Одержимые сердца (СИ) - Морион Анна

— Молодец, добилась своего? Теперь Миша ненавидит меня! — с болью в голосе сказала Маришка. Она закрыла лицо ладонями и зашмыгала носом.

— Это только твоя вина! — бросила я.

Но мою грудь разрывала такая же боль, которую испытывала сейчас Маришка. Боль оттого, что я была слепа, так слепа! Маришка тянулась ко мне, желала моей компании, а я лишь отталкивала ее. Отталкивала и издевалась над ее любовью к Маркусу. Всю жизнь я винила Маришку в том, что она была холодна ко мне и не желала иметь со мной ничего общего, но и я не желала делать первый шаг и никогда не приглашала ее никуда, даже на прогулку, поболтать… О чем угодно! Провести время вместе… Я так и не попросила у нее прощения за то, что флиртовала с Маркусом.

Это была моя вина. Моя и больше ничья.

Я смотрела на Маришку, все так же стоявшую напротив меня: она не отнимала ладоней от лица, но я знала — она плакала.

Мои глаза тоже увлажнились.

— Маришка… — Я робко положила руку на плечо сестры, но она резко скинула ее с себя.

— Ненавижу… Ненавижу тебя! — тихо сказала Маришка и быстро зашагала к замку.

Я же энергичным шагом пошла дальше, по дороге, к озеру. Мне следовало бы вернуться в замок, побежать за сестрами, объяснить им все, извиниться перед Маришкой… Но я шагала вперед, не оборачиваясь. Придя к озеру, я села на камень и сидела так долго, полная эмоций, мыслей, со сжимающимся от обиды горлом. По щекам текли редкие, но крупные слезы.

Небо стало розовым. Приближался рассвет.

Когда я вернулась в замок, меня встретили тишина и Брэндон, стоявший на крыльце, словно ожидавший моего возвращения.

— Где Миша? — тихо спросила я, поднимаясь по лестнице, к возлюбленному.

— Она прибежала злая как фурия, забрала Фредрика от шахматной доски, и они уехали, — ответил он, пристально смотря на меня.

Я хотела упасть в его объятия и рыдать, но не могла допустить, чтобы он видел меня такой слабой, ничтожной.

— Маришка? — Я подошла к Брэндону.

— Морганы уехали. Чуть позже, чем Харальдсоны. Что произошло? — Брэндон погладил мои волосы.

— Мы поругались. Все трое. — Я натянуто улыбнулась, чтобы скрыть свое разбитое сердце. — Разве ты не слышал?

— Слышал, но игнорировал ваши голоса. Не хотел подслушивать ваш разговор и не ожидал, что ваша прогулка закончится так печально. Как насчет бокала свежей крови? — мягко спросил Брэндон.

— Не сейчас. У меня нет никакого настроения. Мне нужно… Мне нужно в Лондон, объяснить Мише… — Я закрыла лицо ладонями, сильно сжав веки, чтобы не заплакать.

— Детка…

— Нет, нет, все в порядке, я в порядке! — Я быстро поцеловала его в щеку.

«Я в порядке! В порядке. Всегда» — с горечью подумала я.

Но я не была в порядке.

Я была разбита.

***

— Миссис Харальдсон. Миша Харальдсон.

— Увы, мисс, она так и не заехала.

Я стояла у стойки ресепшена, в отеле, в котором должны были остановиться Миша и Фредрик. Мне нужно было срочно встретиться с сестрой. Поговорить с ней. Оправдаться в ее глазах. Она обязана была выслушать меня.

— Не заехала? — Из моей груди вырвался вздох разочарования. — Вы уверены в этом?

— Абсолютно, мисс. Она отменила бронирование, — еще раз подтвердил элегантно одетый мужчина — работник ресепшена.

Уехала. Сбежала.

Черт, Миша, почему ты делаешь ситуацию еще более отвратительной, чем она уже есть?

— Она ничего не передавала? Например, для тех, кто придет сюда, чтобы навестить ее? — с надеждой спросила я.

— Нет, мисс.

— Возможно, она написала вам, в какой отель она переехала?

— Увы, нет, мисс.

Прекрасно! Замела все следы! И где теперь искать ее? На мои звонки и сообщения она не отвечала. Фредрик тоже. Видимо, она заставила его.

— Ну, просто прекрасно, твою мать! — вслух выругалась я.

