История зимы, что окрасила снег алым - Марина Лаврук
Щеки Миры залились румянцем, а на лице расплылась неуклюжая улыбка. Она звонко рассмеялась над тоном Иошихиро и толкнула его в плечо, но он лишь ухмыльнулся, продолжая смотреть вперед.
– А твои глаза… – начала она.
– Цвета навоза?
– Да нет же…
– Такие же, как у Акио, – перебил он ее.
– Нет, мягче. – Мира пожала плечами, и Иошихиро растерянно отвернулся.
Все же закончив с непутевым учеником, Акио отпустил Макото, и тот радостно рванул в дом. Затем Акио и Иошихиро привычно отправились в кабинет отца и заняли свои места. Мудзан выглядел обеспокоенным и все никак не мог сосредоточиться на работе, периодически протягивая руку за бокалом, так что у Иошихиро начинал дергаться глаз. Акио старался не лезть в душу к этим двоим и скучающе положил голову на руку, продолжая смотреть в свиток перед собой.
– Вы хорошо поладили с молодой госпожой за эти два года, – подняв хмельные глаза на младшего сына, сказал Мудзан.
Акио дернулся от неожиданности, мотнул головой и улыбнулся отцу.
– Да, она оказалась интересным человеком.
– Любовь заставляет нас видеть в человеке самые удивительные черты.
Иошихиро бросил строгий взгляд на отца, и сердце Акио подсказало ему, что ссоры не избежать. Он хотел метнуться в сторону брата, чтобы закрыть ему рот, но опоздал.
– Словно ты хоть что-то знаешь о любви. Ах, прости, ты же безумно влюблен в кувшин вина у твоих ног. – Сегодня Иошихиро вновь пришлось выслушивать от матери об ужасном отношении отца, и он был на взводе, любая мелочь могла вывести его из себя.
– Как бы ты ни хотел, чтобы было иначе, но пока я главный в этом доме, будь добр держать язык за зубами. – Мудзан отвечал спокойно, гордо расправив плечи.
– А есть ли смысл от твоего нахождения здесь? – процедил Иошихиро, и даже Акио ощутил, как защемило сердце отца.
– Иошихиро, прекрати, – обратился он к брату, но так и остался без внимания.
– Неужели считаешь, что справишься без меня? – Мудзан наклонился чуть вперед, его тон становился все более тяжелым.
– А что изменится в моей жизни? Кабинет проветрится от бесконечной винной вони?
– Да прекратите вы! – громко потребовал Акио.
– Посмотрите на него, разве не этот ребенок плакался мне о тяжелой ноше главы и нежелании жить так?
– Я больше не ребенок! – отрезал Иошихиро, поднявшись на ноги.
– Но ты все так же беспомощен.
Мудзан тоже поднялся, он не понимал, что сделать и как успокоить сына. В этих глазах, в этом лице, которое так похоже на его, нет ни капли любви или нежности. Ничего. Он хотел защитить сына, чтобы тот как можно дольше оставался беззаботным, но подобрать слов, чтобы усмирить и утешить этот безумный нрав, так и не смог.
– Да прекрати ты. Отец ведь ничего плохого не сказал. – Акио старался хоть как-то угомонить старшего брата.
– Продолжай играть ответственного главу, сбрасывая на меня всю работу, пока сам таскаешься по публичным домам, разбивая сердце матери! – Губы Иошихиро подрагивали от напряжения. Он тяжело выдохнул и направился к дверям.
– Успокойся и сядь! – приказал отец, ударив кулаком по столу.
– Не думай, что можешь мне указывать. – Иошихиро открыл дверь и вышел из кабинета.
Акио растерянно посмотрел на захлопнувшуюся дверь, а затем перевел взгляд на отца, который сохранял невозмутимый вид, но в глазах появилось что-то болезненное.
– Отец?
– Я сам виноват.
Они больше не обмолвились ни словом, а вечером Акио так и не решился постучать в комнату Иошихиро. Весь дом лег спать, не подозревая, что больше никто из них не увидит главу семьи Маруяма.
Утром Луна сообщила Иошихиро, что ночью пришло срочное известие о земельном разломе, открывшем чертоги преисподней рядом с Выжженной Землей, и Мудзан отправился туда. Акио и Аи не скрывали, что ждут известий от отца, пока Иошихиро делал вид, что все в порядке, и пытался справиться со свалившимися на него обязанностями. Прошло три дня, но известий так и не поступало, пока к причалу не подошел корабль клана Окумура, откуда с непривычно серьезным лицом вышла Нина в сопровождении младшего брата.
Вся семья собралась в зале, приветствуя гостей. Увидев Нину, Иошихиро ощутил, как все внутренности перевернулись от дурных предчувствий.
– Рада приветствовать вас, семья Маруяма. – Она медленно поклонилась. – Как вам известно, три дня назад земля раскололась, выпустив в этот мир скверных духов и демонов. Лучшие из заклинателей были отправлены на борьбу.
– Говори быстрее, не тяни, – перебил Иошихиро.
– Никто из заклинателей не выжил, – сухо произнесла Нина, и ее глаза остановились на Иошихиро.
Все семейство замерло. Аи, крепче прижав сына к груди, устремила взгляд вперед, словно старалась осознать услышанное, а после осторожно приобняла Макото, на глазах которого выступили слезы. В ушах Акио зашумело, он быстро вдохнул, пытаясь взять над собой контроль, и посмотрел на брата, которому сейчас едва ли было лучше. Однако лицо Иошихиро ни капли не изменилось, он невозмутимо смотрел на Нину, уточнив:
– Никто не вернулся?
– Да. Тел мы не нашли, наши заклинатели земли долгое время прослушивали территорию, но биение всех живых сердец прекратилось. Им удалось закрыть разлом, но ценой этому стали жизни пяти сотен людей. – Нина низко поклонилась. – Ваш отец стал одной из жертв трагедии, примите наши соболезнования.
Иошихиро ничего не ответил, лишь поклонился.
– У меня есть послание императора, он скоро лично явится выразить свои соболезнования и… – Она устремила взгляд на Иошихиро. – И передать обязанности главы клана старшему сыну Маруяма.
Синие цвета клана были окрашены в траурный белый.
Акио не помнил, чем закончилась та встреча, он выходил словно в каком-то бессознательном состоянии, различая только рыдания сестры и Макото. Переодевшись, он смотрел на собственное отражение, все еще не принимая ситуацию.
Был ли он близок с отцом? Мудзан его искреннее любил и поддерживал, он был его единственным родителем. Сейчас Акио вдруг осознал, что даже запах вина в этом зале был каким-то привычным и находиться здесь без него было до тошноты неприятно.
Мира в белых одеждах встревоженно рассматривала собственное отражение. Два года назад она выглядела так же из-за смерти своего отца и прекрасно понимала, что могут чувствовать братья и Аи.
Иошихиро все с тем же невозмутимым видом беседовал с Ниной, затем попросил Акио проводить их с Таро к причалу и развернулся к кабинету. Что творилось у него в душе, никто в доме так и не смог понять.
Акио и Мира проводили Таро и
