Драконье наследство - Жанна Лебедева
– Они живы. В больнице, но живы! Слышала? – теребит руку подруги Алисана. – Едем, скорее!
Расплескав недопитый кофе, Алисана грохает чашкой по столу и срывается с места. На ходу сует официантке купюру.
Кэтти в прострации идет за ней:
– Не могу поверить… Мама… Папа…
– Возьми себя в руки, соберись! Мы должны поскорее вернуться домой, только так сможем выяснить подробности, – подбадривает подругу Алисана.
Она старается выглядеть рассудительной, но к глазам уже подступили предательские слезы. Кого она пытается обмануть напускной решительностью? Она же плакса. Ревет, что случись, в три ручья, а в плане решительных поступков может разве что примкнуть к кому-то по-настоящему деловому и волевому. Но сейчас Кэтти, кажется, выбили из седла.
И Алисана осталась за лидера, поэтому она пытается, как может…
Кэтти не плачет, и от этого становится жутко. Кэтти лишь бледнеет все сильнее и сильнее. Белизна лица уже начала принимать синеватый оттенок, как при удушье.
– Садись, – сипло требует Кэтти.
– Ты сможешь вести машину? – беспокоится Алисана, понимая, что погорячилась с резвым побегом из забегаловки на заправке.
– Да. – Голос Кэтти звучит бодрее. – Я в норме.
Мертвенная синева на глазах уходит со щек. Такой способности быстро отрешаться от беды, чтобы сконцентрироваться на насущном, можно только позавидовать.
Кабриолет срывается с места и ныряет в дождь. Капли нещадно барабанят по тонкой крыше. Дворники неистово сметают льющиеся по лобовому стеклу водопады.
– Кому понадобилось устраивать покушение на твоих родителей? – спрашивает Алисана, в глубине души уже зная ответ.
– Думаю, все из-за дела Хэшмин, – подтверждает догадку Кэтти. – Похоже, все серьезнее, чем мы предполагали. Кто-то не хочет, чтобы подробности отправки за Стену были расследованы.
– Сама причина… – кивает Алисана. – То, зачем вообще ее отправили. Кому и для чего это понадобилось именно сейчас? Клара ведь выяснила, что в предыдущие разы никаких отправок не было. Все липовое. А теперь? Драконы поняли, что их обманули, и возмутились? А раньше они где были? Почему молчаливо терпели?
– Зачем вообще им нужны девушки? – логически завершает тираду подруги Кэтти. – Вот с чего надо было начинать. И мама Хэшмин, видимо, намекнула на это, отправив нас на поиски родни Марии Фесты… Аккуратнее, ты! – ругается она на пролетевшую мимо встречную машину.
Водитель огромного тонированного джипа потерялся в дожде и не заметил их кабриолет. Промчался мимо, притеревшись почти вплотную. Чуть зеркало не отхватил…
– Кэтти… – испуганно шепчет Алисана, заглядывая в зеркало заднего вида. – По-моему, что-то не так. Он разворачивается и едет за нами. По-моему, это бандиты какие-то…Ай!
Она вскрикивает: что-то с громким щелчком ударяет в правое зеркало, и оно в мгновение ока покрывается паутиной трещин.
– Пуля… Вот уроды! – рычит сквозь стиснутые зубы Кэтти. – Взорвали машину родителей, а теперь и за нами явились? Ну, попробуйте догнать тогда на своем катафалке!
Она топит педаль в пол, и кабриолет с ревом несется по пустой дороге, пытаясь оторваться от черного джипа преследователей.
Алисана плотно зажмуривает глаза. Почему? Почему и без того нелегкая ситуация вмиг обернулась полным кошмаром? Эти преследователи… Чего они добиваются?
Даже думать не хочется.
Дорога идет под уклон. Когда ехали к родителям Хэш, кабриолет карабкался по нему вверх, теперь мчался вниз, обретя легкость, словно готовясь вот-вот оторваться от земли.
В самом конце уклона, перегородив дорогу, стоят еще две машины, и не остается сомнений, что они заодно с преследователями в черном джипе.
– Окружили, – обреченно выдыхает Кэтти, ругается вслух, хмурится грозно. – Нет уж, так просто мы вам не сдадимся.
Путь впереди распадается на несколько развилок. Тонкие дорожки змеями уползают через болота и подлески к небольшим загородным поселочкам. Кэтти на полном ходу сворачивает на одну из них. Кабриолет летит через ракитники. Мимо клюквенных кочек. Мимо темных окон коварной воды. Мимо осоки и мхов.
Алисана открывает глаза и мысленно умоляет судьбу лишь о том, чтобы от них отстали. Чтобы больше не стреляли.
Или хотя бы не попали.
Не догнали…
В какой-то момент они действительно умудряются оторваться от погони, запетляв в сетке однотипных улочек. Взлетев на лесистый холм с проселкой, уходят в тень золотистого сосняка и выбираются уже с другой стороны искусственной лесопосадки.
Там снова начинаются болота. Дорога ведет на эстакаду. Почва слишком зыбка, чтобы самостоятельно держать асфальтированное полотно.
Джип, который они посчитали безнадежно отставшим, нагоняет их параллельным путем, хищно прижимается вплотную.
– Достань смартфон и напиши девочкам, – отдает приказ Кэтти.
Алисана беспрекословно слушается, по спине ее стекает струйка пота. Она уже поняла…
– Что писать? – спрашивает, пытаясь выглядеть невозмутимой.
– Что за нами гнались, но не догнали. Пусть Клара и Эрин ведут себя крайне осторожно. Про то, что рассказала нам мама Хэшмин. Про фото. Про бабушку. И про Марию. Обязательно напиши про Марию! Пусть найдут ее родственников…
Алисана решается спросить:
– А мы? – Кэтти молчит, сосредоточенно вылавливая взглядом крутые повороты эстакады. Алисана все понимает и осторожно касается руки подруги. – Мне так жаль…
Джип нагоняет. Бесшумный выстрел пробивает колесо. Оно лопается с оглушительным хлопком, идет юзом, заставляя кабриолет крутануться на полном ходу и врезаться всей тяжестью в ограждение. Стальные трубы не выдерживают удара, ломаются с болезненным скрежетом.
Автомобиль вперед капотом ныряет в топь.
ГЛАВА 13. Драконы и судьбы
– Выпусти…
– С чего бы? – наполняю тон всей возможной суровостью. – Ты мертвец, чуть не поджаривший меня огнем из пасти. Сиди лучше там.
– Чего? – удивленно уточняет невидимый собеседник. – Какой еще мертвец? Я живой.
– Ты скелет.
– Вот и нет.
– Вот и да. Я видела своими глазами. – Чужое упрямство меня злит. – Зачем врешь? Думаешь меня провести? Не выйдет.
– Не думаю… Я правда живой, а то, что ты видела, случилось из-за сбоя работы саркофага. Пересушки случаются, но для здорового ха… – Незнакомец сбивается, догадываясь о чем-то важном. – Ты что, чужая? Тебя прислали из-за Стены?
– Да, – отвечаю я. – Прислали. Без моего на то желания.
Собеседник молчит, думает, после чего спрашивает:
– Какой сейчас год?
– 2300.
– Не может быть.
Теперь моя очередь недоумевать. В странное русло перетек наш и без того неординарный диалог.
– А какой должен быть?
