Никогда прежде - Марьяна Сурикова
– Ну что теперь. Раньше выезжать надо было. Весь народ загодя отправился. Я уж несколько часов назад начал отвозить.
– И я бы отправилась, будь у меня платье сшито, не поломайся машинка Энис и не задержи меня клиенты с ее починкой! А если у вас колесо отвалится, я прикреплю.
– Как ты его починишь? Вот этими своими ручками?
– Я реставратор.
– А, ну коли реставратор, – протянул возница, – то, конечно, проще будет, если оно отвалится.
Выступления Эрику понравились, хотя ноги немного затекли. Все важные лица любовались представлением, сидя на удобных стульях с мягким сиденьем и высокой спинкой, зато помощникам и менее важным гостям выпало стоять. Эрика же стиснули с обеих сторон секретарь господина посла и Элла, с которой господин Ильнаркир уже простился, щедро рассчитавшись за работу. Однако до отъезда посла девушка считала, что продолжает состоять в его свите. А вот господин секретарь, чьи служебные обязанности также подходили к концу, все порывался проводить господина Ильнаркира к стулу, но эту почетную миссию взял на себя сам министр. Он беспрестанно указывал рукой направление, словно аниилиец мог заблудиться и уйти в другую сторону, а его помощники расстелили под ногами начальника и почетного гостя ковер. Эрику было невдомек зачем. Может, чтобы ноги в ботинках не замерзли стоять на каменной площадке?
В любом случае представление оказалось на высоте и Эрика впечатлило. Особенно акробаты. Ради них собрали специальную конструкцию с лестницей, по которой они забирались на нереальную высоту, а внизу натянули сетку. В какой-то момент Эрику даже вспомнилось, как в детстве он тоже хотел стать акробатом. Ведь так здорово цепляться руками за перекладину, лететь вперед, а затем, отцепившись в полете, совершать кувырки и в итоге красиво приземляться на землю.
– А теперь угощение!
Сцену и все конструкции быстро разобрали, а столы, напротив, установили. И проголодавшиеся гости радостно направились к ним. Эрик же вновь огляделся в поисках сестры. Затем отыскал среди гостей Джека, а тот в ответ на вопросительный взгляд пожал плечами. Парень снова повернулся к цветочной арке, когда над головой блеснуло. То, что Эрик сперва признал за далекие отблески грозы, когда над темными вершинами периодически сверкало, дошло до бальной площадки. Парень запрокинул голову вверх, а на нос упала первая капля.
– Неужели дождь? – воскликнул кто-то из гостей.
– Не волнуйтесь, – прозвучал громкий призыв министра, – сейчас развернут шатры, ни один дождь не помешает нашему празднику.
– Что за отвратительная колымага? – ругалась я, пытаясь не испачкать платье и при этом починить колесо, которое совсем скособочилось и чудом пока не отвалилось.
– Какую выдали. Раритетам в музеях стоять надо, а не в горах разъезжать туда-сюда. – Возница поглядывал, как я колдую над ветхой древностью, и уважительно кивал головой.
– Что ж вы стоите, помогите немного, вы держите, я буду крепить.
Таким образом с колесом мы совладали вместе. Однако если мне казалось, что его починка решает вопрос прибытия на бал, то я знатно ошиблась. С неба начал накрапывать дождь. И мне пришлось расправлять откидной верх, чтобы укрыть себя и спасти драгоценное платье. А ведь так радостно было насладиться сегодня теплым солнечным деньком.
– Ох ты ж! – Возница вдруг отдернул ладонь от рычагов, из основания которых посыпались искры. Коляска встала как вкопанная.
– Что там еще?
– Никак, в механизм вода попала. Ну-ка глянь.
– Вы свой зонтик надо мной подержите, иначе я вымокну, – велела я мужчине, наклоняясь вперед и начиная уже тихо ненавидеть и экипаж, и всю дурацкую затею с древним транспортом, который только для сухой погоды и годился.
– Ну что? Закоротило, да? Коробка старая совсем. Протекает, видать.
– Вижу, что старая, зонт держите, не наклоняйте! У меня уже часть подола намокла.
– Держу, держу.
С этой частью механизма я провозилась еще дольше, чем с колесом, а закончила починку со словами:
– Звезды, я так лишь к концу бала успею!
Быстро спрятавшись обратно под кожаный верх, я расправила на сиденье складки юбки, чтобы просушить, а мужчина потянул за рычаг, и коляска бодро двинулась с места. Только в этот миг произошло сразу две вещи: экипаж поехал, а кожаный верх, укрывавший меня, с хлопком сложился и заклинил.
– Лысый храмз!
– Ну где же Сабрина? Может, что-то случилось? – Эрик отыскал Джека возле столов с напитками. Их установили вдоль самой балюстрады, поскольку на время танцев никуда не убирали, оставляя на случай, если гостей начнет мучить жажда.
– Она никакого сообщения не прислала? Может, передумала ехать? – нахмурился Варваро.
– Ничего не прислала. Джек, бумага найдется?
– Только программка вечера.
Варваро вытянул из кармана вечернего сюртука программку, в которую Эрик машинально заглянул.
– Осталось найти, чем написать. Есть карандаш?
– В рабочем наборе, но я не брал его на бал.
– Ничего. Найду. Жаль, что у меня нет такого кольца, как у Сабрины. Она себе сделала, очень удобное, особенно на такой вот случай.
– Джек, – к пирамидке из бокалов подошел Вермонт, – если выбираешь напиток, чтобы угостить девушку, я бы рекомендовал тебе розовое вино. Кстати, а где Сабрина? Я не видел ее весь вечер.
– Мы ее тоже не видели, – пробурчал Эрик. Он был не в большом восторге от знакомства с родственником сестры, и не потому, что у Саби прибавилось братьев, а из-за ощущения, будто Вермонт насквозь пропитан чувством собственного превосходства. Хотя Сабрина и сказала, что это показное, мол, стоит Вермонту очутиться в душевной компании, как тот мигом становится славным парнем. Пока Эрик в этом сомневался.
– Все уже готовятся к танцам, – заметил Вермонт, наблюдая, как убирают столы.
– Отнесу Энис вино, я обещал, – проговорил Джек и взял бокал розового напитка. – Сообщи потом, Эрик, как свяжешься с Саби.
Лучший адвокат отошел, а Эстебан остался и тоже взял себе бокал, но уже с красным вином. Пригубив, он качнул фужером в сторону наибольшего столпотворения женщин на площадке:
– Сезон охоты открыт.
Эрик тоже посмотрел в том направлении.
– Все равно только одну выбрать может, что они его окружили?
– Загоняют дичь, – высказался гость из Монса на свой аристократический манер, но Эрику сравнение не понравилось.
– Что ж, – видя, что младший брат Сабрины не стремится поддерживать беседу, Вермонт добавил: – оставлю тебя. Поищу партнершу для танца.
Он отошел, а Эрик вздохнул с облегчением и отправился искать карандаш.
Ян с самого начала вечера чувствовал смутную тревогу. Словно в природе вокруг ощущалось недовольство. Как если бы ей не нравилось шумное вторжение людей, насильственное изменение ландшафта, громкие голоса и смех. Дождь бил по тентам, постепенно усиливаясь, а индигиец вглядывался в горную темноту
