Милена Завойчинская - Оранжевый цвет радуги
Пятеро выживших мужчин с кошачьими головами обитали пока в палате при лаборатории. Тилар поведал нам, что говорят они на жутко древнем наречии ниоки, и без переводчика с ними общаться не получается. Впрочем, даже с переводчиком дело пока двигается плохо. Нас с Акиром, пропустили через стерилизатор, заставили переодеться в стерильную одежду и только после этого позволили войти в помещение. А меня сразу же озаботил вопрос о том, а не подцеплю ли я какой-нибудь древний вирус с другой планеты? Не хотелось бы умереть в расцвете лет от какой-нибудь инопланетной «чумки» или «кошачьей болотной лихорадки». Кто их знает, от чего они вымерли?
Яшку переодевать, разумеется, не стали. Но процедуру стерилизации он прошел вместе со мной, после чего привычно устроился у меня на плече.
Глава 25
Когда мы вошли в палату, пятеро мужчин-аборигенов встали со своих мест и пристально уставились на Акира. Внимательно рассмотрели его хвост, уши, глаза с вытянутыми зрачками.
— Потомок? — на всеобщем языке спросил один из них командора.
— Здравствуйте. Полагаю, что да. Есть основания предполагать, что мои предки родом отсюда. Но сейчас ниоки живут на Керакато.
— Кто нас нашел? — даже не поинтересовавшись тем, где эта Керакато находится, задал второй вопрос кошак.
— Она, — отступив чуть в сторону, Акир показал на меня.
— Госпожа! — Все пятеро коротко мне поклонились. — Благодарим за подаренную жизнь.
— Да я… Эм-м… Пожалуйста, — смущенно пролепетала я.
— Госпожа, простите, но не могли бы вы показать нам ваши волосы? — вежливо попросил тот же мужчина-абориген, рассмотрев сначала Яшку, который в свою очередь таращился на них.
Я вопросительно посмотрела на Тилара и после его кивка стащила с головы выданную мне белую медицинскую шапочку. Акир такую надевать не стал, а вот меня заставили.
— Wazendi wo juo? — ахнули все пятеро, увидев мои рыжие кудри.
Но самое странное было в том, что я их поняла. Они сказали: «Возлюбленная солнца».
— Нет, я не возлюбленная солнца, — покачала я головой и улыбнулась. — Хотя солнышко меня определенно любит.
Акир и Тилар тут же пристально уставились на меня, а я пожала плечами. Откуда я знаю, почему поняла их? А у кошаков на мордах появилось благоговейное и одновременно хищное выражение.
— Алеся? Ты ничего не хочешь нам сказать? — обманчиво спокойно прозвучал вопрос моего мужа.
— Я их почему-то понимаю, — сказала я. А что еще-то говорить?
— Bi, janu uneveda kerato lombo ka biri kuhani.
Вот эта фраза мне совсем не понравилась. А кого бы обрадовало, если бы ему сказали: «Госпожа, ты находила вещь у тела жрицы». Не спросили, а словно бы утверждали это.
— Находила, — покаялась я, наконец.
Вздохнула и расстегнула ворот, чтобы показать кулон, найденный в храме. Я его носила только днем, а вечером всегда снимала, чтобы он не мешал спать. И так уж случилось, что Акир его до сих пор ни разу не видел и даже не знал, что он у меня.
— Та-а-ак! — протяжно сказал мой муж.
— Vindi yo juo! — воскликнули вдруг все пятеро котов, рухнули на пол и простерлись ниц передо мной.
— Эй! Вы чего?! — отшатнулась я назад, перепугано глядя на лежащих передо мной на полу мужчин с кошачьими головами. — Я не дочь солнца!
— Bi, juralazes ha kusim? — спросил один из лежащих примерно через минуту.
И все это время в помещении висела густая тишина. Такая, что ее можно было резать ножом. А командор, прищурившись, смотрел на меня и постукивал хвостом об ногу.
