Подарок для герцога. Вернуть отправителю! - Елена Княжина
Нет, нет… Не может быть все так, как они говорят! Габ не умрет от какого-то глупого ножика!
Он любимчик Верганы, он генерал, он жил этой войной семь лет. Он не имеет права вот так взять и помереть. Мы еще талончики и расписания не обсудили!
Зачем-то я каждые пять минут проверяла печать на ладони. Она становилась все бледнее и бледнее… Скоро я вовсе лишусь главной приметы из именного растра.
Мне не нравилось хлюпающее ощущение, рождавшееся внутри. Странной пустоты и… свободы.
Сердце ходило ходуном. Из города до утра не выйти, в академию не попасть, о Габриэле вестей не получить… Но как можно сидеть спокойно?
– Куда? – подорвался за мной командир, едва я вскочила с лавки.
– Пойду в храм. Помолюсь за мужа, – пробормотала нервно.
– Это дело ладное, – учтиво кивнул старик. – Вы богиней выбранная. Вас послушают.
Не хотелось его разочаровывать, но шансов немного… Попробуй докричись до Верганы в этом кошмаре. Наверняка все в Сатаре сейчас шлют мольбы, и «линия переполнена».
Украдкой я взяла со стола бутылку молока, ломоть хлеба и кусок ветчины. Рассовала по карманам мантии и вернулась к божественной горе. Судьба моя до конца дней по утесам ползать.
***
Он еще был тут. Мой рогатый враг.
– Зачем вернулась, хара? Это не твой храм, – поморщился Ахнет, разлепляя веки.
– Хочу помолиться богине.
– Их богине, чужой, – скривился он.
– Моего бога тут нет, и я не знаю, кого еще просить… Вот. Держи.
Я медленно опустилась, присела и подтолкнула к рогатому хлеб с ветчиной и бутылку. Ближе подойти опасалась: настроение раненого демона за последние часы могло измениться.
– Я ждал, что ты воинов приведешь, – хмыкнул Ахнет, растянул на загорелом лице коварную ухмылку и приподнялся на локтях. – Глупая, глупая хара. Я ж тебе шейку переломить могу. Двумя пальцами, даже в таком состоянии. Если отпускают – убегай… и никогда не возвращайся, таковы правила Веера.
– Я очень глупая, – согласилась с ним сокрушенно.
Глава 14
«Глупая, глупая, глупая…» – отбилось от заиндевелого хрустального свода. Богини согласились: возвращаться не стоило. Коварный прищур Ахнета намекал, что демон заскучал и в этот раз уже не отпустит.
Он сковырнул ногтем крышку и приложил бутылку к губам. Глотал так жадно, что часть молока с брызгами проливалась. Белесые дорожки текли по загорелой жилистой шее и собирались в лужицы у ключиц.
– Мне надо к богине, – взмолилась я и кивнула на подношения. – Это плата за проход.
Демон согнул ногу в колене, открывая путь.
– Твое сердце теперь совсем не на месте, хара, – сказал он и продолжил пить.
– Почему ты называешь меня «хара»? – спросила, пробираясь бочком туда, откуда недавно мечтала сбежать. К статуе Верганы.
– Это наша птица-покровительница, тотемное животное клана Азумат, – пояснил Ахнет. – У нее крыло цветом, как твои глаза. Нежно-голубое, с синими переливами. Из очина пера добывают редчайший яд, а слезы хары исцеляют… А что кому подарит птица Судьбы – только ей и ведомо. Ее сердце болит за наш народ. А за что болит твое?
– Не знаю.
– Неужто? Я лжи не люблю, диковинка, – процедил демон и уселся со скрипом потертых кожаных брюк.
– За моего… за моего мужа, – проронила, притормаживая у статуи. – Твой рогатый народ растерзал его на мосту. Теперь Габ далеко отсюда, там, куда переместили всех раненых. А я… я застряла в закрытом городе. Невыносимо далеко от него. И в стенах столицы не осталось ни одного заряженного портального камня!
Давно хотелось сказать это вслух. Поделиться болью, печалью… Прокричать о своей беде, чтобы каждая из мраморных теток услышала.
– Ты бы предпочла подносить питье к губам возлюбленного супруга, а вместо этого сидишь здесь, со мной… Иронично, – признал Ахнет. – Я бы на твоем месте себя прирезал.
– Это как-то исправит ситуацию? – с вызовом уточнила я и сама же ответила: – Вряд ли.
– Твое брачное клеймо побледнело, связь ослабла, – заметил глазастый демон. – Он сильно ранен?
– Смертельно, – простучала зубами, не слыша своего голоса. – Так говорят очевидцы.
– Как его ранило? – допытывался рогатый.
– Зачем тебе?! – я нервно отвернулась от статуи и вонзила глаза в иноземца.
Эти расспросы, они для какого-то мстительного удовольствия или что?
Он поставил опустошенную бутылку на пол, похлопал себя по раненому ребру. Покрутил в пальцах медальон, по форме напоминавший патрон от земного пистолета, только ярко-красный.
– Я был в той бойне, одним из первых переместился на мост. Туман в этот раз расшалился, выкинул нас не на поле, а посреди реки… Половину наших призвало в воду, многие потонули во сне, – он растер хмурое лицо и сощурился. – А от чего умирает твой муж, хара?
– От яда. Доволен? Синего, иномирского, смертоносного. Что застыл на конце кинжала и ждал, когда сможет поразить самого лучшего мужчину в Сатаре! – вскрикнула я, захлебываясь слезами.
Перед демоном мне стыдиться было нечего. Вряд ли он кому-то расскажет о заплаканной соседке по обледенелому храму. Будь она хоть герцогиней, хоть служанкой.
– Поражен саером в ближнем бою один на один с демоном Керракта? Это геройская смерть, хара, – прошептал Ахнет. – Тебе нечего стыдиться. Совсем скоро ты станешь свободна, сбросишь оковы и услышишь зов тропы.
– Я не стыжусь. Я вовсе не хочу, чтобы он умирал, – я всплеснула руками и размазала локтем влагу по щеке. – Пусть Габ не будет героем, зато будет живым!
– Твой муж пеший или воюет верхом? Маг или боец с орудием? На его мундире есть опознавательные символы? – допрашивал рогатый. – Мы седьмой год сталкиваемся с сатарцами на Рубежах. Месим сапогами красный туман и землю ваших полей. Порой кажется, я каждого врага знаю в лицо. Так по ком болит твое сердце? Кто такой этот Габ?
«Габ – тот, кто никогда не пропустит тебя в Сады… Потому что он Грейн».
– Он из пеших, – быстро прошептала я и отвернулась.
Ох, Лиза, ты куда глупее, чем думалось. Если выболтаешь Ахнету, что жена главнокомандующего, – считай, что подписала себе смертный приговор.
Кто вообще в своем уме болтает с врагом по душам?!
– Габ уроженец деревеньки близ Грейнского леса. Сын простого работяги, получивший магическое военное образование здесь, в Пьяни… После учебы проходит службу в Сатарской армии, – врала я напропалую, алея до ушей. – Сейчас все магически одаренное население призывают на защиту Рубежей, да и саты, что за службу положены, не лишние…
– Простой пеший воин, значит. Зеленый птенец, только выпустившийся
