Сердце Короля Теней - Сильвия Мерседес
– Я уже потерял ее однажды. Я думал, что это меня убьет. – Ларонгар склоняет голову, костяшки его руки, лежащей на рукояти меча, расслабляются. – Но не убило. – Он вновь поднимает голову и буравит меня своим одноглазым взглядом. – Делай с ней что хочешь, король Фор. Я не освобождаю тебя от твоей клятвы. И магов своих в твой мир тоже не пошлю.
Ну вот и все. Моя последняя надежда угасла. Она и так-то была невелика, но я цеплялся за нее с поистине трольдским упорством. С того мгновения, как увидел Ларонгара, я знал, что ему нельзя доверять. А теперь пятьдесят добрых трольдов погибли. Впустую.
И все потому, что я не смог устоять перед старшей дочерью этого человека.
– Арук! – говорит Парх, ее голос – рык у моего уха. – Переломите девчонку пополам и вручите ему ее тело кусками. А потом позвольте мне отдать приказ, и мы перебьем этих гутакугов.
Мы могли бы. Быть может, и стоит. Так бы поступил настоящий король трольдов. Гавр не стал бы ждать подсказки от своего военного министра. Он бы сам в мгновение ока набросился на них. Так разве не стоит мне поступить так же, как он? Мне хочется. Огонь мести горит у меня в животе. Я вижу лица каждого всадника, павшего в битве, каждой несчастной души, которую уволокли во тьму жатвы. Они будто окружают меня сейчас, их пустые голоса хором тянут песнь смерти. Я должен ответить на эту песнь. Мои руки чешутся от желания рвать и метать. Начиная с нее, с этой девушки, которую даже сейчас я прижимаю к груди.
Но когда я опускаю глаза на ее неподвижное, суровое лицо… я вижу не Ильсевель.
– Передайте весть по рядам, – рычу я. – Мы возвращаемся в Мифанар. Немедленно.
Парх с шипением втягивает в себя воздух.
– Но Фор…
– Немедленно, – повторяю я и поворачиваюсь к ней, сверкая глазами. – Кровопролития не будет. Мы с этим миром покончили.
В течение трех вздохов я гадаю, подчинится ли Парх. Я гадаю, не окончится ли здесь и сейчас мое правление, когда мой министр обратится против меня, а мои ортоларок набросятся друг на друга. Падем ли мы от наших собственных мечей под этим кошмарным, пылающим солнцем?
Затем Парх отворачивается от меня и ревет:
– Драг-ор, ортоларок!
– Рхоза! – отвечают они. Вскоре они уже построились по трое в ряд, им не терпится покинуть этот мир и вернуться в знакомую темноту дома. Парх бросает на меня взгляд, не находя слов от ярости, а затем разворачивается на пятках и ведет первых из нашей процессии через арку врат.
– Ты не можешь этого сделать, Фор, – протестует Ларонгар, глядя на то, как воины, которых он так старался заполучить, навсегда выходят из-под его контроля. – Союз никуда не делся! Я приказываю тебе чтить его силой твоего же записанного имени.
Я его игнорирую. Держа на руках отравленную принцессу, я гляжу, пока все мои трольды спокойно не проходят через портал. Лур идет самой последней, ей не хочется меня оставлять. Но я молча киваю, и она подчиняется без возмущений. Лишь тогда я поворачиваюсь к Ларонгару. Я в этом мире один, окруженный союзниками, превратившимися во врагов. Но мне не страшно. Даже если им хватит смелости напасть, они знают, что я перебью половину из них, прежде чем они сумеют меня одолеть. Никому не хочется быть тем дураком, который развяжет подобное побоище.
Я приближаюсь к Ларонгару на его черном коне и протягиваю ему принцессу. Его глаз округляется. Бессловесно зарычав, он берет ее на руки, баюкает ее миниатюрное тело на луке своего седла, ни на миг не разрывая со мной зрительного контакта.
– Ваша дочь Ильсевель, – говорю я. – Возвращена вам. Нетронутой. Наш контракт теперь аннулирован, Ларонгар. Больше мы друг друга не увидим.
Он хмыкает, его губы изгибаются под густыми усами.
– А как же Фэрейн? Теодр?
Я не отвечаю. Я разворачиваюсь на пятках, подставляя им спину, будто проверяя, осмелится ли кто из этих боевых магов швырнуть в нее проклятие, дать мне причину переломать им позвоночники и поотрывать конечности. Но Ларонгар резко рычит:
– Руки держать при себе! – и заклятия не летят. Я направляюсь к вратам и прохожу под аркой, не сбавляя шага. Назад, в Подземное Королевство. Назад, в Мифанар.
Назад, к нашему неизбежному концу.
Глава 31. Фэрейн
Не знаю, как долго я остаюсь в этом состоянии. Неподвижная. Застывшая. Вне времени и мысли.
Я только знаю, что это кажется мне безопасным, в то время как все, что происходит снаружи… нет.
Было бы лучше остаться здесь.
Глубоко. Свернувшейся внутри себя калачиком.
Укрытой.
Но затем…
Воспоминания…
Воспоминания о любви и песне. О парном танце в бесконечном пространстве космоса.
О кружащихся светилах, о нырянии в туманности, о звездной пыли, тянущейся за нами шлейфом.
Вместе.
В безграничном просторе, который никогда не перестанет открывать новые и упоительные красоты. Для меня. Для моего супруга. Для нашей великой и бесконечной любви.
Пока не пришла Тьма.
Теперь не осталось ничего, кроме камня, плотно обернутого вокруг меня и крепко сковывающего мое тело, а также огня в сердце, который медленно гаснет. Здесь нет боли. Я не помню, что значит чувствовать. Ни боли, ни радости, ни утраты, ни облегчения.
Только камень.
Камень.
Камень.
Здесь я и останусь, огражденная от всего этого. Огражденная от охотников. Огражденная от рук удушающей жестокости. Огражденная от звенящих песен сфер, что когда-то призывали мою душу к величию.
Огражденная.
Маленькая.
Укрытая.
Темная.
Но бодрствование манит.
Воспоминания грызут эти незащищенные уголки моего разума.
Трещины в камне.
Я вижу своего супруга.
Изломанного.
Висящего в хватке могучего кулака, его тело обмякло, его череп раздроблен.
Затем он падает. Стремительно несется сквозь поля астероидов.
Оставляет за собой след, как пылающая звезда.
Моя ярость горяча. Так же горяча сейчас, как была в ушедшие эпохи.
Или прошло лишь несколько вздохов?
Время не имеет значения.
Есть только жар, только ярость.
Только месть…
* * *
Мои глаза распахиваются.
Я гляжу в далекий потолок каверны, обрамленный кольцом потемневших камней урзула. Мгновение
