Ольга Митюгина - Посланница преисподней
Эет кивнул, принимая присягу тариллина.
«Я готов умереть окончательно за твою дружбу», — мысленно ответил он Виру, сжимая его ладонь.
По губам вампира скользнула мгновенная улыбка.
— Твоё место рядом с моим троном, — вслух произнёс Эет, помогая Вирлиссу взойти на возвышение. Советник небрежно облокотился о спинку кресла — но молодой правитель прекрасно осознавал, чего стоит эта небрежность его другу.
Вир попросту использовал трон в качестве опоры.
Эет сожалел только об одном — что не может сейчас уступить своё место Вирлиссу. Вышвырнуть бы отсюда святых отцов и на руках отнести Вира в постель!
Что ж, постараемся расставить все точки над i как можно скорее…
— Итак, Арит, — вновь усевшись на трон, обратился Эет к профессору. — Вы привели к нам гостей.
— Да, государь, — почтительно склонив голову, ответил учёный. — Это жрецы Мортис из храма в деревушке Затоны. Они жаждут возобновить служение богине.
— Тогда позовите их сюда, — приказал молодой правитель.
Глава 15
Глава XXXII
Приём
Эет
Он восседал на троне, устремив взгляд через весь зал — туда, на вход, где стража разомкнула копья, пропуская жрецов.
Те, вскинув головы, величественно прошествовали через портик и остановились.
Смертные. Но очень сильные маги.
Воистину, даже если бы вокруг них не клубилась аура Силы — только очень сильный маг мог позволить себе оставаться человеком, будучи Смертным.
На лице младшего застыл вызов, а лик старца излучал строгое, полное сожаления всепонимание.
«Ты уже обсудил с Мортис, какое чудо она явит перед ними?» — коснулся внутреннего слуха юного государя мысленный вопрос Вира.
Эет почти незаметно помотал головой.
«Никаких чудес. Напротив, я очень обижусь, если Сили вмешается».
«Поясни», — в безмолвном вопросе советника явственно проскользнуло изумление.
«Вир, я никогда не позволю кому бы то ни было водить меня за руку, и тем более — Силинель. Она однажды уже имела глупость взвалить проблемы мужа на свои плечи, и меня ужасает сама мысль о возможности последовать стопами Гвариана».
«Но ведь это и её проблемы», — попытался возразить Вирлисс.
«Это — мои проблемы, — жёстко отрезал Эет. — Я — её муж, а не ребёнок».
«Ты только не переусердствуй», — нейтрально ответил Вир.
«Я забочусь о ней, — мягче ответил Эт. — На Сили и без того слишком много свалилось. Могу я взять на себя хоть часть её забот? Честное слово, как мне уважать себя, если я при любом затруднении стану бегать к ней за помощью?»
За время этого краткого диалога святые отцы успели пройти через весь зал и остановились напротив трона. Взгляды их полнились суровым осуждением.
— Позвольте представить вам, государь, — почтительно вымолвил Арит. — Жрецы из деревушки Затоны, близ городка Верхний Лог. Создали пространственный карман, спасая детей, учеников приходской школы. Святой отец Эрун, — учёный указал на благообразного старца с коротко подстриженной седой бородой, а затем на черноволосого и коренастого мужчину: — И святой отец Мирут.
Ни тот, ни другой даже не поклонились.
Взгляд Эета стал ледяным.
— Мне сказали, господа, что вы желаете продолжить служение богине, — бесстрастно произнёс юноша. — Это правда?
— Кто ты такой? — прищурив глаза, высокомерно осведомился черноволосый жрец. Мирут.
Эет помолчал, в кажущейся задумчивости соединил подушечками выпрямленные пальцы и поднёс ко рту.
— Внесу ясность, — вымолвил он наконец. — На Атариде очень многое изменилось. С вами разговаривают по одной причине: вас привёл сюда Арит. Вы — жрецы. Сословие, которое когда-то правило страной, — юноша выделил слово «когда-то». — Этого довольно, чтобы изгнать вас с острова. Но, как человек гуманный, я готов снизойти к вашему положению, особенно учитывая то, что вы служители из глухой деревушки, не имевшие никакого отношения к реальной власти. К тому же вы спасали детей. Итак, я — правитель Атариды, и я спрашиваю вас, Эрут и Мирут, что вы предпочитаете: остаться на острове, признав мою власть, или отправиться в изгнание. Времени на размышления у вас нет.
Мирут задохнулся от негодования и уже собирался ответить, когда на его плечо легла рука Эрута.
— Юноша, — мягко заговорил старый священник. — Вы, наверное, просто не понимаете. Не осознаёте, насколько чудовищны ваши слова. Власть жрецов установлена на острове самой богиней. Не относитесь столь легко к гневу Мортис. Конечно же, сила на вашей стороне. Мы можем взывать единственно к вашей доброй воле и к вашему разуму. Вы не боитесь навлечь на себя наше проклятие? Поверьте, оно — не пустая угроза.
Взгляд светло-синих глаз Эета стал насквозь промороженным.
— Я рискну, — голосом, от которого, казалось, индевел сам воздух, ответил правитель. — Постарайтесь только, чтобы ваше проклятие не обрушилось на вас самих. Дарршис! — юноша обернулся к начальнику своих воинов. — Святые отцы предпочитают покинуть нас. Будьте добры, отрядите солдат, чтобы проводить жрецов к порталу.
— Стойте! — воскликнул Эрут. — Мы ещё не дали вам ответа!
— Дали. Вполне определённый.
— Ну нельзя же так! — Эрут всплеснул руками. — Это жестоко, в конце концов! Цивилизованных людей, вот так, запросто, вышвыривать в варварские земли…
Эет жестом остановил солдат, потащивших священников к выходу.
— Жестоко? Святой отец, если бы вы принадлежали к пятёрке правителей, я бы просто велел казнить вас без разговоров, а не играл в милосердие. Честное слово, ваше сословие в лице верховных жрецов сотворило столь чудовищное преступление против народа Атариды, что утратило всякое право не только на власть, но и на существование.
— Что… вы имеете в виду? — прошептал Мирут.
— Богиня предупредила о надвигающейся катастрофе, но святые отцы предпочли потихоньку спасать своих близких, а простых граждан известили в последний момент, когда уже ничего нельзя было сделать. Сотни тысяч Смертных и Бессмертных погибли — из-за того, что жрецы нарушили волю Мортис.
— Откуда вам это известно? — пробормотал Эрут.
— Известно. Вот и всё, что вам нужно знать, святой отец. Я предложил вам место при Храме, чтобы вы могли замолить грех своих собратьев. Вы пригрозили мне проклятием, — правитель пожал плечами. — А теперь обвиняете в жестокости… — Эет неприятно улыбнулся.
— Помилуйте, — Эрут запнулся. — Помилуйте… государь. Мы…
— Так я уже помиловал. Вы можете убираться на все четыре стороны с Атариды.
