Легенда о Лили: Тайна замка Килхурн. - Salina
В комнате повисло тяжелое молчание. В каждом взгляде читалась тревога, страх и скрытая решимость.
— Что она им сказала? — наконец спросила Леди Морна, голос её был хриплым.
— Только то, что приехала сюда со своим женихом, — ответил Ричард. — Ничего больше.
Раймонд тяжело выдохнул и отвернулся к окну, проводя рукой по лицу. Молчание давило, казалось, воздух в комнате стал гуще.
Все понимали: выбора нет. Надо что-то делать. И быстро.
Леди Морна внимательно посмотрела на собравшихся мужчин, её лицо выражало решимость.
— Знаете, — начала она, обводя всех взглядом, — если Лили станет шотландкой, то англичане не смогут предъявить к ней свои претензии.
Ричард нахмурился.
— Что ты хочешь этим сказать?
— А то, что Лили надо выйти замуж за одного из вас, — спокойно ответила Леди Морна. — Тогда она будет защищена не только тем, что станет шотландкой, но и кланом.
Ричард задумался, а затем кивнул:
— Это выход. Я готов жениться.
Леди Морна тут же махнула рукой:
— Куда тебе? Ты уже стар.
Ричард фыркнул, но промолчал. Леди Морна перевела взгляд на Раймонда, стоявшего у окна с напряжённым выражением лица:
— Раймонд, ты должен жениться на ней.
— Я? — удивлённо переспросил он, обернувшись к ней.
— Да, ты, — твёрдо подтвердила Леди Морна. — Ты молод. Конечно, она совсем девочка, но ты не можешь оставаться один вечно.
Комната погрузилась в молчание. Раймонд потупился, явно недовольный направлением разговора.
— То, что твоя жена умерла при родах, а ребёнок не выжил, — продолжила Леди Морна мягче, — это трагедия. Но это не повод теперь всю жизнь шарахаться от девушек.
Бернар ухмыльнулся:
— Шарахаться? Это он-то шарахается?
Мужчины рассмеялись, разрядив напряжение. Однако Леди Морна серьёзно возразила:
— Я не об этом. Хотя кто знает о ваших похождениях… Я о том, что ему нужна жена. И Лили — как раз та, которая ему нужна.
Раймонд вздохнул и, не скрывая сомнений, спросил:
— Хм… а она согласится?
— У неё нет выбора, — спокойно ответила Леди Морна. — Либо замужество, либо…
Она не договорила, но смысл был ясен всем.
Раймонд покачал головой:
— Всё равно я хочу поговорить с ней.
— Говори, — кивнул Ричард. — А мы с утра займёмся подготовкой к свадьбе. Надо как можно скорее всё сделать.
На этом разговор завершился, и все начали расходиться по своим комнатам, понимая, что предстоящие дни принесут много перемен.
Ночь давно вступила в свои права, окутывая замок тишиной и покоем. Лунный свет мягко пробивался сквозь окна, освещая древние каменные стены и устланные коврами коридоры. Все обитатели замка давно спали, утонув в сладких грёзах после напряжённого дня. Только Раймонд никак не мог найти покоя.
Он сидел у потухшего камина в своей комнате, устремив взгляд в тёмную пустоту. Мягкие отблески углей едва освещали его уставшее лицо. Мысли не давали ему покоя.
Эта девчонка… Лили. Она сразу запала ему в душу с момента их первой встречи. Её светлая улыбка и искренняя доброта казались чем-то невозможным в этом жестоком мире. Но теперь, после всего, что случилось, он не мог думать ни о чём другом, кроме того, как её защитить.
«Жениться на ней?» — Раймонд горько усмехнулся про себя. Что он мог ей дать? Граф без титула и земель, беднее бедняка, изгнанник, чья жизнь давно утратила прежнее величие.
Но отказаться от неё? Это казалось ещё более невозможным. Перед его глазами снова и снова вставало её измождённое лицо, когда Ричард принёс её в замок. Следы побоев, кровь на платье, её слабое дыхание и взгляд, полный боли… Злость закипала в его душе, растекаясь жаркой волной по всему телу.
— Чёртовы англичане, — прошептал он сквозь стиснутые зубы, сжав кулаки.
Ему хотелось немедленно сесть на коня, ворваться в их лагерь и заставить каждого из них ответить за то, что они сделали. За каждую слезинку Лили, за каждый удар, который она перенесла.
Но даже сквозь ярость пробивалась другая мысль: как ей удаётся оставаться такой светлой и доброй, несмотря на всё это? Такая молодая, хрупкая, она уже столько натерпелась от людей. И всё же её душа оставалась чистой, её сердце — открытым.
Мысли толпились в его голове, перемешиваясь и запутываясь. Постепенно злоба уступала место усталости. Его веки тяжело опустились, дыхание стало ровнее. Он погрузился в беспокойный сон, где перед ним снова и снова возникал образ Лили — такой уязвимой и одновременно невероятно сильной.
Глава 25
Утро в замке наступало рано. С первыми криками петухов жизнь закипела: на кухне гремела посуда, слышался шум кипящих котлов и треск жарящегося мяса. Кухарки ловко орудовали ложками и ножами, варили кашу, жарили мясо и готовили хлеб для многочисленных обитателей замка. Молодые девушки с корзинами в руках кормили кур и свиней, проверяли гнёзда на наличие свежих яиц.
Конюхи хлопотали в конюшнях, чистили стойла, расчесывали лошадиные гривы и проверяли сбрую. Каждый знал своё дело и с раннего утра был поглощён обязанностями. Даже дети не оставались без дела — одни помогали матерям с мелкими поручениями, другие носили воду или собирали хворост.
Всё вокруг гудело, словно большой живой механизм. Только в одной из комнат замка было тихо. Там, на широкой кровати под тёплым покрывалом, лежала Лили.
Она проснулась, но не спешила вставать. Голова всё ещё ныла, а ребра отзывались тупой болью при каждом вдохе. Ночь была тяжёлой, но сейчас ей казалось, что боль немного отступила. Лили глубоко верила в силу природы, которая всегда помогала ей.
Она вспомнила случай из детства. Тогда ей было всего семь лет, и она упрямо решила оседлать лошадь без помощи взрослых. Маленькая, но смелая девочка с трудом взобралась на спину смирной лошадки, которая осторожно несла её по двору. Но удержаться было сложно — Лили не справилась и упала, больно ударившись о землю и сломав ногу.
Все вокруг испугались за неё, но её мать только покачала головой: «Ты сильная, природа поможет тебе». И действительно, всего через несколько дней Лили уже бегала, словно ничего не случилось.
Эта память сейчас поддерживала её уверенность. Она знала, что всё заживёт, как тогда. Ещё немного — и боль останется лишь воспоминанием.
Лили решила приподняться, но едва сделала попытку подняться с подушек, как острая боль пронзила её бок. Она тихо зашипела и снова опустилась на кровать, кусая губу от