— Да-да! Вставайте! Позволяю! — выпалила я с облегчением и пояснила мужу на его взгляд: — Они спросили: «Госпожа, позволено ли нам встать?»
Местные жители поднялись, и такое неописуемое счастье было написано на их кошачьих мордах, что мне даже как-то неудобно стало.
— А вы не могли бы говорить на всеобщем языке, чтобы вас все понимали? — робко спросила я их.
— Как прикажет дочь солнца! — склонился в поклоне один из них.
— Вы не поясните нам, что происходит? — мрачно вопросил Акир, буравя их взглядом.
— Было предсказано, что спустя столетия придет дочь солнца и разбудит нас. Не оставит в беде своих детей, и ниокиры снова смогут жить на родной планете, которая возродится из пепла. Мы ждали, и она пришла! — с такой интонацией, словно рассказывал нам древнюю сказку, ответил все тот же кот.
— А та девушка… Ну, которая была с вами? — спросила я.
— Хранительница символа. Она выполнила свой долг: погрузила нас в сон и сберегла символ для дочери солнца! — все так же восторженно сказал кошак.
— Понятно, — процедил командор.
Не знаю как ему, а лично мне ничего понятно не было.
Беседа с пробудившимися котами была долгой и нелегкой. Они наотрез отказались сотрудничать и вообще беседовать, если я уйду, и мне пришлось присутствовать. Хотя как сказать — пришлось. Лично я хотела послушать, это Акир пытался меня отослать.
Итак, складывалась такая картина. Жил был себе народ людей-кошек. Называли они себя ниокирами и были вполне цивилизованной и развитой расой. Летали в космос, развивали науку, и все у них было хорошо. Но потом, много тысяч лет назад, случилась у них пролетающее мимо космическое тело. Да такое, что поделать они ничего не могли. Взорвался спутник планеты, который помогал ей сохранять равновесие, соответственно нарушился баланс. Начались катаклизмы. Извержения вулканов, землетрясения, цунами, огромные территории уходили под воду, в общем, отдельно взятый конец света на конкретной планете. Мест пригодных для жизни становилось все меньше и меньше, ниокиры гибли в природных катастрофах и все дальше и дальше удалялись от обжитых ранее мест, уходящих под воду. Тонули целые острова и материки. И было решено, что нужно искать новые миры, чтобы спасти тех, кто выжил, так как было уже понятно, что ничего хорошего их впереди не ждет. Точнее, было ясно, что нужно начинать космическую экспансию, как и многим другим расам галактики.
Ушло несколько экспедиций в поисках пригодных для жизни планет. Таковые находились, но они были уже обжиты, а с местным населением соседство как-то не складывалось. Уничтожать же местные цивилизации, дабы подмять мир под себя, ниокирам не позволяли религия и совесть. Поэтому просуществовав какое-то время среди жителей планет в попытках наладить соседство, они улетали.
В некоторых мирах обитало достаточно миролюбивое местное население, но настолько биологически отличное от ниокиров, что о соседстве и речи вестись не могло. Рано или поздно две несовместимых расы схлестнулись бы. Некоторые же миры, на которых кошаки пытались попытаться обжиться, уже были заняты другими космическими скитальцами, в частности из пояса Ориона. На одной из таких планет, они, кстати, задержались на довольно длительный срок, надеясь, что уж народ-то лишившийся своего дома, поймет других беженцев. Люди-кошки смогли обжить там совсем небольшую территорию в пустынном жарком климате, где кроме песков ничего толком и не было. Но… Все те же расы, прибывшие из других уголков галактик, сами с трудом делили этот небольшой, но богатый мир, как с космическими пришельцами, так и с остатками прежних цивилизаций. Воевали между собой, а против них сражалась еще и четвертая сторона, рептилоиды. Речь шла о том, кто кого, и дело близилось к очередной войне. Ниокиры оставили этот мир на растерзание тем, кто пришел в него раньше, предпочтя искать пустынное место. Им не нужны были чужие войны, они хотели спасти то, что у них осталось.
