История зимы, что окрасила снег алым - Марина Лаврук
Рика села напротив него и всмотрелась в бессознательное лицо, убедившись, что трезвость – явно не самая сильная сторона главы клана Маруяма. Она требовательно протянула руку, потирая лоб от нервозности.
– Дай мне денег.
Иошихиро недовольно отодвинулся, пробурчал что-то и начал ощупывать внутренние карманы. Наконец нашел мешочек с монетами и чуть не выронил его, но Рика успела подхватить. Денег внутри оказалось гораздо больше, чем предполагала оплата ночи, но и Рика не предоставляла подобные услуги, ограничиваясь танцами, так что должно было подойти.
Она довольно улыбнулась, схватив добычу, и махнула двум охранникам у входа, громко объявив:
– Этот молодой человек оплатил ночь со мной, но, судя по всему, добраться до комнаты у него не выйдет, поможете мне? – Она смотрела на охранников, но боковым зрением улавливала и растерянную реакцию недоброжелателей Маруямы.
Хозяйка заведения, высокая зрелая женщина с ярко-красными волосами и глубоким декольте, украшенным едва видневшимся контуром орхидей, недоуменно посмотрела на Рику. Та в ответ помахала мешочком денег, и хозяйка кивнула двум рослым охранникам.
Иошихиро занесли в комнату и бросили поперек кровати. Он почти не подавал признаков жизни. Рика, скривившись, посмотрела на него, вручила по монетке своим помощникам и выпроводила их за дверь. Затем спешно убрала мешочек с деньгами в тумбочку у кровати и заинтересованно всмотрелась в сопящего мужчину.
За дверью послышался шум, и Рика различила голос хозяйки, сопровождавшийся гулом мужских криков. Времени было немного. Перекинув ногу через бессознательное тело, Рика нависла над Иошихиро, ощутив безумный запах вина. Стараясь не кривиться, она приложила все силы, подняла Иошихиро и прижала к себе, перед этим сбросив свой ярко-красный наряд.
Дверь распахнулась, и перед вошедшими предстала смущенная девушка, пытавшаяся прикрыть обнаженное тело, которое крепко обнимал Иошихиро.
– А теперь объяснитесь! Чего вы хотели получить от нашего дорогого гостя, раз посмели помешать его отдыху? Вы хотите, чтобы мое заведение понесло убытки?! – громко ругалась хозяйка. Извиняюще кланяясь Рике, она закрыла дверь, и гул голосов постепенно стал отдаляться.
Рика облегченно выдохнула, как вдруг объятия Иошихиро усилились.
– Эй-эй, руки-то убери! – уперевшись в его предплечья, возмутилась Рика, но Иошихиро абсолютно не слышал ее, нагло подняв одну ладонь ближе к ее шее. Дыхание Рики перехватило, и она испуганно посмотрела на бессознательного мужчину. – Ты меня вообще не слышишь? Эй? – Она пыталась различить хоть отголосок разума во взгляде Иошихиро, но напрасно.
Рика выдохнула и ласково обхватила лицо Иошихиро двумя ладошками, наклонившись ближе. Он в ожидании закрыл глаза, как вдруг вместо сладких губ его носа с безумной силой коснулся твердый лоб девушки. Резкая боль пронзила Иошихиро, он завопил, схватившись за нос, и повалился с кровати.
Рика недовольно потерла лоб, глядя на крупного мужчину, который сейчас словно маленький ребенок валялся на полу, схватившись за нос, и едва не плакал. Она не смогла сдержать смешок, стараясь не думать, что ждет ее впереди. Вывести яд может лишь целитель, ее знания слишком скупы для этого. Оставалось надеяться на лучшее и ждать, как сработает эта дрянь. В худшем случае смерть Иошихиро окажется на ее совести, но верилось в это слабо.
Ждать последствий долго не пришлось. Иошихиро начал бессознательно ползать по комнате на четвереньках. В приступах удушья, стараясь ухватиться хоть за что-то, он буквально рушил все на своем пути, пока Рика старательно убирала острые предметы и все, что могло ему навредить. Она была слишком миниатюрной, чтобы удержать его, хотя и знала, что он сейчас, вероятно, испытывает безумный приступ паники от полного непонимания происходящего.
– Страшно, – задыхаясь, выговорил Иошихиро, его бросало в пот, и взгляд испуганно метался, но он не мог различить ни единого предмета, все словно слилось в одно и стало ничем. Словно сам хаос спустился к нему и пытался его задушить.
Прошла, наверное, вечность в беготне и попытках остановить разбушевавшегося мужчину. Рика устало присела на кровать, а Иошихиро в бессознательности уперся спиной о стену, безуспешно пытаясь моргнуть. Он не видел девушку перед собой, но отчетливо чувствовал чье-то присутствие, и уже от этого ему становилось немного легче. Он слышал, как вокруг кричат люди, которых на самом деле не было, видел, как пол комнаты испачкан кровью, которую рождало его воображение, но не понимал реальности, из-за чего дышать становилось все сложнее.
– Ты посидишь спокойно? Я принесу холодной воды, – шепотом попросила Рика, словно старалась не напугать его сильнее.
– Мгм. – Иошихиро кивнул, пытаясь справиться с паникой.
Рика быстро спустилась и под пристальным взглядом хозяйки набрала полный таз воды, схватив чистое полотенце, улыбнулась женщине и побежала наверх.
Иошихиро сидел на месте. Рика намочила полотенце и стала осторожными похлопывающими движениями прикладывать к его лицу. А он дергался от ощущений, будто по коже водили раскаленным углем.
– Мне нехорошо, – прошептал он.
– Я заметила. – Рика улыбнулась.
Вдруг Иошихиро обернулся к тазу с водой и согнулся в приступе дикой рвоты. Рика недовольно скривилась и прижала ладонь ко рту, боясь, что стошнит и ее. Иошихиро прокашлялся и снова прислонился к стене, бессильно закрыв глаза. Рика всмотрелась в измученного человека напротив и представила, как задушит его своими же руками, но лишь бросила в него холодное полотенце. Схватив таз, она быстро сбежала по лестнице и выбросила его вместе с содержимым за угол заведения. Затем взяла новый и набрала воду под еще более изумленным взглядом хозяйки.
Когда Рика зашла в комнату, Иошихиро с перепуганным лицом стоял у двери, рассматривая собственную ладонь. Он поднял взгляд и всмотрелся в лицо девушки, отчего по ее спине пробежали мурашки.
– Слушай, мне есть чем заняться, кроме как беречь твою шкуру, поэтому будь послушным мальчиком, хорошо? – Она поставила таз на пол и принялась толкать Иошихиро в грудь ладонью, пока тот, покорно отступая, не завалился на кровать.
– Ты должен сказать спасибо своей природе, что отделался помутнением рассудка, а не смертью. Скоро пройдет, поверь мне, еще немного, – протирая его лицо, шепотом говорила
