Никогда не называй меня так - Юлия Ветрова
ГЛАВА 32
Конь, подаренный Руэри, был великолепен. И первые несколько дней после того, как этот подарок оказался у Айрен в руках, она просто рассекала город в галопе, позволяя благородному скакуну разбрасывать во все стороны хлопья снега с мостовой.
Ветер дул в лицо, и впервые в жизни Айрен чувствовала себя по-настоящему свободной. В жизни — потому что даже в детстве у нее не было возможности тратить время так бездумно, просто нестись вперед, не вспоминая о будущем… Раньше этого будущего в ее жизни было столько, что вся жизнь превращалась в ожидание и подготовку к тому, что однажды наступит. Однажды она станет княгиней дома Белого пламени. Однажды она станет супругой знатного и красивого сына одного из великих домов.
Теперь, абсолютно неожиданно, все это стало прошлым. И хотя при воспоминании об этом Айрен чувствовала, как болезненно колет в груди, одновременно в сердце ее зарождалась легкость и пустота.
Теперь у нее не было будущего. Что бы ни готовил ему завтрашний день, Айрен никак не могла это изменить. Не могла даже предугадать.
Постоянный конвой из дружинников был ей так же привычен, как лежавший на плечах тяжелый меховой плащ. Новым оказалось только то, что теперь эти дружинники не были живыми людьми.
Однако время шло, и Айрен все меньше испытывала к ним страх.
«В моей постели каждую ночь проводит мертвец», — думала она. «Самое время переживать о том, что меня охраняют твари с той стороны».
Первая мысль отзывалась в сердце куда большей болью, чем все остальные. Айрен не хотела и не могла верить в то, что Руэри больше не человек. Руэри был живым. Это был тот же Руэри, которого Айрен знала как саму себя. И поверить в то, что сущность или тело, или что-то еще — другое, Айрен не могла. «Если это и так, должен быть способ это изменить».
Но способа Айрен не знала.
Руэри за три последующих дня еще четырежды выслушал отповеди от Сигдхи за то, как неразумно он поступает.
Руэри не слушал. Он и сам это знал. Он чувствовал, как сгущается вокруг него ненависть придворных, но то, что он получил взамен, было слишком большим и светлым, захватывало его целиком. И он никогда не отказался бы от возможности ощущать Айрен рядом с собой. Смотреть ей в глаза. Видеть радость на ее лице. Он отдал бы за такую возможность жизни всех, кто его окружал. И теперь, когда у него наконец появился шанс это получить, Руэри не собирался отступать.
Сигдха считал абсолютно безрассудным одно только желание продемонстрировать наложницу Руэри двору.
— Ты понимаешь, как это выглядит? — спрашивал он. — Для тех, кто еще предан Айрен — ты опозорил и унизил истинную королеву. Посмеялся над ней. Для тех, кто требует ее казни — ты проявил слабость, прогнулся перед ней. Люди в коридорах дворца спрашивают — кто нами правит? Этот, в красном, или та, в голубом?
Руэри не слышал и не желал понимать его слов. «Унизил и опозорил», — едва доносились до него обрывки слов. «Посмеялся над ней».
«Айрен, ты тоже считаешь так?»
Но Руэри не желал показывать слабость и не собирался задавать этот вопрос вслух.
Еще более безрассудным Сигдха считал то, что Руэри выпустил пленницу из дворца. Мысль Сигдхи всегда была четкой и спокойной, но теперь он с трудом находил слова, чтобы выразить ее — настолько глупым он считал то, что Руэри творил.
— Не знаю, как тебе могло прийти в голову дать ей свободу.
— Лучше так, чем было до сих пор, — только и отвечал Руэри и отказывался продолжать разговор.
С самого первого момента, когда они приняли решение покинуть темницу и вернуться в мир другим путем, Сигдха знал, в чем состоит главная опасность. Твари, пришедшие с другой стороны, редко сохраняли разум. «Похоже, это случилось и с тобой…» — устало думал он.
В тот день Айрен остановила коня на базарной площади и впервые задумалась о том, какие возможности дает ей подарок короля. Путешествуя в форме птицы она могла наблюдать за тем, что происходит вокруг — но ей с трудом удавалось принести в покои щепотку трав или маленький камешек. Чтобы собрать ингредиенты для создания амулета, ей пришлось прилетать и возвращаться несколько раз.
Теперь, хоть ее и сопровождали наблюдатели, Айрен могла позволить себе купить что угодно, за множеством бесполезных безделушек легко замаскировать то, что было ей на самом деле нужно.
Айрен задумалась о том, чего бы она хотела, но в голову шел только давний разговор с Руэри.
«- Я не хочу, чтобы от тебя исходил запах цветов, Руэри. Он не твой.
В глазах Руэри промелькнула печальная усмешка.
— Какой же мой?
Айрен повела плечом. Некоторое время задумчиво рассматривала усталое лицо.
— Может быть, запах костра. Древесной смолы.
Руэри хмыкнул.
— Айрен, как ты думаешь… У меня когда-нибудь было время задумываться о таких вещах?
— Если бы ты позволил… я подобрала бы его для тебя».
Улыбнувшись собственным мыслям, Айрен спешилась и решительно направилась к лавке с благовониями. Волосы ее накрывал капюшон, низко надвинутый на лицо, и, если бы не устрашающая свита, вряд ли кто-то сумел бы узнать плененную королеву.
Айрен подошла и некоторое время пересыпала в пальцах сухие листья всех мастей. Время от времени она подносила их к губам, пробуя аромат, пока, наконец, не составила нужную смесь. Велев торговцу собрать все выбранное в один флакон, Айрен замерла в ожидании. Потом чуть отступила назад, разглядывая вывешенное под самым навесом чучело диковинной рыбы.
Получив в руки свою покупку, она обернулась к призраку, стоявшему у нее за спиной.
— Расплатись! — велела она, но едва успела договорить, как кто-то толкнул ее в плечо и флакон с травами полетел в снег.
Айрен пригнулась, на лету подхватывая драгоценное приобретение. Капюшон сполз ей на спину, открывая взору окружающих бледное золото волос и безупречное, точно выточенное из мрамора лицо.
А сама Айрен замерла, глядя на того, кто посмел приблизиться к подопечной призрачных стражей.
— Аэдан… — выдохнула она.
Юноша, стоявший перед ней, был младше Айрен на добрых пять лет, но теперь, когда оба они повзрослели, эта разница не так бросалась в глаза, как прежде. У него было такое же точеное бледное лицо в
