Подъем, спящая красавица! (СИ) - Анастасия Разумовская
— Да, но! — какой-то приземистый парень поднял палец и размахивал им перед носом белокурой девочки, зябко кутающейся в горчичное пальто. — Почему, скажи мне? Почему изначально, когда энергия была сжата в маленьком объёме пространства, вселенная была столь упорядочена?
— Закон яйца, Эшли?
— С каких пор ты называешь энтропию законом яйца? — рассердился всклокоченный Эшли. — Причём тут вообще яйцо, Осения?
— Мы не можем повернуть время вспять, чтобы разбить яйцо обратно, — терпеливо пояснила девочка. — А, вернее, мы считаем, что не можем…
Дракон-инквизитор вздрогнул и чуть не выронил коробочку из позолоченного вафельного картона. Она! Аэршар выдохнул, выпуская лёгкий парок из ноздрей, и устремился навстречу. Сегодня! Вчера ей исполнилось восемнадцать, и сегодня он отвезёт её в летающий замок и…
— Привет!
От древней стены Драконовой Академии отлип какой-то невысокий мальчишка и шагнул к студентам. И, к досаде инквизитора, Осень внезапно замерла, а затем неуверенно шагнула к белобрысому.
— Уже прошло три года? — дракону показалось, что она растеряна.
И вот как быть? Прибить этого неизвестно откуда взявшегося неизвестно кого? Но ведь эклеры… Лорд огляделся. Меж тем чрезвычайно острый слух продолжал ловить разговор девушки с незнакомцем.
— Прошло.
Осень всё ещё стояла, судорожно стискивая пальцы в вязанных перчатках, а дракон-инквизитор уже нашёл, куда пристроить коробку — положил на одну из кривоногих белых лавочек.
— А я не успела экзамены сдать, — расстраивалась девочка.
— Тебе здесь нравится? — вдруг спросил парень.
— Конечно. Тут телескоп, и мы изучаем звёзды. Ну это факультативно, конечно. А летом была практика по металлу. От горных шахт до сталеплавильного завода. И экскурсия на АЭС, и…
— Осень, ты с нами в «Болтливый Лопух» или как? — оглянулся кто-то из сокурсников.
Они уже прошли, и девушка с незнакомцем остались одни.
— Ник, идите без меня.
Белобрысый задумчиво посмотрел инженерам вслед. Снова обернулся к собеседнице:
— Может, тебе кто-то из сокурсников нравится?
Лорд воспламенел до ушей. Пихнул коробочку на скамейку и замер, жадно прислушиваясь.
— Нет, — она поправила на шее парня малиновый вязанный шарф, такой длинный, что ветер играл им, словно хвостом. — Ну, то есть они отличные ребята. С ними здорово и интересно, но ты же в ином смысле спрашиваешь?
— В ином. Ну а вне стен университета?
— Академии. Нет. Я… как-то не думала об этом.
— Ну и зря.
Осень неожиданно рассердилась:
— Какая тебе разница? Ты словно дуэнья.
Она редко сердилась, и у Аршара сердце сжалось от ревности. Все три сердца. Белобрысый рассмеялся, а затем совсем по-мальчишески натянул Осени оранжевый берет на нос.
— Хочешь, я тебя тут оставлю? — предложил добродушно. — Насовсем.
— А можно разве?
— Почему нет?
— Мне тут нравится. Здесь почти нет магии. Много науки. И все такие… приветливые. А ты? Останешься тут? Ты же наверняка не получил базового образования, ты мог бы поступить на первый курс, я бы помогла подготовиться к экзаменам и…
— Нет.
«Вот и славненько», — обрадовался дракон-инквизитор и заторопился подняться по лестнице, чтобы вмешаться в разговор. Белобрысый активно ему не нравился.
— Тогда и я — нет, — выдохнула Осень.
— Почему? Тебе же тут нравится.
— Потому. Я — твой маяк. И ты ведь пришёл за мной, верно?
— Верно, но…
— Я соскучилась.
Дракон-инквизитор замер. В каком смысле? Да и кто этот тип вообще?
— Какой засранец оставил грязь на скамейке! — завопил кто-то, нарушая уверенность Осени в приветливости жителей Драконьего города.
Лорд обернулся и снова воспламенел до ушей: какая-то старушка, вытянув шею и вывернув её почти на сто восемьдесят градусов, с отчаянием разглядывала кремовое пятно на заднице новенького кашемирового пальто. Дракон поглубже ткнулся носом в воротник и отвернулся, сделав вид невинный и непричастный.
Парня уже не было. И это было бы совсем не плохо, если бы не факт, что Осень тоже исчезла.
* * *
Солнце, словно заправский маньяк, расцвечивало тучи в кровавые оттенки. Осень завершила встречу с купцами и ремесленниками, на которой были приняты важнейшие решения, такие, как создание гильдий, проведение королевский советов гильдий, а так же создание учебных заведений и строительства… нет, не газгольдера. Этого местные технологии пока не позволяли — невозможно было бы создать металлический колокол, чьи швы не пропускали бы газ — а нечто вроде него. Место для хранения газа в глиняных амфорах, прошедший качественный обжиг. Много говорили и перспективах развития королевства, о странных и непонятных для монфорийцах понятия вроде «туризм» и «экология». Осень записывала вопросы, на которые не могла дать ответа, в блокнотик. И в целом всё было… рабочее.
Почти всю встречу Эй просидел на подоконнике тронного зала, сердито поблёскивал оттуда глазами, а, когда убедился, что его маяку ничего не угрожает, спрыгнул во двор и исчез.
После того, как советники разошлись, задумчиво покачивая головами, скептично или воодушевлённо переговариваясь, уставшая студентка поднялась в свою каморку. Приняла душ, переоделась во фланелевую пижамку. И надо было бы поработать над нововыявленными проблемами, но…
— Завтра, — смалодушничала уставшая девушка.
Забралась в постель и провалилась в сон.
Проснулась в полночь. Сердце билось в тревоге. Осень осмотрелась, но… всё было по-прежнему: всё та же широкая кровать, и прохладный ветерок надувает льняные шторы, и… А тогда что тревожит? Она села, обхватила колени и заглянула в зеркало.
Эй не снабдил комнату часами, как Осень его ни упрашивала.
— Зачем? Чтобы ты не высыпалась? Живи так, как тебе удобно. Спи до стольки, до скольки хочешь. Незачем.
И всё же, судя по густой тьме, и вообще по внутреннему ощущению, сейчас было далеко за полночь. Часа два или три ночи. Всё тихо, спокойно… Что не так?
Осень встала, подошла к большому зеркалу, посмотрела на своё отражение. И вдруг поняла: Волка не было. Раньше он всегда спал с ней. Всегда в зверином облике, и его мех был крайне приятен для пальцев.
— Эй, — позвала она тихо.
Ей никто не ответил.
Ну, понятно.
— Эй, не прячься. Я знаю, что ты меня слышишь. Выходи.
Ей снова не ответили.
— Эй! — Осень провела пальцем по стеклу. — Если ты сейчас не явишься, я отправлюсь гулять по городу и… и напьюсь холодного молока. Простужусь и заболею.
Она прикусила губу, чтобы не рассмеяться от собственных угроз. Отошла в сторону.
— Выходи. Ты обещал, что стоит мне тебя позвать…
Из зеркала выпрыгнул волк. Сплюнул крысиный хвостик. Сел, почесал задней лапой ухо. Облизнул кровь с верхней губы. Встряхнулся, обдав её холодными брызгами.
— Отвернись.
Она послушалась.
— Чего хотела? — грубо и раздражённо уточнил
