Старая жена, или Развод с драконом - София Руд
Опережает практически на долю секунды и сам отстраняется от меня, резко возвращая нормальный прохладный воздух, взамен огненно-мятного дыхания. Да еще и с таким видом, будто играл со мной, как кот с мышью.
Зрачки его возвращаются в нормальное состояние, а вот мои глаза, кажется, вот-вот выпадут из орбит.
Это вообще что такое сейчас было?
— Надеюсь, это правда, — добавляет он, еще и отряхивает черный камзол так, будто на него успела упасть пыль.
У этого дракона все в порядке с головой? Припер к стенке, пальцы мне в волосы запустил, чего-то там хотел, а потом «вот и хорошо, что ты остыла»?
У него, что, игры такие? Проверки?
Дурдом!
— Но все же… Я позову лекаря, — решает генерал, а затем великодушно награждает жалкую меня своим подозрительным взглядом. Намекает, что крышей поехала? — Ты ведь не будешь возражать?
Возражать не буду, а вот выпороть была бы не против, хотя до этого момента даже не думала, что могу пожелать подобного.
Но в самом деле! Он будто издевается, испытывает вместо того, чтобы уже просто уйти и унести с собой и злющую ауру, и эти «эмоциональные качели для молодых».
— Не возражаю, — отвечаю максимально равнодушно, а он, видимо, ждал иного.
Ждал, что откажусь?
Да и если бы отказалась, кто стал бы меня слушать? Уж точно не этот… Драконище. А так я хотя бы прощупаю у этого самого лекаря, нет ли местечка для меня у них в госпитале, или как это здесь называется.
— Вот и договорились. Если что-то понадобится, передай через Вириан, — решает генерал и, убедившись, что его камзол достаточно чист, роняет какую-то опасную ухмылку и шагает к выходу.
Не останавливается, не оборачивается. Сам открывает двери, сам закрывает их за собой. Я же только и хлопаю ресницами, пытаясь вновь и вновь переварить, что тут сейчас произошло.
Ей богу, этот дракон ненормальный! Пришел, порычал, понависал, опалил лицо и губы дыханием, а потом ухмыльнулся и смылся? Это что еще за эмоциональные качели для молодых⁈
Неужели он Оливию на таких качелях всегда качал? Бедная девочка. Если так, то ей точно понадобился бы доктор. В лучшем случае психолог, в худшем — психиатр. С таким-то мужем!
«Бежать отсюда надо, еще раз говорю!» — заключаю я и только сейчас понимаю, что задумалась настолько сильно, что даже не заметила, как Вириан вернулась.
Стоит вся бледная, испуганная, будто собралась меня хоронить. И поводов переживать у нее более, чем предостаточно!
Не ровен час, когда Люция вернется с более продуманной провокацией, или дракон в сотый раз что-то себе передумает. Он вообще какой-то нестабильный, и что самое ужасное — имеет силу и власть. Вдруг в другой раз не остановится? А чисто физически я не смогу его остановить! О, нет! Чур меня, чур!
— Вириан, — тут же решительно обращаюсь к помощнице.
План пересидеть, пока во всем не разберусь, меняется на более рискованный план.
Глава 11. Она что-нибудь выкинет
Генерал Кайрон:
Еще одна ночь в замке проходит тихо. Слишком тихо. Потому этим утром я жду лакея в числе первых, а его все нет и нет. Догадываюсь, почему.
Еще вчера и позавчера он прибегал каждые четыре часа, чтобы доложить о положении дел в доме, но я всякий раз отправлял его обратно.
— Господин, вы просили доложить, — приходил он с этими словами, а уходил с одинаковым ответом от меня.
— Что-то критичное и требующее моего незамедлительного вмешательства? — спрашивал я, не отрывая взгляда от бумаг с заставы. Не сказать, что работа была неотложной, но я привык сначала разбираться с первостепенными задачами, а после — с личными.
— Н-нет, — отвечал лакей.
— Тогда ступай, доложишь в следующий раз, — отсылал я его вновь и вновь, погружался в отчеты по провизии и обмундированию.
На вид подсчеты были верными, но нюх меня никогда не подводит. И этот нюх говорит, что надо бы наведаться и лично проверить то самое обмундирование, на которое казной выделились деньги. Да и с провизией может быть не все чисто.
Как раз две недели назад встретил капитана, отслужившего на северном пограничье. Худ был настолько, что за швабру спрятаться мог. От хорошего пайка такие формы не приобретают.
Этими вопросами и занимался, а в подкорке так и сидело ожидание того, что Оливия что-нибудь да выкинет. Обязательно выкинет. Не смогла бы она спокойно принять новое положение, особенно учитывая то, что с ней творилось в последние полгода.
Но первая ночь прошла тихо, да и утром, когда лакей вновь вернулся, ответ на вопрос: «Требуется мое вмешательство?» был отрицательным.
— Мне зайти позже? — только и спросил он, ожидая привычной команды, но я его не отпустил.
— Постой. — Отложил бумаги и скользнул взглядом по немного неуклюжему и перекошенному пареньку. Он такой с детства — тяжело болел почти до двадцати — и потому ни образования, ни хорошей работы получить не смог. Зато смекалистый и преданный. Именно потому при себе и держу.
— Д-да, господин? — протянул рыжий. Трусливо, что мне не нравится в людях, но если придираться ко всему, то рядом никого не останется. Благо, это единственный недостаток Петро.
— А чем занята твоя бывшая хозяйка, что так тихо?
Вопрос был простым, а Петро занервничал.
— Голодовку объявила? — тот же приходит на ум, а рыжий отрицательно качает головой.
— Никак нет. И ужин съела, и завтрак. Аппетит у хозяйки хороший, — докладывает он.
Занятно. Я думал, забастовка будет первым, что она предпримет. Еще собирался пораскинуть мозгами на эту тему, но было некогда. А сейчас оказалось, что и не нужно.
— То есть с ней все в полном порядке и никаких странностей? — уточняю я, и где-то внутри даже испытываю облегчение, но стоит Петро только кивнуть, как душу жует подозрение.
Да не может такого быть! Мы будто не об одной женщине с ним говорим.
— Ну-ка расскажи, чем именно она занималась.
— Вчера весь вечер с Вириан разговаривала, к ночи вестники та служанка ей понесла. С утра тоже вестники. Целую стопку, — сообщает лакей.
Вестники? Стопку?
— О столичных сплетнях в высшем обществе? — предполагаю я, а Петро опять удивляет.
— Нет, господин. Самые разные. И о политике, и даже журнал географии, — выдает он, и
