Встретимся в Блэгхолле - Мира Форст
Марта поджала губы, с вызовом уставилась почему-то на Любу.
− С Яковом Вилимовичем все в порядке? – обеспокоенно спросила Люба.
Она обращалась к Сению и старалась не глядеть на подругу. Слишком неприятной была мысль, что их дружбе может прийти конец. Пусть только и в этом мире, но за Любомиру все равно обидно.
− Звездочет уснул, стоило нам добраться до обсерватории, − ответил на ее вопрос Сений. – Пришлось тащить его до постели. Сонька дежурит, не отойдет от графа, пока тот не проснется. Если ему станет плохо, позовет врача. А тебе, Марта, придется в сыске доказывать, что ты никого отравить не пыталась.
− Отравить?! – взвилась Марта. – Да зачем этот старикан вообще чужой напиток пить стал?
− А кому он предназначался? – вкрадчиво спросил Артурион.
− Я для тебя сделала обычный бодрящий лимонад, − нервно ответила девушка. – Откуда мне знать, кто и что туда подлил.
− Не ври, − вмешался Сений. – Говори, что мне рассказала.
И, так как сестра молчала, начал говорить сам.
− Марта уже некоторое время добавляет в пищу Артуриона травяной сбор, вызывающий тягу и привыкание к хмельным напиткам. Моя сестра надеялась, что Любомира расторгнет помолвку, не захочет в мужья пьяницу. А когда это случится, она будет рядом, утешит брошенного невестой парня, и он женится на ней.
− Дурак! – рявкнула Марта. – Я надеялась и твое счастье устроить. Вижу ведь, как ты слюни по Любомире пускаешь. Она отшила бы Артуриона и приняла твои ухаживания.
− Марта, − вздохнул Сений, − я не такой подлец. Ты ведь могла сделать несчастными всех нас.
− Скажите, какой благородный!
− Я не благородный, но и сволотой никогда не был.
− Марта, зачем? – тихо спросила Люба.
− Не понимаешь, да? Так я тебе объясню.
Красивое лицо Марты исказилось, приняло отталкивающий вид. Люба даже восхитилась такой мгновенной перемене. Много раз она пыталась добиться подобной смены эмоции на сцене, но ни разу не преуспела.
− Ты думала мы подруги? Конечно, думала. Впрочем, я и сама раньше так считала, пока не выросла и не поняла, что я лишь твоя тень. Что все вокруг замечают исключительно Любомиру, а на Марту смотрят так, словно она приживалка при богатенькой и талантливой магичке.
Люба собралась возразить, но вовремя остановилась. Ведь она дружит с другой Мартой, это с той другой у нее общие воспоминания, радости и горести, а историю дружбы Любомиры с этой Мартой она не знает.
− Твой отец никчемный человечишка, − все более распалялась девушка. – Но он же граф! И этим все сказано. А мы с Сением кто? Дети рабочего класса. И как же я радовалась, когда у меня открылся хотя и слабый, но все-таки дар. Магия могла возвысить меня. Но нет же. В тебе проснулся дар твоей бабки, да такой силы, что про Марту опять все забыли. Только ленивый не восхищался Любомирой. Тебе отписали Блэгхолл, ты стала достоянием Полесья. А я? Всего лишь трактирщица со слабеньким даром. Ты даже в мою личную жизнь вмешалась!
− Личную жизнь? – не поняла Люба.
− Конечно. Ведь я первая познакомилась с Артурионом, не раз видела его с друзьями в трактире и надеялась понравиться ему. Но ты и его присвоила себе. Кто просил тебя приходить ко мне именно в тот день, когда я уже считала, что парень мой? Зачем ты сейчас вернулась? Сбежала, так и не возвращалась бы.
Марта говорила так, как будто Артурион не находился рядом. А он был изумлен до крайности. С чего эта девушка вообще решила, что он будет с ней?
− Да, это я налила алкоголь в ту бутылку, − призналась Марта. – Я рассчитывала, что Артурион не сможет как следует выступить на играх, а значит, не сможет стать достойной парой всеобщей любимице. Твоя маменька, Любомира, такая снобка и зазнайка. Уверена, она бы вас разлучила.
Слова теперь уже бывшей подруги ранили, и Люба теснее прижималась к Артуриону, таким образом, неосознанно защищаясь от чужой злобы и зависти.
− Марта, по законам Полесья маги не имеют права применять свой дар во вред человека, − жестко произнес Артурион. – И я буду вынужден донести на тебя в сыск.
− Донесешь? На меня? – искренне удивилась трактирщица.
− Что должно меня остановить? – также искренне удивился Артурион. – Ты сознательно травила меня какой-то бурдой. Я сам себя ненавидел за пьянство, не понимал, почему не могу справиться с зависимостью. Думал, что своими выходками подтолкнул любимую девушку к бегству.
− Любомира, мы же подруги. Не верь всему тому, что я тут наговорила. Это Сений заставил меня, − всхлипнула Марта. – Не сдавайте меня в сыск.
Какая актриса, − восхитилась Люба и ничего не ответила наглой особе.
Артурион взял дощечку и написал сообщение в городской сыск.
− Сений, ты позволишь им так поступить? – попробовала Марта сменить защитника. – Ведь я твоя родная сестра.
− Марта, ты думала, я не догадаюсь, что ты и меня травишь? Родного брата, − удивил всех Сений. – Есть какой-то предел, понимаешь?
− Что ты несешь?! – завопила девушка.
− Ты ведь всегда хотела самостоятельно управлять трактиром, несмотря на завещание родителей.
− Сений, трактир завещали тебе? – догадалась Люба.
− Так и есть, − подтвердил он. – Марте он доставался только в случае моей смерти или недееспособности. Убить она меня все-таки не решилась, а вот травить гадостью, разжижающей мозги, это пожалуйста. Особенно сестричка постаралась в день, когда оглашали завещание. Накачала брата так, что сам нотариус вызвал врача, и меня прямо там, в нотариальной конторке, признали негодным к управлению доставшимся наследством.
− Я так поступала ради нашего же с тобой блага, − отстаивала свои подлые действия Марта. – Со мной эта богадельня хотя бы приносила стабильный доход, а ты мог пустить нас по миру!
− Мы услышали достаточно, − отделился от стены толстенький мужчина.
За ним шагнул еще один, такой крупный, что загораживал собою проем между залом и коридором к черному ходу. Люди из сыска умели появляться бесшумно и незаметно.
− Дамочка, вы идете с нами, − обратился толстячок к Марте. – Остальных будем вызывать по мере необходимости.
Келпи вез Артуриона и Любу в Блэгхолл. Первый раз в своей
