История зимы, что окрасила снег алым - Марина Лаврук
– Императрица прибыла, – распахнув дверь и поклонившись, сообщила служанка.
Все семейство поднялось с мест. Они склонились перед гостьей в приветственном поклоне. Супругу недавно погибшего императора звали Макото, именно император назвал младшего сына клана Маруяма в честь своей жены, пророча яркую внешность и скверный характер.
Макото принадлежала к клану Като, последователи которого специализировались на целительстве. Благодаря навыкам она в увядающие годы продолжала выглядеть на двадцать, словно застыла в этом возрасте. Ее фигура была идеалом для многих: пышные бедра и тонкая талия, которую, казалось, можно обхватить ладонями, упругая грудь, выглядывавшая из золотого наряда. Немногие женщины любили такое декольте, но из-за чрезмерной слабости мужа к противоположному полу Макото просто обязана была привлекать его внимание каждый миг своей жизни. И, несмотря на его недавнюю смерть, пока она не избавилась от этой привычки. В императрице было все хорошо. Для тех, кто ее не знал. Потому что характером она отличалась крайне несдержанным, порой даже жестоким. Вероятно, одной из причин, почему у гулящего императора родилось всего трое детей, являлась ненависть императрицы абсолютно ко всем женщинам в окружении.
Следом за Макото, покрывая голову капюшоном, зашла невысокая девушка.
– Приветствую вас, семья Маруяма, – призвав всю вежливость, произнесла императрица.
– Приветствую вас. – Девушка сняла капюшон, но взгляда не подняла.
Все трое братьев замерли в изумлении. Гостья выглядела болезненно худой и уставшей, но при этом оставалась достаточно красивой. Самое странное, что ее внешность отличалась от привычной им. Небрежно распущенные длинные золотые волосы спадали спутанными прядями у лица. Синие, как небо в морозное утро, глаза имели удивительный разрез – в нем явно прослеживались привычные черты, но все же они оставались донельзя круглыми. Насыщенные следы усталости и взъерошенный вид не портили образ гостьи, наоборот, словно подчеркивали ее хрупкость.
Луна удивленно распахнула глаза. Они с Мудзаном давно познакомились с дочерью императора, но тогда она была совсем малышкой. Девушка выросла действительно красивой и поразительно напоминала как императора, так и мать.
Макото и молодая госпожа заняли приготовленные им места напротив глав семейства. Девушка подняла взгляд, и ее брови удивленно взметнулись. Перед ней сидели три одинаковых молодых человека, только разных возрастов, и один из них, вероятно, болел. Братья выглядели настолько похожими, что она даже протерла глаза, думая, что все двоится от усталости.
– Не стоит переживать, нас действительно двое, – утомленно выдохнул Акио.
– Привет, сестрица! – радостно выкрикнул младший Маруяма, помахав рукой.
Мира ласково улыбнулась, узнав старого друга, и перевела свой привычно наглый взгляд на старшего брата, внимательно разглядывая лицо. Как бы это ни было сейчас неуместно, ей хотелось понять, различаются ли братья хоть чем-то.
Все приступили к трапезе. Мудзан, мучившийся от боли в висках, подпер рукой щеку и уставился в тарелку. Увидев это, Луна поняла, что нужно все решить, пока муж не навлек беду неблагопристойным поведением.
– Позвольте узнать цель вашего визита, госпожа? – обратилась она к Макото.
Все аккуратно убрали приборы, только Акио и Мира продолжали есть, не обращая внимания на окружающих.
– Как вы знаете, Адъян покинул наш мир в связи с тяжелыми последствиями проклятья белой крови. Его последней волей было… – Макото сделала паузу, чтобы смягчить тон. – Он желал, чтобы его дочь стала женой наследника из клана Маруяма, – закончила она и устремила взгляд на Луну.
Взгляд Луны заметно дрогнул, она тяжело выдохнула.
Акио продолжал есть – кажется, до него так и не дошло, о чем идет речь. Иошихиро сидел слишком далеко от брата, чтобы толкнуть в плечо и заставить сосредоточиться. А Мудзан и вовсе игнорировал происходящее.
– Мы благодарны императорской семье за эту честь, но поймите меня правильно… Насколько известно, молодая госпожа унаследовала от отца тяжелую ношу, вы, как никто другой, должны понимать, что брак с проклятым не приносит счастья, – уже не подбирая выражений, сказала Луна.
– Я лишь исполняю волю мужа. Отказ вашего клана не будет грозить нашим отношениям, не стоит переживать по этому поводу, – спокойно ответила Макото.
– В других условиях любой бы согласился на брак с императорской наследницей, но, к сожалению, сейчас Иошихиро вынужден отказать. – Луна проговорила это четко и уверенно.
Иошихиро разочарованно смотрел в стол перед собой, он не собирался перечить матери.
– А что будет с ней, если наш клан не согласится? – неожиданно серьезно спросил Акио, взглянув в глаза императрицы.
– Тетушка отвезет меня в первый публичный дом, говорит, там меня ждет успех, – язвительно улыбнувшись и взглянув на Макото, проговорила Мира.
Взгляды членов клана Маруяма застыли. Луна почувствовала необъяснимую горечь. Все знали о том, что отношения между Макото и дочерью императора от второй жены были не самыми лучшими, но чтобы вот так, сразу после смерти отца, угрожать шестнадцатилетней девушке, не оставив ей выбора?
– В конце концов, сын-то у нас не один, – внезапно подключился к разговору Мудзан, посмотрев на Акио.
Луна же и не взглянула в их сторону.
– Акио, мой дорогой, выходит, выбор сейчас за тобой, – сказал Мудзан, наполнив чашу вином.
Акио еще раз посмотрел на Миру. Его удивляло, что в такой ситуации, находясь сейчас буквально на «смотринах», она и не старалась выглядеть хорошо. В ней не было кротости и невинности, ее глаза блестели чистой надменностью и хладнокровием, словно ее веселила вся эта ситуация.
– Почему бы и нет? – Акио пожал плечами и вновь принялся за еду.
– Здорово! Посмотрим, какое из проклятий окажется сильнее, – тихо процедила Луна, из-за чего Акио вскинул на ее испуганный взгляд.
Мира немного наклонила голову, кинув взгляд на согласившегося «жениха», и едва слышно возмутилась:
– Ну почему именно этот?
– Выпьем же за будущий союз. – Мудзан поднял чашу и, не дождавшись реакции остальных, осушил ее.
– Тогда не будем медлить. Давайте закрепим соглашение, и я вынуждена отправляться обратно во дворец, мой сын вот-вот должен вернуться, – встав с места, сказала Макото.
Договоренности скрепили заклинанием на свитке. Лучшим возрастом для женитьбы у юношей считался год их совершеннолетия, а именно двадцать первый год жизни, поэтому до предполагаемого брака Акио и Миры оставалось около трех с половиной лет.
Подписав все бумаги, Макото поклонилась семье Маруяма и направилась к выходу. Мира поднялась с места, но не для того, чтобы с почтением проводить мачеху. Когда императрица проходила мимо, девушка осторожно схватила ее
