Дневники фаворитки - Татьяна Геннадьевна Абалова
— Не забывай, мы находимся в монастыре… — именно его голос остановил Софи, не заметившую за кустами шиповника, что место ее спокойных чтений занято.
— Поскольку мы обручены, никто не осудит…
— Нет. Я не буду рисковать ни твоим, ни своим именем. И помни, никаких выкрутасов и скандалов, иначе я разорву помолвку.
— Неужели за все три года ни поцелуя, ни…
Тут Эрли-Как-Его-Там-Асдиш заметил Софию, которая не успела развернуться и уйти. Он, не скрывая, что знает о присутствии третьего лица, притянул Грасию к себе и крепко поцеловал.
— Гад! — одними губами произнесла София, прежде чем уйти.
Эрли-Как-Его-Там-Асдиш отпустил невесту, разомлевшую в его объятиях, и грустно улыбнулся.
А утром София обнаружила, что пропал дневник. Второй Радуца хранила при себе, не в силах расстаться с последней вещью, которую Велица держала в руках. Да и написанное в нем могло разрушить ни одну судьбу.
Софи вместе с Жеймой перевернули всю комнату, исследовали каждый уголок сада, где Софья частенько перечитывала записи Милены, и уже отчаялись отыскать пропажу, как через пару дней дневник был найден среди учебников.
— Но я сама по одной перебрала книги! — возмущалась София, чувствуя неловкость перед Жеймой и десятком учениц, которых в процессе поиска заподозрила в злом умысле. Испытав потрясение по поводу потери ценной вещи и помня, что виновники порчи платья так и не выявлены, Софийка передала и этот дневник матери. Пусть лучше дома хранится, чем в комнате, куда каждый может сунуть свой нос.
— Прочел дневник кто чужой или нет? — маялась София, ловя всякий косой взгляд, но потому как ни в ближайшие дни, ни через месяц разговоров не последовало, корить себя за легкомысленность перестала.
«То же мне, мстительница!»
Часть 2. Боги, храните нас
Глава 1. О драконах и древних артефактах
«Учиться, учиться и учиться!» — таков был лозунг Софийки Мирудской на следующие два года. Никаких встреч с принцем и королевой — во время их визитов она сидела в библиотеке за книгами или предавалась мечтам на колокольне, где разговаривала с голубями на одном из освоенных ею языков. Никаких балов и нарядных платьев — пока соседки под музыку изящно прогибали спину или прыгали со скрещенными ногами, София макала блин в сметану или закатывала глаза от наслаждения, откусывая пирог с зайчатиной и грибами, испеченный заботливой Радуцей.
Желание научиться танцевать Софи не оставила. Мало ли когда может пригодиться подобное знание? Монахиня, взявшаяся обучать искусству телодвижений, сама еще совсем недавно блистала при королевском дворе, но после любовной трагедии удалилась в монастырь, и теперь с удовольствием составляла пару ученице.
«И раз, два, три… И раз, два, три! Прекрасно! Теперь тебе не стыдно выйти на танец с любым кавалером».
Гелена считала, что Софи жертвовала балами ради нее, а сама хвасталась, как чудно проводит вечера в кругу друзей, коими обзавелась, гуляя по центральной площади, и куда категорически отказывалась брать сестру-близнеца. «Вторая принцесса там не нужна!»
Открывать магическую дверь в родной дом получалось уже без душевного надлома, достаточно было найти на платье жемчужину-селлар и вспомнить что-нибудь волнительное: улыбку Радуцы, грустные строки из дневника или отказ Эрли-Как-Его-Там-Асдиша. Последнее срабатывало почти всегда: дверь распахивалась так, словно ее рвал ветер.
София попробовала исполнять другие желания, как например, выучить учебник числосложения за одну ночь, но потерпела поражение. Жемчужины не отозвались. Пришлось пересдавать экзамен — уж очень вредной оказалась монахиня. Правда, успокаивало то, что с первого раза никто из класса экзамен не осилил.
Крупных стычек со старшеклассницами не случалось, поскольку Шиповничек вычеркнули из списка соперниц на сколько-нибудь значимое сердце в высшей иерархии королевства. Даже красота, которая к восемнадцати годам сделалась яркой, не привлекала родовитых кавалеров. Все помнили, что связаться с леди Мирудской все равно, что быть отлученным от двора.
Данное обстоятельство Софи не трогало: она верила, что на ее пути обязательно встретится тот, кто оценит ее как личность, а не как ступеньку к трону.
«Максимум, что тебе уготовано — это роль любовницы», — забыть слова сестры Форы не получалось. Видя из окна, как Эрли-Как-Его-Там-Асдиш приближается к зданию, намереваясь навестить свою невесту (что он делал достаточно часто), София грустно вздыхала. Как бы ей ни хотелось выкинуть его из головы, ничего не получалось. «Он чужой. Он дал ясно понять, что я ему не подхожу. Через год он женится». А глупое сердце трепыхалось, и всегда некстати потели ладони. Лорд Эрли иногда поднимал голову, будто чувствовал, что за ним наблюдают, и тогда Софи приходилось прятаться за занавеску.
Ремма и Касилия, полюбившие Софию как сестру, в такие моменты переглядывались. Они уповали лишь на то, что Грасия окончит школу, и у лорда Асдиша не будет причины появляться в монастыре. С глаз долой, из сердца вон.
Но нагрянувшее ливневыми дождями и грозами лето ввело Софию в еще большую меланхолию. Заброшены любимые книги по истории королевств, забыты голуби, что каждое утро слетались к колокольне в надежде полакомиться зерном, заскучали в цветнике монахини, лишившиеся верной соратницы в борьбе с сорняками, а Шиповничек лежала на кровати неумытая и нечесаная и отказывалась спуститься даже в обеденную залу.
— Я хочу умереть, оставьте меня.
Жейма, испугавшись, что хозяйка осуществит задуманное, и она вновь потеряет работу, на третий день постучалась в комнату Касилии. Та вместе с Реммой готовилась к пересдаче экзамена по велирийскому — родному языку королевы. Если претендентка на роль супруги принца хотела произвести на будущую свекровь впечатление, она должна была легко щебетать на языке северного соседа. Вот этот самый щебет подругам и не давался. Кар да кар. Софья же выучила велирийский не в угоду кому-либо. Понимать врага — наиважнейшее дело для того, кто хочет выиграть решающую битву.
* * *
Годы пребывания в монастыре не притупили желания разобраться в давней трагедии и найти близнеца, если принц вдруг на самом деле окажется сыном Донны. Не видеть королеву — не значит забыть об ее существовании. А подозрение, что Дрейг плоть от плоти губительницы Драконьего замка, появилось после того, как Софи нашла в библиотеке книжицу с длинным названием «Как узнать, не воспитываешь ли ты бастарда», написанную старцем Мистофи. Тот подробно изложил, как изобличить неверную жену с помощью
