Сердце Короля Теней - Сильвия Мерседес
– Ларонгар, – говорю я громким голосом, чтобы услышали все собравшиеся, – я выполнил условия нашего союза и вынудил твоих врагов пуститься в бегство. Теперь ты в свою очередь должен уважить семейные узы, что связывают нас. Пошли своих Мифатов со мной в Мифанар, чтобы я мог использовать их силу так, как мне требуется. Таким образом мы навсегда установим доброжелательность и дружбу между Гаварией и Подземным Королевством.
Ларонгар порывисто выдыхает.
– Отлично сказано, отлично сказано, мой мальчик. Очень красиво, да. И ты знаешь, что я очень даже хочу одолжить тебе своих магов для решения этой твоей маленькой проблемки. Вот только прямо сейчас не могу.
Я знал, что так будет. Знал с самого начала. И тем не менее от слов отказа, столь легко соскальзывающих с его языка, у меня вскипает кровь. Как же хорошо, что я оставил леди Парх по ту сторону врат, иначе она бы его уже укокошила. Но сейчас Арторис прочищает горло и ерзает в седле.
– Ваше Величество, – начинает он, но я бросаю на него резкий взгляд, и он тут же умолкает.
– Нет, – продолжает Ларонгар, – боюсь, у меня для тебя и твоих впечатляющих ребят есть еще несколько мелких поручений, прежде чем я смогу счесть, что Гавария на самом деле спасена.
– Для меня будет честью совершить все, что потребуется, – холодно отвечаю я, – когда я вернусь с вашими магами из Подземного Королевства.
– Э, так не пойдет, сынок. К тому времени, как ты вернешься, Рувен уже выжжет и разрушит мне полкоролевства. Нет, нет, мне нужно, чтобы этого красивого фейского ублюдка поколотили как следует и вышвырнули из этого мира.
Я чувствую, как магия письменного соглашения стискивает мне шею. Но я еще не раскрыл свои карты, и от осознания этого мои губы выгибаются в улыбке. Я подаю знак Лур, которая тихонько отъезжает от меня и скачет обратно сквозь врата, в то время как я удерживаю внимание короля.
– Ларонгар, – мягко говорю я, – у меня ваше дитя.
– Да. – Король улыбается. – Моя прелестная дочь, моя Ильсевель, я помню. И она стала тебе хорошей женушкой, разве нет?
Желудок стягивается узлом. Я почти и забыл, что имя Фэрейн законным образом изменили, чтобы выполнить контракт.
– Не она, – отвечаю я.
Ларонгар фыркает.
– Значит, ты про этого моего сынка. Да, я подумал, что он сгодится для того, чтобы подсластить сделку. Так что ты хочешь сказать? Если я не отправлю своих магов, то ты мальца убьешь? – Он подается вперед в своем седле, его зубы сверкают в резком свете восходящего солнца. – Почему-то мне не кажется, что наше соглашение позволит тебе пойти на столь отчаянные меры. Но даже если ты и сумеешь, то какое мне дело? Теодр – бездельник и идиот.
– Не он.
В этот миг воздух под аркой врат колышется. Появляется Парх, а следом за ней – Лур, ведущая за собой двух морлетов с гамаком. Я спешиваюсь, позволяя моему морлету мигнуть и пропасть из этого существования, и быстро подхожу к гамаку. Ильсевель такая хрупкая; поднять ее на руки – словно взять облако. Мне нужно постараться не дать ей уплыть прочь.
Я поворачиваюсь к Ларонгару. Свет восходящего солнца целиком озаряет лицо его дочери, ее голова запрокинута на мое плечо и слегка перекатилась на руку. Ее темные волосы рассыпались потрепанными лентами, а кожа кажется болезненно серой из-за проклятия, которое пытается пробиться сквозь чары стазиса и оборвать ее жизнь.
Ларонгар тихо чертыхается. По его свите проносится ропот, голоса пронизаны недоверием. Король поднимает руку и рявкает, требуя тишины. Затем его взгляд смещается с девушки обратно на меня.
– Это и правда она?
Уж кому, как не ему, знать, как легко можно сотворить маскирующие чары. Я ухмыляюсь, глядя на него, и киваю головой в сторону Арториса.
– Спросите своего мага.
Ларонгар поворачивается к Мифату, который с бледным и больным видом цепляется за свое седло.
– Ну, Арторис? – ревет король.
– Она, – отвечает маг. – Это Ильсевель. Настоящая Ильсевель.
Ларонгар снова чертыхается и проводит рукой вниз по лицу, натягивая кожу под своей пустой глазницей.
– И как же она у тебя оказалась, Король Теней? Она все это время была у тебя?
– Нет. Боги сочли уместным вверить ее моему попечению.
– Да? И что же ты с ней сделал? – Ярость заливает красным скрытые бородой щеки короля, на лбу выступает жилка. – Ты наказал ее за обман сестры? Это не ее вина, знаешь ли.
– Я отлично знаю, на ком в этом деле лежит вина, – отвечаю я сквозь сжатые зубы. – Ильсевель получила ранение в битве за Эвизар. Ранение магическое, требующее целительства ведьмы.
Ларонгар вновь поворачивается к Арторису, который кивает в подтверждение моих слов.
– Тогда давай ее сюда, – говорит король. – Я знаю одну ведьму. Я немедленно ее к ней отвезу.
– Отправьте со мной Мифатов, – отвечаю я, – и я отдам ее вам.
– Нет! – Рука Ларонгара ложится на рукоять его меча. – Ты мне требования не выдвигай, мальчик! Ты подписал то соглашение своим собственным именем, скрепив свою судьбу. Ты взял свою невесту и позабавился с ней. Теперь же ты будешь делать то, в чем поклялся!
– Я подписал соглашение насчет Ильсевель. – Я опускаю взгляд на нее, на линию ее горла, такую уязвимую передо мной, и на расползающиеся паутинкой по ее груди прожилки проклятия. – Она моя. И я могу делать с ней все, что хочу.
– У тебя уже есть Фэрейн.
– Но в контракте стояло имя Ильсевель.
– Фэрейн и есть Ильсевель! – ревет Ларонгар. Его лошадь под ним подскакивает и мотает головой. – По законам нашего мира она взяла имя своей покойной сестры! Она выполнила контракт.
– Но ее сестра еще жива. По вашим собственным законам, Ларонгар, эта девушка – моя.
Король вертится в седле, поворачиваясь к мужчинам справа и слева от себя в поисках подмоги. Маг Вистари склоняется к нему поближе и что-то бормочет, чем заслуживает проклятие и угрозу смертной казни. Маг поспешно выпрямляется в своем седле, пряча голову в темном капюшоне своей мантии. Ларонгар вновь разворачивается ко мне, его единственный глаз обведен белым от отчаяния.
– Отправь ее в Белдрот. Пусть ведьма займется ее ранами. Мертвая она тебе ни к чему.
Я качаю головой.
– От живой мне толку тоже нет.
– Ты можешь забрать ее домой, здоровую жену.
– У меня есть жена.
– А будет две!
– Мне нужны маги. Не жены.
Взгляд Ларонгара впивается
