Ученица Волхва - Иван Тарасов
Паника охватила лагерь. Воины метались из стороны в сторону, пытаясь найти укрытие от обрушившегося на них каменного дождя. Огонь распространился повсюду, пожирая всё на своём пути. Но среди хаоса выделялись две фигуры — братья-чудины, Арво и Оске.
Они оставались неподвижными, глядя на происходящее с ледяной решимостью. Один из них, старший, поднял своё копьё и издал громкий боевой клич, собирая вокруг себя оставшихся воинов. Его голос эхом прокатился по всей поляне, вдохновляя своих бойцов на сопротивление.
Другой брат, младший, вытащил из-за пояса короткий меч и начал отдавать приказы, распределяя воинов по позициям. Несмотря на ужасающее положение, они сохраняли хладнокровие и организованность, показывая, что не собираются сдаваться без боя.
Когда магия Еремея, огонь Арины и каменный дождь Тойво достигли пика своей разрушительной силы, три союзника решили отступить, заманивая врагов в ловушку. Они начали притворное бегство, уходя обратно по своим следам, оставив за собой тщательно подготовленные ловушки.
Враги, разъярённые нападением и потерявшие многих своих воинов, ринулись в погоню. Они пускали стрелы вслед убегающим, надеясь поразить хотя бы одного из противников. Но каждый выстрел был тщетен — стрелы пролетали мимо, не причиняя вреда.
Ловушки, расставленные Еремеем, начали срабатывать одна за другой. Под ногами врагов внезапно раскрывались ямы, заполненные острыми кольями, из которых невозможно выбраться. Другие попадали в сети, сплетённые из гибких ветвей и корней, и оказывались беспомощными пленниками природы.
Однако самой страшной оказалась ловушка, предназначенная для младшего из братьев-чудовьев. Внезапно под его ногами разверзлось дно болота, и он провалился в глубокий бочаг. В воде начали появляться призрачные руки, тянувшиеся к его ногам и плечам, утаскивающие его всё глубже и глубже.
Тойво, увидев, как враг тонет, не смог скрыть злорадной радости. Он остановился на мгновение, взглянул на утопающего чудина и выкрикнул одно единственное слово: "Pöly!"
В тот же миг тело врага начало рассыпаться, превращаясь в пепел, который смешивался с болотной водой, становясь частью грязи и ила. Всё произошло настолько быстро, что остальные воины даже не успели понять, что случилось с их вождем.
Арво, потрясённый гибелью своего брата, потерял часть своей решимости. Однако он всё ещё оставался опасным противником, и погоня продолжалась. Но теперь у союзников было преимущество — они знали местность лучше, и каждая новая ловушка приводила к новым потерям среди врагов.
Так, шаг за шагом, Еремей, Арина и Тойво продолжали вести своих преследователей к берегам Кокшеньги, постепенно ослабляя их ряды и приближаясь к финальной победе.
* * *
Вечерний сумрак опустился на пустынный пустырь, заросший дикими травами, где некогда стоял дом заброшенной торговой фактории новгородских купцов. Погоня продолжалась, и враги неумолимо приближались к своим жертвам. Стрела, выпущенная из лука одного из преследователей, вонзилась в плечо Арины, заставив её вскрикнуть от боли. Кровь стекала по её руке, но она продолжала бежать, поддерживаемая Еремеем.
Тойво, бежавший впереди, почувствовал жгучую боль в спине — серебристые нити магии Арво опалили его кожу. Он упал на колени, тяжело дыша, но Еремей помог ему подняться и продолжил вести их к намеченному месту.
Наконец, они вышли на открытое пространство, где старый дом заброшенного погоста возвышался над окружающими его зарослями полыни, дягиля, зверобоя и чертополоха. Из его окон пробивались слабые отблески лунного света, создавая атмосферу таинственности и страха.
Как только они оказались внутри, из тьмы появился ужасный Кот-Баюн. Его огромные глаза светились в темноте, а шерсть переливалась всеми оттенками ночи. Он медленно приблизился к группе, и его глубокий бархатный голос заполнил помещение:
— Спасибо тебе, добрый человек, за такую щедрую трапезу…
Его гипнотизирующий взгляд мгновенно усыпил всех, кроме Еремея. Арина и Тойво рухнули на пол, погруженные в глубокий сон, а враги, прекратив погоню, последовали их примеру.
Баюн обошёл спящих, наслаждаясь своей победой, но вдруг заметил, что Еремей остался бодрствовать. Он подошёл к старику, пристально глядя на него своими огромными глазами.
— Ты не боишься меня, человек?
Еремей выпрямился, держа свой посох перед собой, и ответил:
— Девица не твоя.
Его голос был твёрдым и решительным, несмотря на усталость и опасность, исходящую от Кота-Баюна. Тот замер, оценивающе рассматривая старика, но в его глазах не было ни злобы, ни угрозы. Напротив, он уважительно кивнул головой и сказал:
— Хорошо сказано, мудрец. Пусть будет так. Но помни, я всегда здесь, и мой голод велик.
С этими словами Кот-Баюн растворился в темноте, оставив Еремея одного с его друзьями и врагами, погружёнными в сон. Старик опустился на колени рядом с Ариной, проверяя её рану, и вздохнул с облегчением, осознавая, что худшее позади. Подняв руки над кустиком мать-и-мачехи волхв зашептал наговор и на растении распустились не по сезону яркие желтые и светящиеся цветы. Еремей сорвал их часть истер в кашицу и смазал рану, один вложил в приоткрытый рот девушки, другой же проглотил сам. После этого он зашетал:
«Травы любовные, силы природные,
Мысли Арины лишь ко мне привяжите.
Пусть ее сердце откроется
А мысли о других закроются.
Как мать-и-мачехи цветки сияют,
Так пусть любовь не утихает.
Да будет так!»
Еремей поднял на руки девушку и медленным шагом пошел к реке. Вода для него давно уже была твердой почвой. Лишь бы не была она слишком бурной. Через час он уже был дома, а враги и Тойво, впрочем, для Чернобора Тойво тоже был врагом, достались Баюну.
У него было еще изрядно дел. Оставив Арину под охраной князя Борислава и присмотров внучки князя Светланы, Еремей вышел на высокий берег Кокшеньги. Ветер поднялся, и небо затянули тёмные тучи. Волхв воздел руки к небу и начал читать древние заклинания. Вдруг его тело начало светиться, и он превратился в огромный смерч, который стремительно унёс его прочь.
Смерч мчался на восток, сметая всё на своём пути. Темные духи Чёрного леса, привлечённые волховской силой Еремея, присоединились к нему, усиливая его мощь. Вместе они устремились к лагерям дикарей, вызванных Халконенами. Те, кто успел проснуться, пытались сопротивляться, но были бессильны перед стихией.
Еремей, находясь в самом эпицентре бури, размышлял о своём выборе. Правильным ли было решение пожертвовать Тойво? Его сердце разрывалось от сомнений, но разум говорил, что это необходимо для общего блага. Ведь его долг — защищать народ и исполнять волю Чернобора.
Когда последний лагерь дикарей был разрушен, смерч начал терять свою силу. Слабеющим на глазах ветерком
Когда последний лагерь дикарей был разрушен, смерч
