Выкупленная жизнь (СИ) - Натали Лавру
Дилан схватил меня за плечо и вывел из квартиры, мы зашли домой. Как только дверь за ним захлопнулась, он отвесил мне пощёчину и осыпал оскорбительными словами, назвал меня шлюхой, проституткой, позором семьи и т. п.
Я пыталась оправдываться, что работа в клубе была единственным способом вернуть его к жизни, так как никто из его родных не согласился помочь мне, но он был глух ко мне. Он снова и снова хлестал меня по щекам и, похоже, вошёл во вкус. После он показательно долго мыл руки в ванной, затем вернулся к празднику, оставив меня рыдать на диване.
Раньше я бы обязательно дала ему понять, что нельзя поднимать на меня руку, но сама считала себя виноватой. Да, я заслужила всё это. Труднее было признать, что Дилан меня больше не любит. Похоже, призрак Ларисы предупреждал меня именно об этом. Неужели ей всё это было известно наперёд?
Но внезапно я решила, что бессмысленно винить во всём себя, этим проблему не решить. Я умылась, привела себя в порядок и вернулась в дом Седого. Жестом я попросила Владимира, брата, выйти со мной. И хоть по возрасту он годился мне в отцы, его личность в моих глазах была настолько ничтожна, что он не заслуживал обращения на «вы».
— Зачем? — потребовала объяснений я.
— Ты думала, я оставлю своего брата в неведении?
— Два года с лишним каждую чёртову копейку я отдавала на то, чтобы оплатить кредит за лечение Дилана! Два года никто из вашей семьи не верил, что он когда-нибудь встанет на ноги!
— Я что-то не припомню, чтобы ты просила меня о помощи. — язвительно заметил тот.
— Ты хочешь сказать, что не знал, что твой брат в беде?! Твой же отец дал согласие на то, чтобы Дилана отключили от аппаратов! Я ползала у него в ногах, прося о помощи, он отказал мне! Это в миллион раз хуже, чем танцевать стриптиз!
Мы стояли на лестничной площадке возле дверей, мои звуковые волны эхом отражались от стен подъезда. Вероятно, они так же отскакивали и от Владимира, смысл моих слов пролетел мимо его ушей, его взгляд как был пустым, так и остался. Я очень надеялась, что кто-нибудь в квартире слышал мою речь. Слёзы начали застилать мне глаза, я ушла домой.
В любом случае, нельзя было просто так оставлять ситуацию, нужно было как-то её исправлять. Возможно, Дилану требовалось ещё время, чтобы привыкнуть к такой жизни? Или всё дело в последствиях обратной мутации гена? А вдруг это вообще инородная субстанция в его теле? Тогда что делать? Сразу уходить? Сдаться?
Я боялась, что Дилан вот-вот превратится, во всяком случае, нарастающая агрессия свидетельствовала о повышенной концентрации гормонов в теле. Но время шло, а он так и не смог превратиться в зверя, причём по всем срокам это уже должно было произойти, даже бессознательно. Возможно, антиген превратил его в обычного человека, и в таком случае всё должно было остаться, как сейчас.
В июне я увезла Максима в Нижний Волчок, он захотел остаться там на всё лето, чтобы не ходить в садик и не видеть отца. Мама со Светой не были против. Я приезжала каждые выходные, мы ходили купаться, возились в огороде, загорали. По правде говоря, будними вечерами я очень тосковала без сына, но Максиму было гораздо комфортней в спокойной обстановке. За лето, проведённое в деревне на свежем воздухе, он сильно вытянулся, окреп.
Иногда у Дилана всё-таки случались приступы раскаяния; после очередного скандала и побоев он как-то резко замолкал, выходил на балкон и после этого несколько дней держал себя в руках. Но так повторялось снова и снова. Надежда на возрождение его чувств ко мне таяла с каждым днём. Я лишь радовалась, что Максим находится далеко и избавлен от подобного рода стрессов.
Летом у нас с Диланом в первый раз был секс. Именно секс, а не занятие любовью, если проводить грань между ними. Это произошло после его очередной вспышки гнева, но не принесло особого сближения и удовлетворения. Если говорить совсем уж честно, это был кошмар. Я всё больше убеждалась, что Дилан стал совершенно другим человеком. Да, он признавался, что порой не может сдерживать свой гнев, но от слов ничего не менялось, и он снова и снова поднимал на меня руку.
Однажды он залез в мой компьютер и прочитал переписку с Сашей. Кроме пошлых шуточек, рассуждений о жизни и планов на его визит, там ничего не было, но и этого оказалось достаточно для очередного гневного срыва. Я опять выслушала в свой адрес поток оскорблений, и то, что Саша — просто мой друг и что, кроме меня, у него есть другая веская причина для приезда, Дилана не волновало. Я была в его глазах потаскухой, дешёвкой.
Я давно перестала носить обручальное кольцо (оно было давно починено, но так и лежало в шкатулке): сначала чтобы не распускать слухи о подробностях своей жизни, а теперь из-за того, что наши отношения развалились.
Я с сожалением понимала, что потеряла Дилана ещё тогда, когда он превратился в зверя. И даже то, что он очнулся, не вернуло мне мужа. Я терпела его оскорбления и побои, а потом выслушивала, что он был не в себе, что погорячился, не осознавал, что делает… И так по кругу. Нет, Дилан даже не извинялся, просто ругался, что потерял над собой контроль. Раскаяния с его стороны не было.
Лето кончилось, Максим вернулся в город, в атмосферу постоянного раздражения, и с первого дня запросился обратно в деревню.
Чтобы хоть как-то оградить сына от скандалов, я иногда отводила его
