Солнце, уснувшее в ладонях ведьмы - Елена Анатольевна Кондрацкая
А вообще, чего это я так нервничаю? Пока мчалась до гостевого крыла, всё же немного угомонила тревогу, вошла в комнату и положила пижаму на край кровати. Да, я подобрала блокнот. Положила его на тумбочку. И даже, если я в него заглянула, ничего страшного же не случилось. В смысле никто не узнает. О таком невозможно узнать. Да и кому в голову придёт мысль спрашивать о таком? Разве что какому-нибудь параноику. Я выкинула в мусорку пачку сока, которую опустошила за пару глотков.
– Ты в порядке?
Я подскочила, не услышав, как открылась дверь, и развернулась. На пороге стоял встревоженный Кай. Я застыла с сэндвичем в руках:
– Что?
– Я чувствовал, что ты напугана, решил, что что-то стряслось, и сорвался обратно. Но… всё в порядке?
– Да, всё прекрасно! Насколько может быть после встречи с призраками и трупами. – Я нервно и неестественно рассмеялась. – Наверное, в этом дело. – Снова этот дурацкий смешок. Боги, Кэт, что с тобой? Возьми себя в руки. Я прочистила горло и поспешила сменить тему: – А ты? Как всё прошло? Сюда уже мчится отряд псов Надзора?
Кай покачал головой, закрыл за собой дверь и прошёл в комнату. Я с облегчением отметила, что его рука выглядит вполне здоровой и новых бинтов не появилось – с Расщепляющим он не встречался. Рюкзак упал на пол рядом с кроватью.
– Они не собираются никого посылать.
– То есть как это? – Я откусила от сэндвича, хотя кусок в горло не лез, надеясь скрыть нервозность.
– Много всего было сказано. Такие дела следователи раскрывают и в одиночку. – Он сел на кровать и принялся загибать пальцы. – Отличный шанс испытать меня как самостоятельного следователя. Они по-прежнему не хотят привлекать внимание и сеять панику. Всё надо сделать как можно тише. И не дать информации и преступнику покинуть академию. Они вмешаются, только если поймут, что угроза действительно серьёзная.
– Два трупа – это недостаточно серьёзно? – Я выразительно округлила глаза.
– Официально у нас одно самоубийство и одно убийство. Надо понять, как и когда Нэнси оказалась в том саркофаге. И да, одно убийство не считается серьёзной угрозой. По их словам, Нэнси мог проклясть парень в бытовой ссоре или ещё что-то такое. Тем более что я так и не сумел установить, что это были за ритуалы и для чего они нужны. Мои доводы о том, что уровень опасности высокий, их не убедили.
– Вау, вот это отношение! – фыркнула я, вгрызаясь в сэндвич. – А я думала, что это я циничная сука. Но Надзор и тут бьёт рекорды.
Кай пожал плечами, будто ничего другого особо и не ждал.
– Такие порядки. – Он осёкся и окинул меня внимательным взглядом. – Точно всё хорошо? Твой пульс зашкаливает. Ты хорошо ела? Из-за потери крови…
– Всё отлично, отстань, – прозвучало грубо, я неосознанно начинала защищаться. Взгляд на мгновение метнулся к тумбочке. Чёрт. Кай оглянулся, проследив за моим взглядом. Чёрт. Медленно повернулся обратно, встал с кровати. Я попятилась. Но его интересовала не я. Кай взял блокнот и повертел в руках, будто пытался увидеть что-то недоступное мне.
– Откуда он у тебя? – спросил он спокойно.
– Он выпал из рюкзака в крипте, когда я искала шалфей. – Я мяла в руке сэндвич. – Заметила, когда мы уходили, подобрала и сунула в карман. Сегодня утром нашла и вот – положила.
– И, конечно, перед этим прочитала. – Он не смотрел на меня.
– Заглянула.
Сэндвич в моих руках медленно превращался в труху. Великий Поток, когда я разучилась врать? Кай продолжал смотреть на меня тяжёлым, задумчивым взглядом. Я разозлилась.
– Откуда мне было знать, что это твоя мёртвая напарница!
Брови Кая медленно поднялись вверх.
– И как же ты это узнала?
– Догадалась. Знаешь, несложно сложить дважды два.
Мне не хватало воздуха, я вцепилась в сэндвич, будто в шею врага, хотя больше всего на свете хотела придушить себя.
– Кэтрин, я думал, что чётко обозначил границу, которую попросил тебя не переступать. – Его голос был убийственно спокойным. – Одну-единственную границу. Я просил о доверии и полагал, что мы этого доверия достигли.
Я рассвирепела. Да как он может говорить о доверии, когда я ничего не знаю о нём! Да ещё и ставить мне в вину то, что я пыталась хоть что-то узнать о моём фамильяре. Моём! Волна ярости затопила чувство вины, спасая меня от почти невыносимых душевных терзаний.
– С чего мне тебе доверять! – выпалила я. – Я же ничего о тебе не знаю! Или, думаешь, рассказал мне одну слезливенькую историю из жизни – и дело в шляпе? Думаешь, я набитая дура, чтобы на это купиться?
Кай продолжал стоять каменной глыбой. Расстояние между нами показалось мне болезненно огромным.
– Ты же знаешь, что я не причиню тебе вреда, даже если захочу.
– А ты хочешь? – Я посмотрела на него с вызовом, надеясь вызвать хоть какие чувства, найти ответ моей злости, разбить ледяную глыбу спокойствия, не чувствовать себя одной в этой проклятой комнате. – Откуда я знаю, может, ты видишь во мне сочный стейк, пакет с донорской кровью, или что вы там, вампиры, видите в нас!
Лицо Кая дрогнуло, и я победоносно улыбнулась.
– Я не смотрю на тебя так, Кэтрин.
– А как? Как ты на меня смотришь? Ты просишь меня о доверии, а я даже не знаю, что у тебя на уме. Её, – я указала пальцем на блокнот в его руках, – её ты тоже просил о доверии, когда приставлял ей пушку ко лбу?
Кай вздрогнул, посмотрел на блокнот. Я увидела, как задрожали его руки, и хотела продолжить нападать, но тут встретилась взглядом с его золотистыми глазами. Слова застряли у меня в горле. Я поняла, что зашла так далеко, что черты за моей спиной даже не было видно.
– Тебе лучше уйти, – ровным голосом сказал Кай, а меня будто током ударило, внутренности сжались от страха.
– Слушай, это…
– Уходи. – Он повысил голос совсем немного, а я отшатнулась, будто от удара. Сердце бешено колотилось. Что я натворила? Что на меня нашло? Как я…? Я положила истерзанный сэндвич на столик, медленно вытерла руку о штаны и направилась к двери. Мне казалось, что пол под ногами вот-вот рухнет, что за ним рухнет и вся академия, погребая меня под грудой камней. Я боялась никогда больше не увидеть Кая, но ещё больше я боялась увидеть его вновь.
16
– Фамильяр – это продолжение твоей души. – Мама стояла у плиты и бросала цветы ладанника в кастрюлю. Кудри во время готовки мама убирала под красный шёлковый платок, оставляя у лица одну чёрную прядь. – Единственное существо в мире, которому ведьма может беспрекословно доверять.
Рута лежала
