Руины (ЛП) - Уэст Джиллиан Элиза
Со мной она была в безопасности, верила она в это или нет.
Тремя быстрыми шагами она поднялась по ступеням, опережая меня, и мне пришлось ускорить шаг, чтобы снова возглавить наше шествие. Я безмолвно наблюдал за тем, как её глаза расширялись с каждым силуэтом, проплывающим мимо. Одни были едва различимы, словно дымок от свечи, другие — столь же осязаемы, как живые.
Могла ли она почувствовать, кто из них души, а кто нет? Обычно это умение принадлежало лишь тем, кто жил в этом королевстве. Однако некоторые боги, пересекающие границы между Эферой и Инфернисом, тоже овладевали этим навыком.
Часть меня хотела спросить её об этом, начать разговор, но каждый раз, когда я открывал рот, она вздрагивала, и слова застревали где-то между намерением и реальностью.
Двери в тронный зал открылись с лёгким шёпотом. Я не стал останавливаться, чтобы понаблюдать за её реакцией на обсидиановую комнату с факелами, горящими синим пламенем или на мой трон, сияющий костяным блеском. Её ужас был бы таким же, как у всех остальных, и я не хотел читать это на её лице.
Ближе всего к возвышению стоял Димитрий, рядом с ним Гораций и другие члены моего ближнего круга. Мекруцио, Бог Путешественников, с веснушками, разбросанными по его персиковому носу, оценивающе смотрел на принцессу. Рядом с Мекруцио — Гораций, чьи глаза, словно рубины, изучали её душу. Чуть дальше у окон возвышался Торн, его широкие плечи выглядели угрожающе, и на этот раз его громкий смех не раздавался.
Остальная часть зала была заполнена полубогами, бежавшими от правления Тифона, и душами, которые доказали свою верность за тысячелетия. Они выстроились вдоль возвышения, склонив головы или приклонив колени при нашем приближении.
Принцесса остановилась, не доходя до середины зала. Я не стал заставлять её идти дальше. Вместо этого подошёл к Димитрию и Горацию, которые грациозно выпрямились, а Мекруцио отошёл в тень, чтобы её глаза не смогли его разглядеть.
— Каков ваш план, Ваше Величество? — уважительно наклонив голову, спросил Гораций, его взгляд метнулся от гостьи ко мне.
— Я хочу выяснить, что заставило её бежать, — тихо ответил я. — Это поможет нам подготовиться к любой атаке со стороны Тифона, которую он предпримет в погоне за ней.
— Звёзды, — пробормотал Мекруцио, достаточно тихо, чтобы это было почти неразличимо.
Я проигнорировал его и тяжело вздохнувшего Димитрия, направившись к ступеням перед троном. Мой плащ струился вокруг моих лодыжек, когда я повернулся к ней. В комнате повисла тишина, когда я широко раскинул руки, словно желая охватить все свое королевство.
— Добро пожаловать в королевство Инфернис.
Она долго смотрела на меня, прежде чем зелёные глаза потемнели, а она сделала несколько неуверенных шагов к возвышению.
— Чего вы от меня хотите? — возмущение читалось в её голосе.
Мои руки медленно опустились.
— Я ничего от тебя не хочу. Я спас тебя.
Её глаза сверкнули, верхняя губа презрительно скривилась.
— Спасли меня?
Лёд пробежал по моим венам, но под поверхностью шевельнулось что-то ещё, когда вспыхнуло её негодование.
— Мне не стоит удивляться, что ты видишь перед собой злодея, как и все остальные.
Никто не видел правду за гранью лжи, которую рассказывал Тифон, ни души, прибывающие на эти берега, ни даже полубоги, бежавшие от его правления. Со временем, возможно, они понимали, что всё было не так, как казалось. Но выражение её лица было мне до боли знакомо.
Она сделала непроизвольный шаг назад, её голос зазвенел громче, пока тени вспыхивали вокруг плеч и запястий.
— Передо мной убийца. Тиран. Монстр.
Она захлопнула рот и отшатнулась, словно ожидая расплаты.
Но я играл роль злодея дольше, чем она существовала — ещё до создания времени. Возможно, к лучшему, что я потерял те части своей души, которые могли бы разрушиться от отвращения на её лице. Те части, что заставили бы меня попытаться доказать ей обратное.
