что пытались продать нас, но «После» все меняет. Теперь я просто вижу в них людей, попавших в беду, пытающихся принять наилучшие решения, на которые они способны. Я бы, наверное, сделала то же самое, если бы Клаудия была в опасности.
Ее мысли возвращаются к сестре. Ей интересно, как поживает Клаудия, малыш в ее утробе… И она беспокоится, что ее сестра расстроена.
Я наклоняюсь и провожу своим дыханием по ее волосам, взбивая их просто так, чтобы почувствовать своим носом. Ее запах успокаивает меня, даже когда я чувствую, как огонь пожирает мой разум, как это происходит сейчас при мысли о том, что Эми покидает меня. «Ты скучаешь по своей семье».
— Я ничего не могу с собой поделать, — бормочет она. — Так долго мы были вдвоем с Клаудией, и она так хорошо заботилась обо мне. Она была мамой, когда у нас больше никого не было. Я чувствую, что понемногу предаю ее каждый день, когда не говорю ей, что со мной все в порядке. Я не могу себе представить, как она волнуется. — Она прикусывает губу и с несчастным видом смотрит на меня. — Мне жаль, что я поднимаю этот вопрос. Я стараюсь не думать об этом. Я знаю, это стресс для тебя.
«Еще больший стресс вызывает то, что моя пара расстроена», — говорю я ей.
— Ты можешь передвинуться, чтобы обнять меня? — спрашивает она, пристально глядя на меня снизу вверх. — Мне бы этого очень хотелось.
Ей не нужно было спрашивать снова. Я немедленно меняю форму и ложусь на кровать рядом с ней, притягивая ее мягкое тело к себе. Мои чувства наполняются ее ароматом, и я глажу ее по волосам, даже когда она прижимается щекой к моей груди, а ее руки обнимают меня.
— Намного лучше, — говорит она с легким вздохом удовлетворения. — Я не думаю, что мы здесь в опасности, и мне нравится прикасаться к тебе вот так. — Она находит это успокаивающим, а ей нужно утешение.
Я чувствую укол вины. Я скрывал ее от ее семьи. Я тот, кто причиняет ей несчастье.
— Все в порядке, — шепчет она, и я понимаю, что она прочитала мои мысли. Должно быть, я транслировал их слишком громко. Она гладит ладонью вверх и вниз по моей руке. — Я знаю, что твоему мозгу требуется время, чтобы снова почувствовать себя твоим. Мы что-нибудь придумаем.
«Признаю, я эгоист. Во мне есть жестокая, собственническая часть, которая хочет улететь далеко-далеко от всех людей и спрятать тебя где-нибудь в горах. Найти гнездо высоко-высоко, где никто никогда не сможет тебя найти, и просто держать себя в безопасности и секрете от всего мира».
