Раб Наилон. Вкус свободы - Анна Жнец
— Это артефакт, — старик тоже вручил ей камень, но другой — черный и плоский с незнакомыми символами на поверхности. — Он очистит воду после мытья и не даст ей остыть. Хватит на четверых. Как закончите, не забудьте вернуть.
Тэлли горячо поблагодарила мужчину и скрылась за перегородкой из ткани. Ей надо было смыть с себя усталость тяжелого дня. Наблюдая за игрой света в складках шерстяного полога, Наилон не мог не думать о том, что за этой тонкой стенкой Тэлли снимает с себя одежду, остается обнаженной, опускается в ванную. Сам того не замечая, он прислушивался к каждому звуку в соседней комнате. К шороху ткани, к плеску воды.
Флой и Асаф отправились к кузнецу снимать магический браслет. Лу куда-то сбежала. В шатре они остались вдвоем. Одни. Он и нагая Тэлли за занавеской.
От этой мысли меж раздвинутых ног Наилона потяжелело. С удивлением он заметил, как наливается кровью бесполезная штуковина у него в штанах.
Какая глупость!
Неужели после всех лет в питомнике, а потом в купальне ему все еще хочется телесной близости?
Но ведь он ни разу не спал с женщиной, которая была бы ему приятна. С той, которую выбрал сам.
Интересно, если сейчас он предложит Тэлли себя, она согласится или обидится? Он мог бы подарить ей море наслаждения и капельку взять себе, если она не будет против. Ему много не надо. Просто понять, что чувствует мужчина, занимаясь любовью не по принуждению, а для удовольствия.
Наилон встал с ковра. И сел обратно.
А если она оскорбится? Если прогонит его прочь?
Что, если по эту сторону Долины Мертвых мужчины и женщины делят ложе только после свадьбы? Как вообще они договариваются о близости?
Госпожа говорит: «Хочу» — и раб снимает с себя одежду.
А у свободных, как это происходит?
Как подступиться к Тэлли?
Наилон не знал.
Пока он думал, знахарка успела вымыться и вышла к нему в чуть влажном платье и с мокрыми волосами.
— Я очистила и нагрела воду, — сказала она, посторонившись, чтобы пропустить его в купальную комнату.
«У нее нет мужа, — думал Наилон, проходя мимо. — Одинокая женщина скучает по мужскому телу. Может, она не будет против? Я ей нравлюсь. А потом… после… мы могли бы лежать, обнявшись».
Мысль про объятия была еще более сладкой, чем про соитие.
Не спеша задергивать за собой полог, Наилон робко покосился на Тэлли. Та ответила нежной улыбкой, даже не подозревая о его грязных мыслях.
Со вздохом он позволил упавшей ткани разделить их.
Не решился.
Не посмел.
Испугался.
Может, попробовать позже?
Захваченный этими мыслями, Наилон неторопливо разделся и погрузился в горячую воду. И только он это сделал, как за перегородкой раздался грохот и треск, словно кто-то ворвался в шатер, порвав тканевый полог.
Что-то случилось?
Наилон привстал в бадье и прислушался.
Но прислушиваться было не надо. Яростный мужской крик буквально оглушил его.
— Где он? Тот, с кем ты трахаешь? Весь клан судачит о том, что моя дочь называет отцом какого-то постороннего мужика. Чужака с другого конца Пустоши. Длинноухого. Эльфа. Ты спишь с ним? Где он?
Ткань распахнулась. На пороге купальной комнаты возник могучий бородач с глазами, налитыми кровью.
___
Описан способ приготовления лепешек на песке, которым пользовались и пользуются до сих пор бедуины в пустыне.
Глава 10
Мужчина, ворвавшийся в купальную комнату, походил на разъяренного быка, готового кинуться на первого, кто попадется ему под руку, напасть на любого и разорвать на части.
Глаза незнакомца были выпучены от бешенства, массивная квадратная челюсть — выдвинута вперед. Руки-кувалды сжимались в кулаки, и под кожей вздувались вены-канаты.
Этот не станет разбираться, кто прав, а кто виноват — молча проломит череп одним ударом.
Наилон напрягся. Без одежды он почувствовал себя особенно уязвимым.
Голый, безоружный, он сидел в деревянном корыте, полном воды, и не знал, что делать.
Драться?
Этот волосатый бугай ниже его на полголовы, зато шире в плечах в два раза. Живот у него был как барабан, ноги как колонны, грудь как кусок скалы. И рычал мужик как дикое животное. Совершенно невменяемый.
— Он?! — взревел громила, заметив Наилона. Его кустистые брови сдвинулись к переносице и буграми нависли над пылающими глазами. — Так вот с кем трахается моя жена!
Жена?
Тэлли замужем?
Эта заросшая образина ее супруг?
Наилон почувствовал себя так, будто его ударили под дых — весь воздух из груди вышибли.
— Я тебе больше не жена! — знахарка повисла на плече амбала, не давая ему наброситься на эльфа. — И это больше не твой дом! Ты не смеешь сюда врываться и тревожить моих гостей. И с кем я сплю, тебя не касается.
Не жена…
Не успел Наилон обрадоваться, как его схватили за горло и вытащили из корыта. Из тепла в холод.
Он ощутил, как вниз по телу устремились потоки воды. Почувствовал, как болтнулся мокрый голый член.
— Значит, ты все-таки с ним валяешься?
Тэлли все еще висела на руке бывшего мужа, но это не помешало тому замахнуться и обрушить кулак на лицо соперника. Многострадальный нос Наилона хрустнул. Хлынула кровь. Горячая влага потекла по губам, по подбородку.
Тэлли закричала.
Ее крики доносились до Наилона словно сквозь тряпки, засунутые в уши.
— Подонок! Что ты творишь? Между нами ничего не было! Не трогай его! У него же… Ты его покалечил!
Кровь собиралась в полоске между верхней и нижней губой, просачивалась в рот и разливалась на языке тошнотворным вкусом железа. После удара в голове шумело, перед глазами двоилось. Ему с такой силой заехали кулаком в лицо, что он отлетел в угол комнаты и не мог подняться.
— Врешь! Все у вас было! Не зря твоя мелкая вошка называет этого ублюдка папой. Люди не станут врать. Дала ему свою щель? Говори!
— Заткнись! Заткнись! — разрыдалась Тэлли. — Не смей так со мной говорить! Клянусь, я вырву тебе язык!
Наилон сплюнул кровь и попытался встать, цепляясь за тканевую стенку шатра.
— Я вот чего не пойму, — прошипел бугай мерзким, глумливым тоном. — Вам же, девкам, лишь одно надо — хер побольше. А у меня дубинка всем на зависть.
