Милена Завойчинская - Оранжевый цвет радуги

С одной стороны я была рада такому положению вещей. А с другой… как-то стаовилось обидно. Я ему больше не нравлюсь? Или вообще не нравилась, а только мой запах толкал его на заигрывания? Или так занят, что на жену, которой я якобы ему являюсь, нет времени и желания с ней хотя бы поговорить? И как интересно, я должна узнавать его лучше, если все наше общение сводится к тому, что он сопит мне в ухо во сне? А меня узнать получше? Хотя, что это я? Как можно меня узнать, если я сама о себе ничего не знаю. В общем, обидно!!!

А еще я постоянно думала об Акире. Где он? Что он? Почему не хочет меня видеть? Разбудить его ночью у меня не хватало духа. А утром он сбегал.

Да еще Тарри подлила масла в огонь. Мы как-то сидели вечером и болтали в женской компании. Я им показывала снимки из храма и, естественно, разговоры перешли на плотскую сторону любви и отношений. Девушки смеялись, смущались, рассматривая то, что я им демонстрировала, и прикидывали, а они так смогли бы? А вдруг Тарри выдала мне:

— Алесь, ты бы уже переспала с мужем, что ли. Сколько можно мучить мужика?

— Да я каждую ночь с ним сплю… — начала я удивленно отвечать, когда поняла, что она имеет в виду. И тут на меня накатило такое возмущение, что я выпалила: — А вообще, это не твоё кошачье дело!

— Кошачье? Скажешь тоже… — дернула ушами соплеменница Акира. — Пойми, мы в клане привыкли беспокоиться о здоровье «главного». А он ведь свалится скоро!

— В смысле? — испуганно захлопала я глазами.

— Да в прямом! Он улетает на рассвете. Весь день гоняет народ до состояния «не стояния», видимо пытаясь растратить накопленную за ночь энергию. — Ниоки не обратила внимания на раздавшиеся смешки и продолжила: — В лагерь возвращается глухой ночью, чуть живой. Но все равно бродит кругами, видимо, выжидая, пока ты заснешь, и только потом идет в палатку.

— Н-не-е может быть, — захлопнула я отвисшую челюсть и посмотрела на Яшку.

— Ты не знала? — поняла мое замешательство Матира. Я замотала головой, и она продолжила: — Ты не обижайся, деточка, но мужчинам, как и женщинам, нужна регулярная половая жизнь. На других не смотри… У многих из нас партнеры остались далеко отсюда. Выкручиваемся, как можем. А вот если под боком есть соблазнительная жена… В общем, пожалей командора и его подчиненных.

Я сидела пунцовая от смущения и не знала куда деваться. А дамочки разошлись и начали подтрунивать надо мной и давать советы. Мол, ты плечико оголи, ножку выстави, скинь простынку невзначай, обними мужа во сне и так далее…

Ужас! Ужас-ужас-ужас!

Спать я уходила под веселые напутствия и хихиканье. Вот же…

Тем вечером я опять не дождалась возвращения своего как бы мужа. Легла спать в одиночестве, так как Яшка, во избежание, выбрал себе для сна место в углу палатки. А проснулась ночью как от толчка.

— Прости, — прошептал Акир, укладываясь рядышком. — Я тебя разбудил. Спи!

Он прижал меня к себе и поцеловал в щечку.

— Ты поздно, — констатировала я очевидный факт.

— Да, много работы.

— Угу, — неопределенно промычала я, судорожно размышляя, что делать и как разговаривать. Вечерние советы тут же вылетели из головы.

Завозилась, чтобы повернуться к Акиру лицом, а он судорожно вздохнул, на секунду ослабив объятия, чтобы дать мне повернуться. Лица его в темноте видно практически не было, но ярко горели глаза.

— Я совсем тебя не вижу… — шепнула я глядя в эти зеленые огни.

— Да. Так легче…

— Что «легче»? — уточнила я. Надо же поговорить, а то опять ускачет утром, и снова его не увижу.

— Легче, когда ты спишь. Тогда мне совесть не позволяет тебя будить. Ты такая сладкая…

Его ладонь погладила меня по спине. От этой легкой ласки у меня вверх к шее побежали мурашки, и я поежилась, невольно прижавшись к лежащему рядом телу сильнее.

— Алеся… — выдохнул мужчина сквозь сжатые зубы.

— Да? — И я сама, осмелев, погладила кончиками пальцев его по щеке, а затем не удержалась и, закопавшись в шевелюре, почесала за ушками. — Ты мне помурлычешь?

— Ты?.. — в одно мгновение я оказалась перевернута на спину, а сверху меня прижимало к постели сильное крупное тело.

Акир осторожно наклонился и легко поцеловал меня в губы. А спустя несколько мгновений мы отчаянно целовались, а его руки гладили меня везде, куда дотягивались. Ну и я гладила…

Он глухо застонал и оторвался от моих губ.

— Алеся… Алесенька… — жарко прошептал Акир и вдруг скатился с меня. — Пойдем со мной?

— К-куда? — опешила я.

Мы же вроде как… ну… И я решилась, и он вроде как хочет… Куда идти-то? Зачем?!

— В шаттл. Там звукоизоляция, а здесь нас услышит весь лагерь, — прошептал он, наклонившись к самому моему уху.

У меня снова врассыпную бросились мурашки, и вырвался невольный смешок.

— Пойдем! — уговаривал меня мой как бы муж. — Я так больше не могу… Пойдем, Алеся!

Из угла палатки донеслось сдавленное хихиканье. О! Яшка подслушивает. Ну никакой личной жизни!

— Пойдем! — решилась я, принимая протянутую руку и вставая с постели.

А потом мы как воришки, прячась от посторонних взглядов пробирались к стоявшему в стороне от лагеря шаттлу. Меня постоянно пробивало на смех, настолько глупо я себя ощущала. С собственным почти мужем пробираемся огородами, чтобы спрятаться от посторонних взглядов и ушей.

Черная громада летательного аппарата оказалась совсем рядом. Я видела в темноте плохо и все ноги себе переломала бы, если бы Акир мне не помогал и не удерживал. Он сам открыл двери. Вспыхнувшее освещение меня на некоторое время ослепило, и я забиралась внутрь наощупь с закрытыми глазами. Точнее, это Акир меня подсадил. Раздался щелчок, и свет погас. Я сразу же открыла глаза, но теперь вообще ничего не видела. Абсолютно! На улице хотя бы свет звезд имелся, а в закрытом салоне шаттла без включенного освещения была кромешная мгла. Только светились глаза Акира…

А потом все смешалось. Ощущения, мысли, чувства… Торопливо раздевали меня чуть дрожащие руки мужа, я сама пыталась на ощупь найти застежки его одежды.

— Я сам… — прошептал он, отрываясь на секунду от моих губ. — Позволь я все сделаю сам. Я так долго этого ждал…

Я ничего не видела, только могла прикоснуться к нему и погладить. Но и этого мне сделать не давали. Нежно, но твердо мои руки отводили в стороны, и именно я, лежа на сидениях шаттла, плавилась под прикосновениями, то жадными, торопливыми, то нежными и почти невесомыми… А учитывая, что я была абсолютно слепа, это невероятно щекотало нервы. Когда думаешь, что сейчас рука Акира погладит тебе по плечу или груди, а она оказывается совсем в другом месте. Когда пытаешься дотянуться и поймать губами его рот, чтобы поцеловать, а в это время тебя целуют совсем не там, где ты этого ожидаешь… Когда уже задыхаешься от остроты ощущений, ждешь, что вот-вот все произойдет…