Ведьзмарский лес - Иванна Осипова
За считаные мгновенья Скоггард собрал себя из осколков. Перед Урсулой сидел строгий и холодный человек, полный ненависти и боли, спрятанной за ледяными стенами. А Ула металась между возмущением и сочувствием. Убеждать мужа было бесполезно. Он всю жизнь верил в коварство и предательство Бидгаров.
63
Ула отпустила одеяло, аккуратно отогнула, закрываясь только по пояс, медленно положила поверх руки, разгладила складочки на ткани. Она готовилась к серьёзному разговору, чтобы не оставить Дагдару возможности продолжать нелепое противостояние. Если уж и после он будет упорствовать, относиться к ней как к врагу, то… На самом деле Ула не знала, что станет делать в этом случае. Вероятно, попытается придумать что-нибудь ещё. Она никогда не отступала.
— Но я здесь. Не мой выбор. Так случилось. И я живая. Я чувствую.
Говорить спокойно было тяжело, она прошла по тонкому лезвию, не упав в жалость к себе или в недовольство мужем.
— Я всё ещё пытаюсь принять это, — откровенно ответил Дагдар: он заметно расслабился, заинтересовавшись признанием Улы. — Не то, что вы чувствуете. Вы — живой человек, не кукла. Без сомнений. Я предпочитаю не играть с людьми. — Немного оттаяв, он заговорил мягче. — Пытаюсь осознать, что вы в замке и моя жена перед подданными и Пастырем. Никто другой — именно Бидгар. Никогда не мог предположить, что судьба подобным образом посмеётся надо мной. — Молчание плотным коконом окутало их, пока он не продолжил: — Платье моей матери. Аласта подстроила?
— Да.
— Вам оно к лицу. — Лорд отложил книгу, потёр виски. — Правда. Я был ошеломлён. А поступок вполне в духе Аласты.
— Как вы допустили, чтобы Фин зашёл настолько далеко с ней?
Ула понимала, какую боль причиняет, но между ними происходило нечто важное. Она чувствовала, что Скоггард пришёл не ради того, чтобы спрятаться от соглядатаев советника и в безопасности провести ночь, не для очередного витка ненависти и вражды. Дар пытался разобраться в самом себе.
Нить, связавшая их, звенела, но не от сильного натяжения, готовая порваться. От иного — незримого, но огромного и прекрасного, что заставляло сердце сладко замирать в ожидании. Подвеска колола кожу морозными иголочками, отзывалась на мысли хозяйки и присутствие непроявленного эрргла. Ула отбросила гордость и гнев на упрямого лорда, открыла сердце, ожидая того же от Дара.
Она намеренно напала на него, надавив на болезненное прошлое. После слов жены лицо Дагдара посерело. Вопрос глубоко прошёлся по одной из ран.
— Когда-то Аласта казалась мне прекрасным цветком, которому можно было только поклоняться. Я дышать рядом боялся, не то что прикоснуться. Я ошибся. Многое подсказывало, что она не та, за кого я её принимал, но я упрямо не слушал внутренний голос. Сейчас понимаю, что не любил госпожу Пэрриг. Юный наивный мальчик, каким я был, не смог пройти мимо идеальной женщины, почти божества. Аласта знала, как подать себя в лучшем свете, играла со мной под присмотром дядюшки. Раян без конца искал новые способы контролировать хозяина, который взрослел и задавал всё больше вопросов, вникал во все дела управления. Не подумайте, я не оправдываю себя. Я виновен как лорд земель и как мужчина. Не знаю, зачем рассказываю вам всё, вероятно, хочу, чтобы не осталось недомолвок.
— Во влечении мужчины к женщине нет ничего предосудительного, — невольно откликнулась Ула. — Не думаю, что следует усложнять простое.
Не верилось, что Скоггард и Бидгар могут спокойно сидеть и говорить, не обвиняя и не борясь друг с другом. Дагдар немного приоткрывался перед женой, а Ула незримо тянулась к нему.
Он наклонил голову с вниманием. На Улу смотрел древний эрргл.
— Вы правда так считаете. — Он утверждал, а не спрашивал, выудив истину из самого сердца Улы. — Вы нередко судите о вещах, как мужчина.
— Меня воспитывали мужчины. Наставник Харви учил понимать мужчин и договариваться с ними. Среди лордов земель нечасто встретишь женщин. И да, я так думаю. Особенно если притяжение взаимно.
Лорд кивнул, принимая к сведению откровения жены. Он часто так делал — никак не оценивал слова сразу, точно откладывал в дальний уголок для более поздних размышлений.
— Вы — редкость, Урсула. Одна из причин, почему я допустил нездоровые отношения между Фином и Аластой, — она любила негодяя. — Переборов себя, Дагдар стал почти равнодушен к старой истории, отстранился от прошлого.
— Знаете, что Личварды оговорили вас передо мной? И Аласта подтвердила, очень убедительно рыдала. Прекрасно сыграла. Вы самодур и мерзавец.
— Не новость. — Улыбка лорда была больше похожа на оскал, словно подтверждала самые жуткие слухи о нём. — Вас они также не пожалели, исподволь бросая грязные сплетни и намёки, так хорошо прорастающие в моей ненависти.
На это Ула улыбнулась не менее свирепо. Ярость её была адресована, конечно же, Личвардам. И лорд, и она давно догадались о действиях советника и младшего чудовища за их спинами.
— Вы избивали и… издевались над Аластой. Каждую ночь, между прочим. Всю ночь.
— Я⁈ — На этот раз он дёрнулся в кресле, глаза расширились в естественном ужасе. — Они так вам говорили?
Урсуле удалось удивить Дара. Она с сожалением подтвердила неприятный оговор. Внезапно Дагдар рассмеялся. Тихо и отрывисто.
— В своей лжи они явно мне льстили. Подумать только! Всю ночь…
Смех мужа оказался очень заразительным. Смеясь в ответ, Ула прикрыла рот ладонью, покраснела, догадавшись, куда клонит муж.
— Каждую ночь, — повторила она.
— И вы поверили. — Оттенки грусти и горечи окрасили его лицо.
— Я вас совсем не знала. Простите.
— Что вы! Ведь и меня они провели. Думал, что вы очередная кукла для забав и охоты за мной. Понимаю, почему вы набросились на новобрачного с кинжалом. — На мгновенье уголков рта Скоггарда коснулась открытая, тёплая улыбка. — Решительная Урсула. С чесноком и кинжалом наперевес. В ваши планы точно не
