Гимназистка. Нечаянное турне - Бронислава Антоновна Вонсович
– Мисс Мэннинг, я понимаю ваши опасения, особенно после того, что сегодня случилось, но, уверяю вас, в этом доме вам ничего не грозит, – дружелюбно улыбаясь, заявил целитель.
Поскольку мое мнение было полностью противоположное, я опять покрутила головой, раздумывая, настаивает ли целитель на снятии моей защиты больше по профессиональной необходимости или по настоятельной просьбе нанимателя. Второе тоже казалось весьма вероятным.
– Если вы опасаетесь, что я могу узнать что-то, не предназначенное для посторонних, – продолжил вкрадчивые уговоры целитель, – то я могу напомнить о клятве, которую дают все целители.
Прозвучало весьма убедительно, возможно, потому, что он не стал напоминать о клятве, которую дают при приеме в клан и которая стоит над всеми остальными клятвами. То есть если этот господин посчитает, что открытие моей тайны пойдет на пользу клану, то он недрогнувшим языком выложит все Соболеву. А уж как они хранят и приумножают тайны, я уже узнала на примере Ксении Андреевны, которая считает, что чем больше людей разделили между собой секрет, тем он лучше хранится.
Наверняка целитель был настроен меня уговаривать еще долго, но я сделала вид, что ужасно утомлена, откинулась на спинку кресла и даже глаза прикрыла, после чего он возмущенно кашлянул и сказал:
– Мне очень жаль, что вы столь безответственно относитесь к собственному здоровью, мисс. Непозволительно безответственно. Тем не менее я пришлю вам капли для облегчения состояния горла. Они вам точно не помешают. Отдыхайте пока.
Я настроилась выполнить его рекомендации в отношении отдыха и даже прилегла на кровать. Но этот отдых продлился недолго, поскольку неожиданно я обнаружила в комнате несколько артефактов, которые, как мне показалось, отнюдь не все относились к бытовым. Пока я размышляла, как можно вывести из строя весь этот арсенал, принесли вещи певицы, а вместе с ними принесло Песцова, который выглядел до отвращения довольным. Еще бы: я бы тоже предпочла бегать по снегу, а не отбиваться от целителя. Пахло от компаньона той самой свежестью, которую приносят с собой после прогулки на морозе. Восхитительный аромат свободы!
– Филиппа, дорогая, я вам помогу все распаковать, – радостно заявил он, затем развернулся к соболевской горничной, вовсю шурующей в чемоданах и саквояжах, со словами: – Дорогуша, мы справимся без вас. Мисс Мэннинг очень не любит, когда ее вещи трогают посторонние.
Горничная что-то залепетала о том, что князь будет недоволен и что она уже почти разложила перед зеркалом вещи из маленького саквояжа. Она держала этот саквояж в руках и вытаскивала оттуда очередной предмет, как вдруг Песцов охнул, отобрал у нее и саквояж, и то, что она достала, вытолкнул горничную из комнаты и запер дверь.
– Милая, целитель был очень недоволен, что вы не дали себя осмотреть, – заявил он, подпустив в голос укоризны, а на физиономию – одобрения. – Не в вашем положении пренебрегать княжеской помощью.
Он продолжал держать саквояж мисс Мэннинг, но это ему не мешало семафорить руками, показывая, что неплохо было бы поставить полог и поговорить нормально. Но я и без него это понимала, поэтому покашляла для подслушивающих и активировала плетение от них же. Часть артефактов в комнате сразу же оживились и протянули к моему куполу длинные, хорошо заметные в магическом зрении щупальца, так что со стороны купол теперь смотрелся как противолодочная мина, выглядывающая из воды наполовину. Щупальца начали активно прокладывать себе путь через купол, и одно даже преуспело, что меня необычайно разозлило, и я придавила его своим щупом. Сначала придавила, а потом выдавила наружу. Давление было совершенно незначительным, и ничего не предвещало, что после этого в комнате взвоет сирена.
Песцов пружинисто подпрыгнул и огляделся, ничего не заметил и неуверенно предположил:
– Пожар?
Я нервно дернула рукой, отчего щуп, который я непредусмотрительно не убрала, ткнулся в подающий сигналы бедствия артефакт в углу. Тот заискрил и задымился, но орать не перестал. Я развеяла купол, но даже это не избавило от последствий.
– Княжеские артефакты, – прошептала я Песцову на ухо на грани слышимости. – Здесь вся комната ими усеяна, как бездомная собака блохами. Один я, кажется, случайно подожгла. Полог убрала.
– Филиппа, нужно уходить, – громко сказал Песцов. – Сигнализация просто так вопить не будет.
Он схватил меня за руку и потащил к выходу. Не сказать, чтобы в коридоре было оживленно, горничная под дверью нас не ждала, но два незнакомых господина в темно-коричневых костюмах торопились явно к источнику шума.
– Пожар! – обрадовал их воплем Песцов. – Срочно все на выход.
– Успокойтесь, господин, это не пожар! – проорал ему в ответ один из ремонтников. – Это сбой артефакта, отвечающего за комфорт гостей.
– Хорошенький комфорт, – возмутился в ответ Песцов. – Он искрит и воняет. А если он так ночью сработает? У мисс Мэннинг и без того нервы на пределе. Безобразие! И это в доме самого Соболева.
– Часть артефактов еще от предыдущих владельцев остались, – сказал неожиданно появившийся в коридоре князь. – Мы решили ничего не переделывать, тем более что сбоев раньше не было.
Он подозрительно посмотрел на нас, словно прикидывая, кого обвинить в поломке. Но Песцова такими мелочами смутить оказалось невозможно.
– Все нужно менять вовремя, – уверенно бросил он. – Никогда бы не подумал, что в вашем, ваша светлость, доме могут использоваться артефакты, место которым в музее. Или вам настолько неприятны гости?
– Глупости говорите, Дмитрий Валерьевич. Если система хорошо работает, зачем ее ломать? – недовольно возразил Соболев. – А до вашего появления все прекрасно работало. И, как видите, я лично иду проверять, что случилось, так что гости мне очень дороги.
Он адресовал мне улыбку, которая показалась довольно зловещей. Но Песцов ничего такого не заметил и продолжил нападать на князя:
– А ваша безопасность? Вы сами сказали, что система внутренних артефактов осталась от предыдущих владельцев. А ну как окажется, что они решили вернуть контроль над собственностью?
– Этот дом – приданое моей матери, – сухо пояснил князь. – Она была последним представителем рода Горностаевых. Неужели вы серьезно предлагаете ломать артефакты Горностаевых?
Песцов неопределенно повел плечами, Соболев же холодно кивнул, посчитав разговор законченным, повернулся к нам спиной и пошел разбираться со сломанным семейным артефактом. Мы же с Песцовым стоять посреди коридора не стали, спустились в гостиную, где я опять активировала полог тишины. В этот раз не сработал ни один из артефактов, которых здесь тоже хватало. Наверное, направлять их было некому: все ответственные лица заняты ликвидацией аварии. Все-таки ломать что-либо у меня получается лучше всего. Может, мне прямая дорога
