Гимназистка. Нечаянное турне - Бронислава Антоновна Вонсович
– Ваша светлость, мои вещи тоже соберут? – как ни в чем не бывало спросил он.
– Разумеется, – бросил Соболев. – Не оставлять же мисс Мэннинг без дружеской… гм… поддержки близкого человека? Вы едете с нами.
– Я хотел бы захватить саквояж с самым необходимым сразу.
Песцов, прижимающий невидимые для остальных книги к животу, со стороны выглядел наверняка очень забавно, поскольку Соболев с трудом сдержал улыбку, когда на него взглянул. Но сдержал и довольно серьезно разрешил:
– Захватывайте. Но прямо сейчас. Не тяните.
Песцов кивнул в знак того, что понял, и шмыгнул за дверь так, что только хвост мелькнул бы, если бы таковой имелся в этом облике. Я же принялась медленно собираться под тяжелым княжеским взором. Интересно, в чем именно меня подозревает Соболев? Неужели в том, что Волков втемную разыграл своего агента? Тогда любой должен был понять, что в такой ситуации никто не стал бы хранить имя нанимателя в тайне. Выгораживать того, кто пытался тебя убить, стал бы только полный идиот. С другой стороны, Соболев мог вообще сомневаться в нашей версии случившегося, слишком она ненадежная.
Песцов тянуть не стал со сборами, и мы столкнулись уже на выходе из моего номера. В руке незадачливый антрепренер держал толстенький саквояж, в котором, как я очень понадеялась, нашлось место для моих книг. На мой выразительный взгляд Песцов не менее выразительно прикрыл глаза. Это можно было понять и так, что я ему надоела до смерти, и так, что мне можно не волноваться. Впрочем, второе не исключало первое.
Вниз мы спустились втроем, но в холле к Соболеву подошел щеголеватый молодой человек, которого нам представлять не стали, князь поднял руку, призывая того не открывать рот, и лениво протянул:
– Дмитрий Валерьевич, вас не затруднит проводить даму до саней? Мне нужно решить еще пару вопросов.
– Разумеется, ваша светлость, – сразу согласился Песцов и подхватил меня под руку.
Лишь только мы отошли на пару шагов, я набросила на нас полог тишины и выдохнула:
– Что будем делать?
Песцов предостерегающе зашипел и воровато оглянулся на Соболева. Пришлось его успокоить:
– Нас никто не слышит. Давайте быстрее решать, что делать. Мои книги у вас с собой?
– Разумеется, – проворчал Песцов. – Что делать, что делать… Да уж, влипли мы в межклановые войны. Почему вы не сказали, Елизавета Дмитриевна, что вы с Волковым состоите в близких отношениях, а?
Он выглядел столь возмущенным моим коварством, что я даже смутилась. Ненадолго, потому что сразу вспомнила, что это неправда.
– С чего вы выдумали этакую чушь, Дмитрий Валерьевич? – возмутилась я. – Не состою я с Волковым ни в каких отношениях. Более того, никогда не состояла.
– Неужели? Не думаю, что он абы кому дарит свои плетения, – ядовито заметил Песцов. – Только не говорите, что использовали не его. Если Соболев сказал, что похожее, значит, точно волковское. Не зря господин штабс-капитан так бесился, ох не зря. Зачем вы вообще использовали плетение со столь приметным результатом?
Говоря все это довольно-таки уничижительным тоном, Песцов сохранял на лице маску участия и склонялся ко мне с таким видом, что сторонний наблюдатель наверняка решил бы, что мой спутник переживает, как бы я не упала в обморок прямо в фойе или сразу по выходе на улицу. Швейцар открыл перед нами двери, я поблагодарила сладкой улыбкой, Песцов же его не удостоил даже взглядом, ожидая моего ответа.
– Думаете, было бы лучше, пойми Соболев, что я Рысьина? А это непременно случилось бы, не используй я волковскую защиту. Да, она действительно волковская, – согласилась я. – Только сам штабс-капитан не знает, что я владею его плетением.
– Как такое может быть? – усомнился Песцов.
– Случайно получилось. Я бы сказала, что Волков подарил плетение, сам об этом не подозревая. Вам тонкости ни к чему, все равно не поймете, вы же не маг, – продолжала я запутывать Песцова. – Просто примите как факт, что хоть плетение волковское, но он мне его не передавал. Мы с ним не друзья, и у нас вообще нет ничего общего.
Подозрительность из взора Песцова уходить не желала, пришлось ее повернуть в нужную сторону.
– Мне кажется, князь Соболев считает нас пособниками Волкова, от которых тот решил избавиться.
– Наверняка, – согласился Песцов, останавливаясь и удерживая меня. Сани стояли прямо перед нами, но самого Соболева пока видно не было. Не закончил еще инструктаж по обыску моих вещей. – Но поскольку мы к Волкову не имеем отношения, опасаться нам нечего.
– Нечего опасаться? Скажете тоже!
– С этой стороны, – поправился он. – А с пением что-нибудь придумаем, Елизавета Дмитриевна. От вас же не требуется прямо сейчас услаждать слух Соболева. Лечение связок – материя тонкая. Единственное, что меня беспокоит, – настойчивое стремление показать вас целителю. Я так понимаю, что защита не даст возможности провести диагностику, а если ее снять, сразу все окажутся в курсе, что вы не мисс Мэннинг?
– Именно. И если мое инкогнито будет раскрыто, я перекинусь и удеру. Будете сами расхлебывать заваренную кашу.
– Позвольте, заварили мы ее вместе, Елизавета Дмитриевна, – запротестовал Песцов. – Если бы вы не сбежали, Волков не стал бы вас разыскивать, не заподозрил бы меня и не спланировал нападение на нас с мисс Мэннинг.
– Кто-то мне недавно доказывал, что нападение стаи волков связано исключительно с разборками между Соболевыми и Волковыми.
– Разборками? Странные выражения вы используете, Елизавета Дмитриевна. Нет, суть я понял, но…
Дверь за нашей стеной хлопнула, выпустив довольного Соболева, я быстро сняла полог тишины и почти прошептала, перейдя на английский:
– Дмитрий, мне совсем нехорошо.
– Мисс Мэннинг, а мне кажется, что на улице вы сразу посвежели, – заявил Соболев. – Сейчас поедем, подышите морозным воздухом, отдохнете уже в дороге. Увидите, вам непременно станет легче.
В санях я сразу прикрыла глаза, продолжая играть «певицу при смерти». На князя это особого впечатления не произвело, он попытался вовлечь меня в разговор, а когда не преуспел, переключился на Песцова. Я притворилась спящей и с мрачным удовлетворением слушала рассказ о гастролях в целом и о неприятной встрече на вокзале с Волковым в частности.
По всей видимости, Соболев решил не полагаться только на амулет против волков, поэтому ехали мы в составе целого санного поезда. Хотя очень может быть, что губернатору по статусу полагалось подобное сопровождение. Наши сани ехали вторыми, за нами было еще несколько, в которых сидели люди с ружьями, но двигались мы быстро, нигде не задерживаясь.
– Так что же он от вас хотел, Дмитрий Валерьевич?