— Что сегодня произошло, что заставило тебя сбежать из замка?
Её взгляд померк, словно она захлопнула непроницаемую дверь. Горло дрогнуло, пальцы напряглись, а затем расслабились. Но она не ответила. Прошло несколько мгновений, но только её прерывистое дыхание наполняло зал.
И всё же она молчала.
— Как ты думаешь, что Тифон сделает дальше? — продолжил я с нажимом.
Её пальцы снова напряглись, как будто она хотела сцепить их вместе, но остановила себя. Медленно свет в её глазах погас, оставив за собой пустоту. Она сдалась — или уступила чему-то, чего я не мог понять. Пламя вокруг нас задрожало, когда мой гнев пронёсся по залу, взметнув волосы и одежды, но не причиняя вреда присутствующим.
Я приблизился к ней, вдыхая аромат солнца и яблок, окутывающий её.
— Кого он пошлёт за тобой?
Мышца на её челюсти дёрнулась, и я задался вопросом, кусает ли она свой язык. Я хотел увидеть ту искру огня, снова вспыхнувшую в её глазах. Увидеть, не почувствую ли я ещё раз то движение подо льдом, как в лесу.
Я наклонил голову вбок.
— Ты не ответишь, принцесса? Мои вопросы слишком ничтожны для тебя?
Но она не ответила.
— Как далеко, по-твоему, он зайдёт, чтобы спасти тебя?
Её рука резко поднялась и дрожа коснулась моей щеки. Я ждал, что привычный зудящий дискомфорт скользнёт по коже, заставляя меня отшатнуться от тепла её ладони. Но… этого не случилось. Не было ни горечи, ни стыда — только тепло её прикосновения.
И снова внутри груди зашевелилось то странное движение, словно отдалённый взмах крыльев птицы.
Она широко раскрыла глаза, взгляд метнулся от моего лица к месту, где соприкасалась наша кожа, и обратно. Вся борьба, вся сила покинули её, когда из глаза скатилась одна-единственная слеза, за ней последовали другие, стекая по щекам и капая вниз по линии её шеи. Ладонь упала с моей щеки, оставив на её лице след опустошения.
И всё встало на свои места, когда её обнажённая рука опустилась к боку, а я остался на месте, вместо того чтобы рассыпаться в прах.
— Я за пределами смерти, принцесса. Твоя сила не имеет власти надо мной.
Это было правдой. Я был за пределами смерти. Я мог умереть — и умирал — много раз в прошлом. Последняя моя смерть произошла, когда я подвёл её родителей на границе тумана. И каждая смерть уносила с собой маленькую часть моей души, пока всё, что я знал, не свелось к холоду, горю и стыду.
Я глубоко вздохнул, и слова прозвучали слишком резко, пропитанные всеми моими неудачами:
— Как далеко зайдёт Тифон, чтобы вернуть тебя?
— До самого конца… — её голос сорвался, глаза затуманились, прежде чем ложь разлилась по щекам и замерла на плотно сжатых губах.
ГЛАВА 9
Оралия
Ложь жгла так глубоко, что я не смогла закончить фразу.
Я не верила, что существует хоть какая-то причина, по которой Тифон стал бы возвращать меня из этого места. Возможно, Кастон попытался бы, но он был связан любым приказом короля. А если бы даже они смогли найти дорогу через непроницаемый туман? Я жила достаточно долго, чтобы понять, что, глядя на меня, Тифон видел только утрату. Я была физическим воплощением его горя. Именно поэтому у меня не было титула, власти при его дворе, и именно поэтому я никогда не боролась с ним за право покинуть пределы замка. Его горе было моим стыдом.
Может быть, с моим исчезновением он наконец почувствует облегчение.
Если Подземный Король узнает, насколько я бесполезна, он, скорее всего, уничтожит меня. Слухи о его жажде насилия распространялись по замку Тифона годами. Я думала, что, если бы я смогла убить его, это могло бы спасти наше королевство от его тёмной магии и вернуть мне место за столом Тифона.
Но когда я коснулась его, не случилось… ничего. Каким-то образом он оказался единственным, кто был невосприимчив к моей силе, к самой тёмной магии, которую я не могла контролировать. Эта чудовищная способность была моим единственным преимуществом. И, осознав, что даже моя тьма меня покинула, я почувствовала, как все мои стены рушатся.
