Луна убывает - Светлана Поделинская
– Ладно, – неохотно согласилась Джекки, – я устала сидеть взаперти и ждать неизвестно чего. Все, что здесь происходит, граничит с абсурдом! Иногда мне кажется, что это какой-то кошмарный сон. Или, быть может, я попала в аварию и лежу в коме, галлюцинируя. Каждый раз при пробуждении утром я подсознательно жду, что проснусь в своей кровати, а вампиры – всего лишь бредовые видения.
– Не спорь с ними, держись отстраненно, – мягко наставляла Лаура. – Я не допущу плохого. Обещаю, скоро ты будешь вспоминать вампиров как дурной сон, если они задержатся в твоей памяти.
* * *
Когда Лаура вместе с Жаклин вошли в зал, залитый электрическим светом, все вампиры были в сборе. Помимо люстры зал освещало мерцание свечей, расставленных по периметру. В китайских вазах благоухали желтые розы, источая медово-цитрусовый аромат. Уютно горело пламя в большом камине. Шарлотта и Ричард сидели рядом на диване у окна как ни в чем не бывало. Губы Шарлотты уже не кровоточили, лишь выглядели припухшими. Она надела платье из красного бархата, что показалось Лауре странным – слишком вызывающий цвет для добропорядочной викторианской жены. Однако багряный был Шарлотте к лицу, подчеркивая оттенок ее волос и кровавый отблеск в глазах от пролитых слез.
Сусанна под руку с Оттавио прохаживались по залу, о чем-то беседуя. В серебристом облегающем платье Сусанна напоминала королевскую кобру. Ее тяжелая грудь дерзко выпирала из глубокого декольте. Жан-Рауль сидел за столом возле Дугальда, как обычно погруженный внутрь себя, в расчеты и схемы, мысленно синтезируя способы жить. Темнейший поднялся со своего трона и сделал несколько шагов навстречу девушкам.
– Здравствуй, Жаклин, – произнес Дугальд самым приветливым тоном, на какой был способен. – Как ты чувствуешь себя у нас в гостях? Осваиваешься?
– Потихоньку, – пробормотала Джекки, опустив взгляд: глава клана внушал ей непреодолимый страх. Так Дугальд, находясь вблизи, действовал на любого человека, независимо от своего желания.
– Ты еще не надумала присоединиться к нам? – спросил Темнейший, разглядывая ее макушку.
– Нет, спасибо, – ответила Жаклин и осмелилась посмотреть на него. – И не потому, что я религиозна и мечтаю попасть в рай, вовсе нет. По моему мнению, лучше остаться человеком.
– Быть вампиром гораздо приятнее. Как в свое время выразился Бернард Шоу, в раю чудесный климат, а в аду – изысканное общество. Развлекайся, можешь познакомиться со всеми поближе. Мы не кусаемся… пока, – Дугальд ухмыльнулся одним уголком губ.
Жаклин машинально кивнула и отошла, стараясь поскорее затеряться среди других вампиров, которые казались ей не такими пугающими.
А Дугальд обратил все свое внимание на Лауру.
– Когда ты только приехала, я сказал тебе, что ты не слишком красива, – изрек Дугальд, с жадностью разглядывая ее. – Я беру свои слова обратно, сейчас ты выглядишь великолепно.
– Благодарю за комплимент, – светским тоном ответила Лаура.
Когда она надела шедевр швейного мастерства Шарлотты и посмотрела в зеркало, то показалась себе фарфоровой куклой конца XIX века, белокурой и ясноглазой. Пудровый оттенок шелка идеально подходил к тону кожи Лауры, розовато-бледному, как цветок яблони. Пышные рукава-воланы из кремового кружева вызывали ассоциации с бабочками, которые расправили хрупкие крылышки.
– Давай выпьем по бокалу и потанцуем, – предложил Дугальд. – Такое прелестное платье создано для танцев.
Он обвел взором зал, и все вампиры, повинуясь безмолвному зову, подошли к столу и сели на свои места. Дугальд удовлетворенно улыбнулся: сейчас он гордился своими потомками, каждого из которых воспринимал как часть себя.
Жан-Рауль исполнил роль официанта и разлил кровавое вино по бокалам. Жаклин осталась стоять, отвернувшись к окну и делая вид, что происходящее ее не касается, но Дугальд, к счастью, и не звал ее присоединиться.
– За удачную охоту, дети мои! – торжественно произнес он и отсалютовал бокалом. – И пусть будет бесконечен ваш век, а силы растут!
Поднимая в ответ бокал, Лаура поймала мрачный взгляд Сусанны, взирающей на нее через стол. Она привыкла, что в раскосых глазах Сусанны всегда тлела неприязнь, но теперь в них полыхала откровенная ненависть, и Лаура недоумевала почему. Она медленно потягивала кровь, даже не чувствуя вкуса, но ощущая спиной, с каким осуждением наблюдает за ней племянница. Вампиры обсуждали минувший вечер и загнанных жертв, и Жаклин не могла не слышать их разговоров.
Наконец Дугальд отставил бокал и кивнул Сусанне:
– Сыграй нам, окажи любезность.
Она направилась к клавесину, исподволь метнув на Лауру ревнивый взгляд, и та начала догадываться, в чем тут дело. Сусанна села за инструмент, демонстрируя изящный прогиб в пояснице. Серебряная парча обрисовала ее фигуру, как вторая кожа. Из-под гибких пальцев зазвучала переливчатая мелодия Скарлатти.
Ричард пригласил Шарлотту, та последовала за ним, но двигалась механически, как заводная балерина в музыкальной шкатулке. Дугальд галантно протянул руку Лауре. Он был одет в непривычном для себя стиле – в современный смокинг, и эта сдержанная элегантность подходила ему больше, чем вычурность. Дугальд уже не напоминал ни короля с театральных подмостков, ни кардинала в алой сутане, он выглядел естественно, даже располагающе.
Пары чинно кружились по просторному залу в ритме вальса, и Лаура, как ни странно, больше не страдала от смертельного холода, исходящего от Дугальда. Что-то неуловимо изменилось в нем: Темнейший уже не был похож на глыбу льда, а казался более человечным.
– Как тебе понравилась охота? – спросил он.
– Скучно, – пренебрежительно проронила Лаура в ответ. – Я не одобряю бессмысленную жестокость. Для чего? Чтобы почувствовать себя выше всех в этом мире?
– Так и есть.
– Мне ничего не стоит лишить человека жизни, но так мне не нравится, – капризно пожаловалась Лаура. – Интересно состязаться с равным противником, а не с беспомощной дичью, слабой и одурманенной. Это недостойно сверхсуществ, какими мы себя считаем.
– В твоих словах есть рациональное зерно, – задумался Дугальд. – Пожалуй, мне стоит пересмотреть правила игры. Я поразмыслю над этим и непременно посоветуюсь с тобой.
Лаура одарила его загадочным взглядом – за туманной дымкой, что заволокла чистейшую лазурь ее глаз, не просматривалось ни проблеска чувств. Сейчас Дугальда интриговало в Лауре странное сочетание равнодушия и очарования. Она ничуть не кокетничала с ним, вела себя непринужденно, но без прежней злости и настороженности. Казалось, что Лауре нравится происходящее вокруг, в том числе и то, что она нравится Темнейшему. И он не хотел спугнуть такую пленительную дичь. Его охота длилась давно, и трофей будет более ценным, чем обычный человечишка.
– По крайней мере, я отвлеклась от навязчивых воспоминаний, – сказала Лаура с легким флером грусти. – Я влюбилась в ваш город, и Шарлотта вела себя очень любезно. Наверное, я бы хотела остаться в
