Одержимые сердца (СИ) - Морион Анна

Мне вдруг стало немного жаль ее.

Меня не было рядом в тот момент. Я могла бы поддержать ее.

Но я была слишком эгоистична.

Маришка мало интересовала меня. Как сестра. Как личность. Я никогда не была рядом. Никогда не была для нее понимающей старшей сестрой. Все, что я делала — смеялась над ней. Издевалась.

От осознания этого волосы на моем затылке зашевелились.

Но если Маришка ненавидит меня, — почему она поделилась своей тайной не только с Мишей, но и со мной? Она солгала самым дорогим, самым близким — родителям. И все же, только что она рассказала это мне. Не стесняясь. Не стыдясь. Неужели она доверяет мне? Или ей просто абсолютно откровенно наплевать на то, что я о ней думаю?

Черт, так и есть. Всего-то!

Я ужасная сестра. Все это время я была зла на Маришку, за то, что она забрала у меня Мишу, но на самом деле, я злилась лишь оттого, что Маришка стала для Миши той, кем никогда не была для Маришки я — понимающей старшей сестрой.

— Маркус знает? — тихо спросила я.

— Конечно. К тому же в том, что случилось, нет ничего постыдного. Не все рождаются отличными охотниками, и многим приходится учиться, чтобы стать ими, — спокойным тоном ответила мне Маришка.

— Мою первую охоту тоже вряд ли назовешь удачной, — задумчиво сказала Миша.

Я усмехнулась: да, сестренка рассказывала мне о той ночи. Сплошная комедия.

— Маришка права: первая охота — это русская рулетка, а удачное ее завершение — чистая удача, — сказала я, но не для того, чтобы поддержать Мишу, нет. В этот раз я желала поддержать Маришку и дать ей понять, что я ни в коем случае не осуждаю ее.

— Хм! — хмыкнула в ответ Миша.

Вновь тишина.

Мы лишь шли вперед.

В моей голове было пусто. Я не знала, о чем можно было заговорить, чтобы вызвать беседу. И я надеялась, что кто-то из моих сестер скажет хоть что-нибудь, чтобы я смогла подхватить ее слова и перевернуть в комфортное мне русло: искусство, фотография, выставки.

Увы, в течение пяти минут нами не было сказано ни слова.

— Какую породу собак предпочитает Седрик? — все же первая прервала тишину я.

— Седрик? — переспросила Маришка.

— Да, твой сын, — уточнила я.

— Зачем тебе это? — скептически спросила Маришка.

— Он получит от меня щенка к Рождеству, — решительно заявила я.

— Даже не спросив его родителей о том, что они об этом думают?

— Но, Маришка, Седрик так любит собак! Только посмотри, как он интересуется моей Фликкой! — поддержала меня Миша.

— Нет, собаки в моем доме не будет! А если Мария приедет со щенком, то щенок отправится обратно к ней, в Лондон, в посылке! — В голосе Маришке послышалось нескрываемое раздражение.

— Почему ты так настроена против собак? — недовольно спросила Миша.

— Я ничего против них не имею. Но в моем доме собаки не будет! — отрезала Маришка.

— Маришка во всей своей красе! — вырвалось у меня из глотки нотка яда.

Маришка громко хмыкнула.

— Да, Мария, ты совершенно права: я — дьявол во плоти, а ты — невинный агнец Божий! — с чувством, ответила она мне.

— Что-то наш разговор начинает мне не нравиться! Давайте поговорим о… — начала Миша, но я не смогла сдержаться и перебила ее, желая выплеснуть на Маришку все мое раздражение ее поведением.

— Ошибаешься, дорогая сестрица! Агнец Божий — это ты! Всегда такая спокойная, манерная мисс Элегантность Маришка Морган! Вечно хочешь подстроить всех под себя! — съязвила я.

Маришка резко остановилась и, отпустив руку Миши, встала напротив меня.

— А какой, по-твоему, мне лучше быть? Вульгарной, безвкусной распутницей? Но нет, постой! Ведь одна такая Мрочек уже есть! Ты! — ледяным тоном и с ледяным взглядом сказала она мне в лицо.

— О, простите, мисс Сама Невинность! — Я приняла бой и, тоже отпустив Мишу, всплеснула руками. — Пусть я вульгарна, хотя это уже в прошлом, и ты не смеешь называть меня теперь так…

— Мария, Маришка, пожалуйста, успокойтесь! — Миша встала между нами, но я была так зла на Маришку и так надеялась уколоть ее как можно больнее, что просто совсем забыла о присутствии Миши.

