Марионетка Черного колдуна - Любовь Песцова
— Особо никак. Здесь магический фон слишком высокий по сравнению с теми крохами, которые у вас остались, так что ты можешь готовить простейшие зелья, которые не требуют использования заклинаний. А вот на своей родине ты мало чем отличалась от обычных людей. Ну разве что магам возле тебя должно было быть комфортнее. Как будто дышать легче.
Это открытие было на удивление болезненным.
Я с самого начала не понимала, почему Курт обратил на меня внимание. Думала, что есть какой-то подвох.
Сначала считала, что он ухаживает за мной, чтобы я варила микстуры для его матери. Все же лучшая студентка курса, хотя много ли проку от первокурсницы.
Так хотелось верить, что меня могут любить просто так. Но я продолжала искать подвох. Как оказалось, не зря.
— А ты?
— Спрашиваешь, не воспылал ли я к тебе чувствами из-за твоей особенности, — усмехнулся колдун. — Не надейся. Это всего лишь часть моей собственной силы. Ее маленькая крупица.
Он, наконец, отодвинулся, а затем и вовсе встал, подойдя к окну.
— Знаешь, у меня есть непреодолимый соблазн оставить тебя здесь еще на несколько дней под предлогом того, что ты не совсем здорова.
И вот мы вернулись к более насущным вопросам.
Почему я в спальне Леонхарда на его кровати?
— А можно я пойду к себе? — тихо попросила я.
— Чтобы снова попытаться покончить с собой?
— Я не пыталась. Мне правда жаль, что я не рассчитала время. Больше такого не повторится, обещаю.
— Можешь не клясться на крови, — отмахнулся колдун. — У тебя больше не будет возможности. Я не верну тебе сферу.
— Нет!
Представив, что я не смогу больше видеть брата, на меня накатило отчаяние.
Я понимала, что его решение в чем-то справедливо, но не могла смириться.
— Да. Я предупреждал, что дольше пяти минут использовать этот артефакт нельзя. Ты не послушалась. Снова.
— Я же сказала, что этого не повторится. Я буду осторожна.
Подскочив, я сделала пару шагов к Леонхарду. Но вовремя остановилась.
— Это не приглашение к обсуждению, — он повернулся, перестав разглядывать пейзаж за окном, и смерил меня взглядом.
— Прошу. Пожалуйста. Я сделаю все…
— Все что я скажу? — усмехнулся колдун. — Ты и так обязана по контракту. Нехорошо об этом забывать.
— Я не забываю.
Я безбожно врала. Забывала еще и как.
Например, сейчас мне очень хотелось вцепиться колдуну в волосы и потребовать назад свою сферу связи, как бы глупо это ни было. Останавливало только воспитание.
— А мне кажется, забываешь. В конце концов, твоя выходка чуть не лишила меня слуги в твоем лице. Я не могу этого так оставить.
Кажется, он насмехался надо мной. Стало обидно до слез.
Нужно было просто развернуться и уйти. Не злить его. Делать так, как он говорит.
Так поступил бы любой нормальный человек.
Но я так устала бояться. Притворяться покорной, как делала всю жизнь, улавливать малейшие изменения в настроении окружающих, чтобы подстроиться.
— Можно подумать, в этом замке мне угрожает только сфера! — Взорвалась я. — Да я уже десять раз могла умереть и вовсе не по своей вине!
— Какое завуалированное обвинение. Браво. Вот только тебе всерьез никогда ничего не угрожало. Ну кроме того случая, когда ты убежала в лес и наткнулась на кайринга.
— Ты натравил на меня Тень!
— И что? Это повод вот так бежать прямо в чащу не самого гостеприимного леса?
Я отказывалась понимать такое наплевательское отношение к Тени, и продолжала злиться.
Хотелось закричать что есть духу. Или расплакаться.
— Она могла меня убить!
— Без моего приказа? Не смеши.
— Ты сам из меня чуть всю кровь не выкачал из-за какого-то ритуала.
— А ты бы предпочла и дальше кормить лес своей силой? Мне не хотелось, чтобы ты погибла через год.
— Ты заставил меня собирать крапиву голыми руками!
— Ну да, потому что так можно приготовить самый мощный аустадер. И к тому же я потом тебя вылечил.
— Ты заставил меня работать твоим ручным алхимиком.
— Тебе нужно было хобби.
— А эти вылазки за водопад? Мне тоже чего-то не хватало?
— Безусловно, — согласился он. — Приключений. Но вообще здесь мне действительно нужна была твоя помощь. Я не могу зайти за магический купол. И местные, рожденные в этом лесу, тоже. А тем, кто приходит, я не особо доверяю.
— А мне, значит, доверяешь?
— Да.
Обвинения выдохлись, как и я.
У меня остался еще миллион вопросов, но все они застряли в горле.
Почему? Из-за чего вдруг он решил, что мне можно доверять?
Хотелось спросить в первую очередь это. Но я знала, что он не ответит. В очередной раз назовет меня особенной, как будто мне мало насмешек и без этого.
— Наконец-то.
Не поняв, чему он радуется, я подняла взгляд и поняла, что Леонхард смотрел на меня все это время.
— Ты начала проявлять эмоции. Твоя мнимая покорность очень раздражала.
Захотелось извиниться. На этот раз не по привычке, а исключительно на зло.
— И даже порчу за то, что я на вас накричала не нашлете?
— Только если продолжишь пытаться снова перейти на «вы».
Я сглотнула. Обращаться к великому и ужасному Черному колдуну как к соседскому мальчишке было странно.
Но назад не отыграешь. Во время моего срыва я уже начала так делать.
Интересно, о чем я думала?
— Я могу идти к себе?
Вместо ответа он взял меня за руку. Я попыталась отдернуть и не смогла.
Длинные пальцы держали ладонь цепко. Казалось, из капкана было выбраться проще, чем из его хватки.
— Да, можешь, ты уже достаточно восстановилась, — сказал он, спустя минуту.
То есть это рукопожатие было вместо приема у лекаря? Удобно, ничего не скажешь.
— Я могу что-то сделать, чтобы изменить ваше… твое решение насчет сферы?
Он долго разглядывал меня, как будто специально пытаясь вогнать в краску.
Ему это, кстати, удалось почти сразу же, но он продолжил издеваться.
— Можешь, — наконец кивнул он. — Поцелуй меня.
— Что?
— Ты уже это делала. Разница была в том, что тогда ты не знала моего полного имени. Неужели оно настолько отталкивает?
— Я… нет, но…
— Тогда поцелуй меня, Лиса, и я подумаю над тем, чтобы вернуть тебе сферу.
Сердце колотилось где-то в горле, но я послушно, как марионетка, подошла ближе и, закрыв глаза, встала на носочки, пытаясь дотронуться до его губ.
Конечно, самой у меня не было никаких шансов дотянуться. Тут не на носочки нужно было вставать, а стремянку из библиотеки использовать.
Но позориться, застыв в таком положении, не пришлось.
