Дневники фаворитки - Татьяна Геннадьевна Абалова
Но раз существуют подобные артефакты у народа, то что говорить о королях? Наверняка и они обезопасились от нежеланных последствий интрижек. София поинтересовалась об этом на уроке истории и получила ошеломляющий ответ. В королевском замке, оказывается, существует сделанная из белого камня Купель, которая и позволяет определить кровное родство с ребенком. Церемония проходит торжественно, в присутствии священников и придворных, дабы боги и народ убедились, что в семье короля нет лжи, дите не подменено и не зачато на стороне.
— В своде законов «Устои», принятом еще драконами, оговаривается запрет передачи власти в руки женщины или бастарда, что неукоснительно соблюдается и в наши дни. «Да не воссядут незаконнорожденный да слабая жена на трон вместо дракона», — монахиня процитировала древний документ и обвела взором притихших подопечных.
— Я не поняла, как Купель помогает богам и народу убедиться, что ребенок не бастард? — не отступалась София. — Может, отец и мать сговорились и по обоюдному согласию приняли в семью чужого ребенка?
— Может, кто и сговаривается, потеряв надежду обрести дитя, но только не облеченные высшей властью. Слава богам, королевский род Дамарии продолжается! Пусть живут в благоденствии король Таллен Третий и его сиятельный сын Дрейг Дамарский.
— О купели… — вновь подала голос Софи.
— Ах, да, о Купели. Отец и мать делают глубокий крестообразный надрез на ладони, шрам от которого останется на всю жизнь как доказательство, что они прошли испытание магией. Нескольких капель крови хватает, чтобы освященная богиней Света вода выявила истину. Если вода, омывающая тельце ребенка, остается чистой, то он признается законнорожденным, если мутнеет, значит, кто-то из родителей лжет.
— Если вода помутнела, как узнать, кто неродной: мать или отец? — София не удержалась, спросила то, что волновало больше всего. — И еще, существуют ли способы обмануть Купель?
— Ишь, о чем задумалась! — осуждающе покачала головой монахиня. — Береги честь и тебе не придется волноваться, помутнеет святая вода или нет.
— Мне не грозит окунать дитя в королевскую Купель, — возразила Софья. — Пусть об этом думают те, кто мечтает о Дрейге. Мне интересен принцип действия артефакта.
— Кто знает, как сотворяется чудо? Люди слабы и не обладают даже толикой магии, а драконы утратили умение создавать артефакты вместе с крыльями.
— А маги? Они же существуют? Кто-то же заговаривает волшебные жемчужины — селлары?
— В селларах уже живет магия, ее не надо творить. Необходимо лишь умение раскрыть ее. Не каждому человеку такое по силам. Селлары в ответ берут частицу жизни, поэтому они столь дороги. И чем мощнее магическая жемчужина, тем больше дней, а то и лет жизни она отнимет у мага.
София тяжело сглотнула и едва подавила стремление немедленно бежать к зеркалу, чтобы рассмотреть свое лицо. Вдруг она, открывая волшебную дверь, уже урезала себе с десяток годков?
«Надо взять за правило наведываться домой в крайнем случае!» — решила «волшебница» и поспешила повторить вопрос.
— И все-таки, сестра Скуфия, вы не ответили: как определить, кто лжет — отец или мать?
— История не знает прецедента, однако в древних книгах, написанных на языке гаров, способ подробно изложен. Процедура повторяется, но уже с участием одного из родителей. Кровь неродного замутнит святую воду.
— Вы сказали, что история не знаете прецедента, и это хорошо, — не унималась София, — но я уверена, что способ обмануть Купель существует.
— Леди, мне не нравится ход ваших мыслей…
— Я чисто из любознательности, — Софи поспешила утешить нахмурившуюся монахиню. — Ведь всегда интересно помериться силами с драконами, создавшими столь удивительные артефакты.
— Советую начать с языка гаров.
— Но он же мертвый, на нем не говорят ни в одном из королевств! — Пиппа, дочь губернатора, сморщила носик. Ей не давались современные языки, что уж говорить о канувших в вечность.
— Зато на нем написаны книги, которые читали сами драконы.
— Где они, эти драконы? — одна из иноземных принцесс разочарованно развела руками. — За века они растворились среди людей. Виверн и тех осталось считанное количество. Еще сотня лет и никто не вспомнит, что когда-то миром правили оборотни.
— Оборотни? — Ремма, вытаращив глаза, обернулась на принцессу. — Я никогда не задумывалась, что драконы были оборотнями. Я так и представляла, что на троне сидел ящер в короне и сжигал своим дыханием неугодных людишек.
— Как написано в хрониках, драконов в человеческом обличии невозможно было отличить от подобных нам, — монахиня поправила свой огромный чепец.
«Не с драконьих ли времен остались такие чепцы? А что? Очень похоже на расправившего крылья ящера!»
— А глаза? Говорят, что драконов можно распознать по узким зрачкам! — все в классе завертелись, всматриваясь в лица соседок.
- Второй, устрашающий вид, — сестра Скуфия взглянула на часы, — драконы принимали только в минуту опасности или во время боя…
— Или если хотели покувыркаться в воздухе! — засмеялась Каси. — Летать, это, наверное, так здорово!
— Ой, так что получается? — пискнула Пиппа. — Кто-то из нас может быть драконом, а мы и не знаем?
— Я точно знаю, что Ремма и Касилия драконихи, — подала голос вторая принцесса. — Достаточно посмотреть на них за столом…
— Спасибо леди, на этом урок окончен, — вовремя прервала перепалку монахиня. — Храните вас боги!
— И вас путь хранят боги, сестра Скуфия, — нестройный хор голосов ответил на традиционное пожелание.
* * *
— Ну чего ты, милая? — Ремма обняла лежащую лицом к стене Софью, навалилась всем телом, горячо задышала в ухо. В изножье кровати примостилась Касилия, и тюфяк значительно продавился. Как бы монахини ни старались ограничить подруг в еде, увещевая, как важна для леди тонкая талия, обе не желали уступать позиции. «Кровь с молоком куда лучше выпирающих костей и синей кожи», — решили они, промучившись месяц на голодном пайке, который лишь добавил теней под глазами и страшного желания вернуться к прежней жизни без ограничений.
— Завтра Грасия уезжает, — тихо прошептала София, безучастно глядя, как по стене ползет
