Любовь под напряжением (ЛП) - Стоктон Кейси

— Сложно, — коротко бросил Джек.

— Ты думаешь, это плохая идея?

Он пожал плечами.

— Рискованно. Но если ты её любишь, стоит попробовать.

Моё тело заполнилось теплом, идея снова видеть Джун в своей жизни переполняла меня предвкушением.

— Я её люблю.

— Тогда это того стоит.

Джек ушёл, а я взял телефон. Моё сердце забилось сильнее, когда я увидел новое сообщение.

Джун: Ты завтра придёшь за горячим шоколадом?

Такер: Ни за что не пропущу.

Джун: Хорошо. У меня есть кое-что особенно сладкое, чтобы дополнить его.

Моя улыбка стала шире, тело наполнилось радостью, голова закружилась. Вот оно. Это чувство всеобъемлющей, волнующей новой любви (да, я смотрел «Бэмби»)… снова. И это означало, что эта новая любовь уже была довольно зрелой. Это также означало, что я больше не мог держать Мэдди в подвешенном состоянии ни минуты.

Я нашёл её контакт в телефоне и набрал сообщение.

Такер: Можем поговорить? Может, завтра после работы? Я могу приехать в приют.

Когда я вернулся к телефону после того, как почистил зубы, её ответ уже ждал меня.

Мэдди: Если это значит то, о чём я думаю, я бы сказала не надо.

Мой живот скрутило. Она, похоже, была недовольна. Надо было следовать интуиции ещё тогда, когда она сидела в гостиной моих родителей, предлагая эту странную идею с неэксклюзивностью. Когда это вообще работает?

Такер: Я не хочу тебя обидеть, но хотел бы поговорить лично, чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке.

Мэдди: Всё нормально. Это была глупая идея.

Что за глупая идея? Что, чёрт возьми, я должен на это ответить? Наверняка в каком-то женском руководстве есть ответ, который она ждёт, но я его не знаю.

Мэдди: Когда она уедет, и ты будешь готов снова встречаться, я всё ещё открыта к этому.

И что мне на это ответить? Поблагодарить её? Успокоить? Вот почему я хотел поговорить лично. Я мог бы обнять её, извиниться и уйти. А в переписке уйти нельзя. И я не мог просто исчезнуть.

У меня было чувство, что я всё сделал неправильно. Почему у женщин нет руководства?

Такер: Мне очень жаль, Мэдди. Я не хотел тебя ранить.

Мэдди: Спасибо.

Я положил телефон и выдохнул, сжав зубы.

Экран телефона снова засветился, я мельком взглянул.

Мэдди: Надеюсь, она того стоит.

Я выключил свет, лёг и улыбнулся. Это было немного бессердечно, но я не мог сдержаться. О да, Джун определённо того стоила. В этом не было никаких сомнений.

Грэйди распевал песню под кантри-станцию, звучащую в моей машине. По средам я позволял ему выбирать музыку, и он обожал эту «деревенщину».

Я просто терпел.

— Чувак, — сказал он, когда песня закончилась, и его завывания немного утихли. — Я умираю с голоду.

— Ты что, завтрак пропустил?

— Нет.

— Нам нужно проверить линии на Эспен стрит. Клиент жаловался на опасное дерево. — Я посмотрел на него. — Ты обед с собой взял?

— Нет. — Он кашлянул. — Ну, вообще-то взял, но я съел его на завтрак.

Я бросил на него косой взгляд. Как можно есть так много, будучи таким высоким и худым? Он постоянно был голодным, и его нытьё означало, что мне придётся слушать жалобы следующие пять часов. А это значило, что в обед мы заглянем в Джиджи.

— У тебя есть какие-нибудь батончики или что-то вроде того? — спросил он.

— Ты что, правда не можешь продержаться пару часов?

— Пару? — Он выглядел возмущённым. — Рабочий день даже наполовину не закончился.

— Ладно.

Последнее, чего мне хотелось — это слушать его нытьё: и его, и его желудка, пока я разбираюсь с проблемой на Эспен стрит. По моим ощущениям, там вряд ли что-то серьёзное, но клиент явно решил, что знает лучше. Мы были достаточно близко к родительскому дому, а мама всегда держала в кладовой закуски. Я свернул и развернулся на сто восемьдесят градусов.

— Куда мы едем? — Надежда в голосе Грэйди была забавной.

