Города дыма и звёзд - Элли Эрнест
Теперь стало понятно, почему друг так защищал Люси, и это оставило во рту Кейса горькое послевкусие, похожее на кислую желчь и горелый запах ялварского топлива. Он понимал отчаяние, вызванное желанием сбежать. Понимал это желание. Но как Нагс мог быть таким безрассудным? Что, по его мнению, произойдет, когда ее родители узнают, что она беременна вне брака? Ее бы вышвырнули из высшего общества, а ведь она — единственная наследница своей семьи.
«Но то, что я сделал, еще хуже. Из-за меня новичка парализовало».
Как ни ужасно, не только это беспокоило Кейса. Минуты проходили в молчании, и в эти моменты, когда никто не издавал ни звука, что-то в глубине души Кейса вспыхивало и разрасталось в гневное, ревущее пламя. Сила этого порыва застала его врасплох: возможно, в нем говорило его собственное детство, когда он чувствовал себя покинутым, или боль и издевательства, которые ему пришлось пережить. Так или иначе, его захлестнула ярость. Кейс не знал, сколько денег Джов пообещал Нагсу, но, если бы их с другом поменять местами, ни на небесах, ни в аду не нашлось бы ничего, что могло бы заставить Кейса бросить своего нерожденного ребенка и невесту, и тем более отдать их на милость кровожадной джейдианской элиты.
Кейс смотрел в пламя, мечтая, чтобы его кровь перестала кипеть. Ведь если этого не произойдет, он может совершить какую-нибудь глупость и в третий раз вырубить друга. Его грудь тяжело вздымалась, даже когда Кейс пытался успокоить себя.
Единственное, что ему оставалось, — это убедиться, что все доберутся до дома в целости и сохранности. И успокоиться. И дышать. И не терять самообладания.
Слишком длинный список.
Халли подтянула колени к подбородку, обхватив их руками. За все время разговора она не проронила ни слова. Единственной реакцией была ее попытка молчаливо поддержать Эббу.
Гнев вытекал из него, как вода сквозь пальцы, пока он наблюдал за ней. Каждый раз в годовщину смерти Аны Кейс был в ужасном состоянии, и теперь ему хотелось сделать или сказать что-нибудь еще, чтобы поддержать и утешить Халли, но вчера даже «Одиссея» не помогла.
Вскоре Зик и Эбба отправились внутрь, и Кейс снова вызвался дежурить первым. Мало того, что ужасы последних недель мысленно преследовали его, так еще и вечерний разговор крутился в голове. С каждым разом стыд и гнев накатывали на него, как морские волны, каждая из которых затягивала его под себя сильнее предыдущей.
Он думал, что отъезд из Кивины оставит его прошлое в прошлом, но ошибался. Очень сильно ошибался. И ему некого было винить, кроме себя. Возможно, отец прав. Возможно, Кейс недостаточно зрелый, чтобы принимать решения. Всякий раз, когда ему предоставляли такую возможность, он ошибался еще хуже, чем в прошлый раз.
— Кейс? — Голос Халли выдернул его из закручивающейся спирали мрачных мыслей.
Она стояла у подножия лестницы. Куртка доходила ей почти до колен, толстые коричневые брюки были заправлены в ботинки с облупившимися каблуками. Она возилась с пуговицей, ее волосы выбились из растрепавшейся косы и бросали тень на лицо, но Халли не убирала пряди.
— Я здесь только ради денег. Для себя. Потому что я слишком труслива, чтобы смотреть в лицо своему прошлому. Вот и все. Так что если ты смешон, то я, должно быть, полная дура.
Она исчезла на лестнице, каждый шаг звенел в тишине, а ее слова присоединились к какофонии в его голове.
Глава 17
Дыши медленно
Кейс
Надвинув очки на глаза, Кейс приготовил «Юдору» к взлету. Сегодня был тот самый день. После сирлов, штормов, драконов, истуканов и трех ночей, проведенных в трясине и молитвах о том, чтобы корабль не затонул, они должны были достичь Хаддонского перевала. Спутники решили, что река, которая должна была привести их к перевалу, со временем превратилась в болото. На фоне гор вдали только такое объяснение имело смысл.
С каждым днем эти гиганты становились все больше и мрачнее. Если карта Джова и предположения Халли были верны, то к обеду Кейс проведет корабль через перевал и попадет в ялвенский город Миррай.
Может, все дело в том, что эта проклятая миссия наконец-то закончилась, но впервые за долгое время руки Кейса не дрожали, когда он сжимал штурвал.
Нагс молча следовал предполетному протоколу, и с его помощью корабль поднялся в воздух за считанные минуты. Через отсутствующее переднее окно Кейс изучал простирающиеся перед ними горы и лес.
Когда они преодолели отметку в час и пять минут и лишь легкое чувство беспокойства кольнуло его нутро, Кейс ухмыльнулся. Он побил свой рекорд по продолжительности полета после аварии. Это было единственное хорошее, что он мог сказать о последних нескольких днях.
Звезды, далеко им еще? Хребет не кончался, и каждая вершина сливалась со следующей. Откуда ему знать, где находится перевал? И как он выглядит? Наверное, стоит спросить у Халли.
А может, и нет.
После их признаний у костра все еще было немного неловко. Кейс не знал, что сказать, и, видимо, она тоже не знала. Было странно, что им больше не из-за чего ссориться. Кейс вовсе не считал ее смешной; окажись он на ее месте, поступил бы точно так же. Собственно, Кейс и сделал то же самое. Он отправился на эту миссию не ради какой-то благородной цели. И все же Кейс был худшим из них, что бы там ни думала Халли.
Справа от него, между двумя вершинами, открылся кусочек неба. Это перевал? Кейс направился туда. Чем дальше они летели, тем больше открытого пространства, наполненного светом, им открывалось… Похоже, это был Хаддонский перевал. Он оказался ближе, чем на карте, но, с другой стороны, Кейс не мог точно определить, где они находились.
— Прости, что не сказал тебе раньше, — заговорил Нагс, и его голос слился с ветром, что свистел в ушах Кейса.
Он не отрывал глаз от растущей впереди пропасти:
— О чем?
— Сам знаешь о чем.
Кейс прекрасно понимал друга, но сейчас было не время обсуждать проблемы Нагса и что сам Кейс о них думает. Им требовалось сосредоточиться. Сердцебиение участилось.
«Не теряй самообладания. Не наделай глупостей, пока летишь на этом корабле».
— Кейс?
Он уставился прямо перед собой. Кейс опасался сейчас открывать рот. Хотя последние несколько дней выдались напряженными, ему удавалось держать себя в руках. Не стоит разрушать все это сейчас. Все, что ему нужно было сделать, — это глубоко вздохнуть. Сосредоточиться. Он не мог сорваться из-за гнева… или страха.
— Если
