Порхает мотылек в презренных небесах. Том 1 - Моргана Маро

– Хуанъянь и правда опасна, – признал Мин Хань. – Зачем она дала себя поймать?

– Чтобы поиграться, разве не ясно? Она всегда со всеми играет, так что, если встретишь ее на своем пути, – будь осторожен. Ты не сможешь себя защитить.

Поднявшись, Ши Цин ушел, оставив Мин Ханя одного.

– Не смогу себя защитить? – тихо переспросил он и все же улыбнулся уголком губ. – Но почему она меня тогда не убила?

Закрыв глаза, Мин Хань вновь вспомнил лицо Хуанъянь, не закрытое маской. Опасна и прекрасна, как и подобает демонице.

Глава 7

Услуга

На Небесах царила тишина: лишь изредка ее нарушало чириканье птицы да откуда-то раздавалась мелодия.

Мин Хань со скукой рассматривал проплывающие под ногами облака, которые лизали носки его сапог. Порой, когда они рассеивались, он мог увидеть белые с золотыми листьями ветви Цышань, через которые проглядывал Мир людей.

– Хань! – раздавшийся окрик встревожил птиц.

Громко хлопнула дверь, и от шагов задребезжали пиалы на столе. Вздохнув, Мин Хань оглянулся, успев заметить, как меч брата задел кувшин с маслом, который со звоном разбился. Мин Ли замер, недовольно осмотрев стоявшие стопкой книги, исписанные пергаменты и многочисленные кисти.

– Как тут можно жить? – проворчал он.

– Зачем ты пришел? – спросил Мин Хань, не удосужившись его поприветствовать.

– Не знал, что должен отчитываться перед тобой. Есть разговор насчет… этого.

Красноречивый взгляд Мин Ли прошелся по комнате с творившимся в ней беспорядком. У бога живописи и цветов не было личного духа, впрочем, он и не нуждался в нем. Все здесь находилось на своих местах, и лишь Мин Хань знал, где лежит нужная ему вещь.

– Долго ты еще собираешься быть позором Небес? Не надоело прятаться здесь?

– Я не прячусь, – спокойно ответил Мин Хань. – Я бог живописи и цветов, а не войны. Чего ты ждешь от меня?

– Жду, что ты хоть чем-нибудь будешь полезен для Небес. Какой смысл в небожителе, который только и умеет, что цветочки распускать?

– И что ты мне предлагаешь? Я слабее тебя, у меня не получится взять меч и пойти убивать демонов.

Хмуро взглянув на него, Мин Ли негромко произнес:

– Почему тогда древо Цышань вознесло кого-то вроде тебя? От тебя не было пользы что в доме Мин, что сейчас.

Мин Хань не ответил, стараясь не обращать внимания на неприятно кольнувшие сердце слова. В чем-то брат прав, и это злило.

– Ты позоришь род Мин, – сухо произнес бог войны, обведя рукой комнату. – Думаешь, через сто, пятьсот, а то и тысячу лет кто-то вспомнит о Мин Хане? Не останется не то что твоих храмов – даже кумирни! И ты исчезнешь, как и десятки богов до тебя. Если хочешь такой судьбы – пожалуйста, я и так слишком много для тебя сделал.

Так и не дождавшись ответа, Мин Ли хмыкнул и бросил на стол деревянную дощечку.

– Будь полезен и сделай хоть что-то. Достань для меня меч из кости первого демона. Я слышал, его можно найти на Рынке трех Миров.

– А что с твоим прошлым мечом?

– Перенасытился кровью демонов, – бросил Мин Ли, шагнув к двери. – И еще. Если встретишь Хуанъянь – не смей от нее бежать, как пару лет назад. Лучше умри достойно.

Бог войны ушел, оставив после себя неприятный запах старой крови и железа. Мин Ханю вмиг стало дурно, он прикрыл рукавом нос, взял деревянную дощечку и сжал ее. И вновь приказ, словно Мин Хань – один из личных духов бога войны, который обязан выполнять его поручения. Так же, как и в прошлом.

В последние годы Мин Ли преследовали одни неудачи. Если раньше он постоянно выходил из боя победителем, то сейчас проигрышей было столько, что даже верные последователи начали сомневаться в своем боге. Винил в этом бог войны одну только Хуанъянь, которая словно специально донимала его.

По дощечке прошла трещина, и она раскололась на части. Отбросив ее, Мин Хань отряхнул ладони, взял доули и растворился голубыми лепестками. Ветер подхватил их и вынес из комнаты, кружа и не спеша опуская вниз, пока они не достигли Среднего Мира.

Шагнув на землю в облике путника, Мин Хань приподнял доули, взглянув на Рынок трех Миров. Река Хунхэ, на берегах которой он стоял, отливала кроваво-красным в вечерних лучах Цышань. На улочках уже зажглись фонари, а с приближением темноты придут и демоны. Пожалуй, это единственное место во всех трех Мирах, где действовал нейтралитет. Ни демоны, ни люди, ни духи, ни даже небожители не смели обнажать мечи и нападать друг на друга. А стоило пройти через ворота, как силы запечатывались.

Меч, который так желал Мин Ли, находился на другом берегу Хунхэ, где, как правило, собирались демоны. Ближе к ночи людей на Рынке было мало. Из-за того, что город еще в конце первой эпохи лишился своего градоначальника, здесь действовало лишь одно правило – не убивать. Однако это не означало, что нельзя никого продавать. Мин Хань шел на Рынок так, словно собирался отправиться к праотцам в драконью бездну.

Идя по шумным улицам, Мин Хань то и дело встречал клетки с духами, завлекающих в дома демониц с пышной грудью и подозрительного вида мясо на прилавках. Не обращая на них внимания, Мин Хань прошел через широкий мост: улицы словно стали у́же, а обращенных к нему взглядов прибавилось. Стараясь не замечать их, он остановился только у входа в здание с пугающими масками на воротах.

– Зачем пришел? – обратился к нему упитанный свин в штанах и с дубинкой в руке.

– Хочу купить то, что на поверхности не продается, – ответил Мин Хань, бросив свину мешочек с деньгами.

Поймав их, тот хмыкнул:

– Здесь мало.

– В прошлый раз этого хватало.

– Мир не стоит на месте, человечишка! Сегодня одна цена, завтра другая. Либо доплачивай, либо проваливай.

У Мин Ханя еще оставалось немного денег, однако он собирался купить на них кисти и краску.

– Нет? Ну так проваливай! – хрюкнул свин, бросив ему мешочек с деньгами, да с такой силой, что небожитель отступил. – Как будут деньги – так приходи!

– Зачем же так грубо, Линлин?

Услышав голос, свин замер, тут же расплывшись в улыбке:

– Госпожа Фа, прошу простить, не заметил вас сразу.

Рядом с Мин Ханем, возникшая из пустоты, стояла девушка с улыбающейся маской на лице. Она ничем не отличалась от человека,