— Ха-ха! Да всем понятно, что это Брэндон сделал из тебя стильную даму! До этого ты была посмешищем! Все только и говорили родителям о том, какую красотку из дешевого кабаре ты собой представляла! — крикнула мне Маришка.

— Хочешь выяснить отношения прямо здесь, прямо сейчас? — холодно спросила я. — Ты ждала столько времени, чтобы выплеснуть это дерьмо мне в лицо прямо в этот прекрасный вечер? Приехала «в гости!» Так это сейчас называется?

— Выяснить отношения? Прекрасно! Тогда ответь мне на один вопрос, который мучает меня почти всю мою жизнь! — воскликнула Маришка. Она отчаянно жестикулировала и была взвинчена.

Как и я.

— Валяй! Спрашивай! — хохотнула я.

— Не надо, Маришка, молчи! Боже, да что с вами обеими? — вскричала Миша, схватившись за голову.

— Ты знаешь, что это за вопрос! Ты прекрасно знала, насколько сильно я была влюблена в Маркуса! И ты флиртовала с ним! При каждом удобном случае! — с болью в голосе тихо сказала Маришка.

— Что? Мария? — изумленно подняла брови Миша.

— Да, Миша! Все мы молчали, берегли тебя от правды о том, какая же змея на самом деле эта твоя дорогая Мария! — ответила ей Маришка.

И тут я осознала, что выяснять отношения здесь и сейчас, при Мише, было огромной ошибкой. Она не знала. Теперь знает. Знает о том, как жестока я была по отношению в Маришке, к собственной сестре. Но я объясню ей потом! Она все поймет, она не будет считать меня стервой… Нет, только не Миша!

— Я флиртовала с ним лишь потому, что хотела причинить тебе боль! — тихо сказала я Маришке. — Я знаю: это жестоко. Но я была такой глупой!

— Причинять другим только боль — в этом вся ты! — прошипела Маришка.

— Это было так давно! И за это ты все еще ненавидишь меня? — бессильно пробормотала я, закрыв глаза.

— Не ненавижу! Ты мне безразлична! — ответила на это она. Тихим злым тоном.

Я открыла глаза и криво усмехнулась.

— Приятно слышать это от родной сестры! — бросила я.

— Не лукавь, ведь ты чувствуешь ко мне то же самое!

— Потому что ты забрала у меня Мишу!

— А ты бы хотела видеть ее своей копией?

— Я никогда не желала манипулировать ею, как это делаешь ты!

— Посмотри на себя и ответь, только честно: ты бы хотела, чтобы она стала такой, как ты?

Я с болью смотрела на Маришку и осознавала весь ужас ее слов.

Нет. Я не хотела, чтобы Миша была такой как я. Она была слишком чистой, слишком доброй и наивной. Она должна оставаться такой всегда.

— Вот видишь! — победно воскликнула Мария, правильно поняв мой молчаливый ответ. — Ты никогда не была с ней, пока она взрослела, как ты никогда не была со мной! Я была маленькой девочкой и смотрела на тебя, как на святую! Я хотела быть такой, как ты! Я ждала, когда ты приедешь на Рождество и расскажешь много интересного, обнимешь меня, будешь играть со мной! Я… Но тебя не было! Меня для тебя не существовало!

— Что? — вырвалось у меня.

Маришка была так привязана ко мне? Ждала меня? Я была ее ролевой моделью? Почему я никогда об этом не знала?

Потому что она была права: меня не было рядом. Она выросла без меня.

Но я не могла просто так сдаться.

— Боже мой, Маришка! У меня была своя жизнь! Я была старше тебя, и нянчиться с тобой мне не хотелось! Это была не моя роль! — саркастически сказала я.

— Была! У тебя была роль, и ты провалила ее! — Маришка вновь кричала. — Ты была моей старшей сестрой, но ты никогда ею не была!

— Потому что мы всегда были слишком разные! Ты была для меня малявкой! Мне было намного интересней сидеть в кругу взрослых, чем играть с тобой в прятки! — тоже закричала я.

— Хватит! Хватит! — вдруг вскрикнула Миша, так громко, что заглушила своим криком наши голоса. Мы обе взглянули на нее: лицо Миши было искажено болью и злостью одновременно. — Все, о чем я мечтала сегодня — провести время с обеими моими сестрами! Сестрами, которых я люблю! Которых давно не видела! И что я получила? Вы стоите здесь, ругаетесь, спорите о чем-то… Ненавидите друг друга и не можете заткнуть эту свою ненависть хоть на один несчастный вечер!? Хотя бы ради меня!? Но я не хочу так больше! Не хочу видеть вас обеих! И ты, Маришка! Неужели тебе так трудно купить своему маленькому сыну собаку? — прокричала Миша и резко побежала к замку.