— К моим родителям. Возьмем пару батончиков.

Я попросил телефон отправить маме сообщение, предупредив, что мы будем через пару минут и что мой ученик голоден. Спросил, есть ли у неё фруктовые пюре или снэки, и Грэйди рассмеялся. Иногда моя работа больше напоминала высокорискованное нянечество — такое, где задействованы высокие напряжения и ответственность за чужую жизнь.

Мы подъехали к фермерскому дому.

— Раз уж мы здесь, я заодно в туалет схожу, — сказал Грэйди, выходя из машины.

Я закатил глаза и пошёл следом за ним к дому.

Мама вышла на крыльцо, вытирая руки о кухонное полотенце.

— Как делишки, ребята? Трудный день?

— Спокойный, так что мы смогли сделать остановку, — ответил я.

— Ты голоден, Грэйди? — спросила мама.

— Да, мэм.

Он улыбнулся, его щеки слегка порозовели. Мне было интересно, чувствует ли он себя глупо, оказавшись в такой ситуации, или просто рад тому, что скоро избавится от голода.

— Можно он воспользуется вашей ванной, мама? — спросил я.

— Конечно. Заходите оба.

Грэйди тут же направился в ванную, а я последовал за мамой на кухню. Она достала пару бумажных пакетов и начала складывать в них батончики и другие снэки.

— Думаешь, он любит крендельки? — спросила она.

— Не знаю… Хотя, с другой стороны, он ест всё, что угодно.

Она кивнула, достала пакет кренделей и пересыпала немного в маленький пакет на застежке. Всё это напомнило мне обеды из средней школы.

— Как там папа? — спросил я.

— Он снова разбирается со Стивом, так что вряд ли у него всё хорошо. Я бы не хотела оказаться между ним и быком прямо сейчас.

Мой смех эхом прокатился по комнате.

— Или между ним и лонгхорном? Что на этот раз натворил Стив?

— Он сломал забор.

Этот глупый бык.

С лестницы донёсся топот шагов, и в кухню зашла Лорен. Её волосы были гладко зачесаны и заколоты в крабик, а глаза загорелись, когда она увидела меня.

— Привет, Такер. Вот так сюрприз. — Она прошла мимо, чтобы взять банан с прилавка. — Я как раз собираюсь к Джун.

— Отлично.

Я старался не смотреть на маму. Джун всё ещё была в нашей семье темой, которую лучше было не поднимать, и я не хотел видеть, как её лицо омрачится.

— Да. Она попросила помочь. Кажется, они собираются устроить мощный маркетинговый толчок для книжного магазина на этой неделе, и она хочет обсудить со мной идеи.

Лорен пожала плечами, как будто сама не понимала, почему Джун могла подумать о ней. Чудная она. Лорен была невероятно умной, с опытом проведения мероприятий в крупном отеле в Далласе. Она идеально подходила для таких вещей.

— Очень мило с твоей стороны, что ты ей помогаешь, — сказала мама, доставая третий бумажный пакет из ящика. Если она пыталась быть нейтральной, то ей это удалось. — Тебе собрать обед, Лорен? — спросила она, вынимая хлеб, ветчину и сыр для сэндвичей. — Я могу что-нибудь приготовить.

— Не стоит, не утруждайтесь…

— Это несложно. Я уже делаю несколько.

— Мам, — вмешался я. — Мне не нужен обед.

Она шикнула на меня.

— Ерунда. Если бы ты подумал об этом заранее, ты бы не заехал домой за едой.

— Откуда ты знаешь?

Она даже не взглянула на меня, пока мазала хлеб для сэндвичей.

— Потому что, если бы у тебя был обед, ты бы отдал его этому мальчишке.

Это было правдой, но я не стал этого подтверждать.

Лорен налила себе миску хлопьев и уселась за стол напротив мамы, которая продолжала работать.

— Ты будешь слишком занята, чтобы прийти завтра на встречу клуба по изготовлению стеганных одеял? — спросила мама. — Женщины будут рады видеть тебя.

Лорен взяла ложку с хлопьями.

— Я обязательно приду. Может быть, приведу с собой Джун.

— Это было бы мило с твоей стороны, — сказала мама, голос её звучал напряжённо.

Боже. Я смотрел на неё, но она искусно избегала моего взгляда.

— Мам, в какой-то момент тебе придётся простить её и двигаться дальше.