Драконье наследство - Жанна Лебедева
– Значит, бабушка Хэшмин участвовала в экспедиции Явления? – Даже непробиваемая Кэтти крайне поражена. – Ничего себе.
– Хэш никогда не говорила об этом. Да и как возможно? По времени не сходится, ведь маме Хэш примерно пятьдесят, во сколько же ее тогда родили? – произносит Алисана. Добавляет рассудительно: – Мне кажется, Хэш и сама ничего не знала… – Она еще раз внимательно разглядывает людей на фото. – Что имела в виду тетя Мэри? Прошло сто лет. Как Мария Феста может помочь нам?
– Возможно, у нее остались какие-то родственники. Попробуем найти их и поговорить, – сходу предлагает Кэтти. Накрапывает дождь, пока слабенький, но без крыши и это проблема. – Домчим до ближайшей заправки и встанем там. Надеюсь, у них есть сеть…
Машина мчится сквозь влажную мглу. С болот парит, ползут над кочками туманы.
Ближайшая заправка имеет навес, и кафешка в ней не менее уютная, чем та, в которой они перекусили на пути к загородному дому родителей Хэшмин. Тетя Мэри не идет у Алисаны из головы. В первый момент встречи она выглядела почти безумной, но потом… Эта фотография… Эта правда…
Кэтти впивается зубами в большой бургер и жмурит от наслаждения глаза. Произносит, дожевав котлету и лук:
– Родню Марии Фесты мы сможем найти. Они вроде не скрываются. Внимание общественности всегда было большое. Их до сих пор на разные передачи и шоу приглашают.
– Думаешь, они будут с нами честны? – сомневается Алисана.
– Не факт, что вообще захотят говорить, – усмехается Кэтти. – Но все равно, знать хоть что-то лучше, чем совсем ничего. Давай будем последовательными.
– Хорошо.
Уверенная размеренная речь Кэтти умиротворяет Алисану, а после съеденного бургера клонит в сон. Бурный выдался денек. Хочется домой, но путь их ждет еще долгий.
И дождь этот, будь он неладен.
– Попробую починить крышу, – решает Кэтти. – У меня пару раз получалось накинуть ее…
Алисана согласна – хорошей вариант. Она обзевалась уже. Проклятущий дождь усыпляет, а от размеренного мурлыканья телевизора веки слипаются, и двоится в глазах. Алисана не выспалась: встать пришлось на заре, чтобы съездить куда нужно и успеть вернуться по свету.
– Еще два кофе, пожалуйста, – просит она у официантки.
– Может, останетесь на ночь? Наверху есть гостевые комнаты, – заботливо предлагает та. – Погода до завтра вряд ли улучшится. Такие уж тут места.
Алисана не успевает согласиться или отказаться, потому что с улицы приходит довольная Кэтти.
– Наладила, – гордо объявляет она. – Я натянула проклятущую крышу. Можем ехать.
– А я заказала еще кофе, – говорит Алисана.
– Ну и хорошо, – улыбается Кэтти. – Я бы еще энергетик взяла. Есть у вас энергетик? – уточняет она у официантки.
– Сейчас принесу из холодильника.
Девушки возвращаются за стол. Дождь за окном набирает мощь. Бьют в стекло подхваченные ветром большие капли. От такого легкая крыша кабриолета не спасет. Дворники не справятся с ливнем.
Кэтти задумчиво разглядывает чашку с латте, произносит с сожалением:
– Все-таки жаль, что ты не умеешь водить. Я бы сейчас что покрепче с удовольствием выпила. Настроение какое-то гадкое. И предчувствия нехорошие… – Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, она интересуется: – Кстати, не хочешь пойти на курсы вождения? Я помогу с практикой.
Нужно ответить что-то приемлемое, что-то… Но Алисана говорит, как есть:
– У меня сейчас туго с финансами. Может, как-нибудь потом. Что тебя все-таки беспокоит? – переводит она тему обратно на тревогу Кэтти.
– Не знаю. – В голосе собеседницы звенит напряжение. – Не могу объяснить. Быть может, просто старая паранойя разыгралась. Я лечилась у психотерапевта… – срывается с губ случайно, и Кэтти заставляет себя замолчать, не продолжать.
Но Алисана успевает спросить:
– Почему? – Сообразив, что вопрос некорректный, она тут же извиняется: – Прости. Глупое любопытство. Просто Хэшмин тоже лечилась, вот я и спросила на автомате… Прости еще раз. С моей стороны это было нетактично.
– Да, ничего, – вздыхает Кэтти. – Я из-за школьной травли ходила. Все началось из-за глупой открытки. Я, заучка, подарила ее первому красавчику класса, и все как с цепи сорвались, стали болтать, что я его подружка, что я с ним… Ну, ты сама понимаешь. Потом пошло дальше – слухи, будто я везде и со всеми, и вообще в эскорте работаю…
– Вот придурки, – с сочувствием произносит Алисана.
– Да уж… – Кэтти топит взгляд в кофейной пене. – А Хэшмин? Почему она… Что случилось?
– А ты не в курсе?
– Нет.
Алисана рассказывает:
– Хэш похитили год назад. Усыпили на стоянке гипермаркета, увезли куда-то бесчувственную…
– А потом? – Лицо Кэтти напряженно заостряется. Пролегают под глазами тяжелые тени. – Какой ужас…
– Потом вернули обратно.
– Что с ней сделали?
– Ничего… вроде бы. Ее обследовали врачи и не нашли никаких следов насилия. А сама Хэш ничего не помнит. Только то, как кто-то подходит сзади и касается плеча. Потом долгое забвение. И утро пробуждения на остановке общественного транспорта в отдаленном районе.
– Ничего себе… – Кэтти сверлит взглядом оконную раму. Она поражена услышанным. – Теперь еще хуже себя чувствую, – признается тихо. – Знаешь, я ведь корю себя за интрижку с Бертом. Сперва мне казалось, что все к лучшему. Что все, в том числе и Хэшмин, должны увидеть, какой Берт легкомысленный и неверный козел. Я думала, что замучу с ним, а потом брошу… Но Хэшмин это, кажется, сильно подкосило. Она была расстроена их размолвкой и ушла за Стену морально ослабевшей из-за Бертова предательства… – Кэтти смотрит на Алисану виновато. – Из-за травли в школе я озлобилась и стала специально уводить чужих парней. Я стерва и сволочь. И я ничего не могу пока с этим поделать. Но мне правда жаль.
– Ты хорошая, – успокаивает Алисана. – Ты сейчас помогаешь Хэш не меньше, а может, и больше остальных. И теперь я понимаю, почему…
На экране телевизора вспыхивает заставка новостей. Синий земной шар катится по белому желобу в космическую пустоту. Монотонно бубнят ведущие:
– Час назад было совершено покушение на чету Баратос. Известные юристы находились на подземной парковке своего дома, когда их машину…
Алисана вскрикивает и зажимает рот ладонью. Кэтти молчит. Ее лицо на глазах белеет, теряя всю кровь.
– Нет… –