Сотрудник ресепшена поджал губы, словно давая мне знать, что ругаться в отеле — запрещено. Но мне было плевать. Мне нужна была хоть какая-нибудь информация о том, куда делась Миша, и если из моего рта вырвалась пара словечек… Что в этом такого?

— Хорошо! — раздраженно воскликнула я. — Как насчет миссис Морган? Или мистер Морган?

— Одну минуту, — сказал мой собеседник и тут же пробежал пальцами по клавиатуре своего большого узкого ноутбука.

«Если Маришка здесь — я заставлю ее сказать мне, где Миша. Ей то всегда все известно!» — мрачно подумала я.

Несмотря на то, что Миша не желала видеть нас обеих (как она сообщила на нашей неудачной прогулке), я была на сто процентов уверена в том, что Миша и Маришка уже помирились. Конечно! Маришка бросилась за ней вдогонку, как лиса за зайцем!

— К сожалению, у нас нет гостей с такой фамилией, — сообщил мне сотрудник ресепшена.

— Дерьмо! — вновь выругалась я и, не обращая внимания на его недовольную мину, развернулась и быстро вышла из отеля.

Дойдя до своего автомобиля, ждущего меня на парковке, я села за руль, схватила его обеими руками и стала усердно думать о том, что мне делать и где искать моих сестер. Позвонить родителям? Может, они что-то знают?

Но звонок родителям ничего не дал: они сказали, что последний раз разговаривали с моими сестрами еще до их прилета в Лондон. Зная моих отца и мать, я была уверена, что они не лгут. Они не знали. Мартин и Мсцислав тоже. Черт, что делать?

Маркус.

Я набрала его номер и, с замиранием сердца, отчаянно желала услышать его голос.

— Маркус, не клади трубку! — настойчиво сказала я, едва поняв, что он ответил на мой звонок. — Это важно!

— Мария… Я, правда, не могу сейчас разговаривать… — начал было Маркус усталым тоном.

— Где вы? Куда вы пропали? — перебила его я.

— Мы в Праге.

— В Праге? — воскликнула я.

Моему удивлению не было предела.

Прошло лишь шесть часов с тех пор, как они уехали из Сансет-холла.

— Не забывай о том, что у нас есть личный самолет, — хмыкнул Маркус.

— Но, черт побери, почему вы уехали? — спросила я.

Неужели Маришка так зла на меня, что не пожелала оставаться в одной стране со мной? Улетели в Прагу! Какой бред!

— Думаю, ты знаешь, почему, — лаконично ответил Маркус.

— Ты слышал, о чем мы разговаривали с ней? — тихо спросила я, надеясь, что он не ненавидит меня за то, как жестоко я поступала по отношению к его любимой жене.

— У меня нет привычки подслушивать. Но то, что вы крупно разругались — и дураку понятно. Мария, что произошло? Я никогда не видел мою жену в таком состоянии! Она прибежала в слезах и заявила, что мы немедленно и безоговорочно уезжаем, — обеспокоенным тоном спросил Маркус.

— Да так… Мы просто выяснили отношения. В неподходящее время, в неподходящей компании, — горько вздохнула я. — Миша разозлилась на нас и сказала, что не желает нас видеть.

— Да, Маришка сказала мне об этом.

— Но они ведь уже помирились, правда? — с надеждой спросила я.

— Нет. Миша и Фредрик уехали первыми и не сказали куда. Маришка пытается дозвониться до них, но они не берут трубку и…

— Не отвечают на сообщения, — мрачно закончила я. — Черт!

— Я так понимаю, ты звонишь не за тем, чтобы поинтересоваться самочувствием Маришки? — тихо спросил Маркус.

— Ты знаешь, что нет, — закрыв глаза, ответила я. — Но, прошу, не считай меня бессердечной сукой! Меня и Маришку всегда связывала неприязнь. Взаимная. К тому же она ненавидит меня.

Маркус молчал.

— Мне очень жаль, — наконец, вновь услышала я голос Маркуса. — Но, если ты надеешься узнать от меня, куда исчезла Миша, увы — я не знаю. И Маришка не знает. Я не лгу, поверь.

— Я знаю… Прости, Маркус. Прости, что побеспокоила тебя, — тихо сказала я.

— Мария, я должен сказать тебе кое-что…

— Да?

— Твоя сестра не желает, чтобы мы с тобой общались. Абсурд, я знаю, но ты сама знаешь, как категорична бывает Маришка…

— Я понимаю, — только и вымолвила на это я.