Тайна 12 невесты или Отбор на выживание - Наталья Шевцова
— Пока всё, — задумчиво и оттого не совсем уверенно ответил барон. Однако, следом он и кивнул и уже твёрдо заверил: — Более того, на данный момент, у меня — всё!
Погруженный в свои мысли Николас не сразу понял, о чём он. И потому встревожился.
— Как всё? Что всё?
— Новости — всё, нет у меня для вас на данный момент больше новостей, — успокоил барон.
— Что уже само по себе — хорошая новость, — усмехнулся Высокий лорд.
— Я это к тому, что, если у вас нет вопросов, то… — и барон указал на выход.
Николас понимающе кивнул, поскольку у него и самого дел было невпроворот. Тем более, что, идя на этот «брифинг», он и рассчитывал именно на брифинг.
— Ещё один короткий вопрос, — пообещал он всем. — Если неуязвимым меня сделал Лафей, то, почему вы сказали, что об этом позаботился кто-то из… — он запнулся, — близких ко мне подозреваемых? Точнее, предположил то это я, но вы согласились.
— Потому что я считаю… — Илберт поднял вверх указательный палец. — Не знаю наверняка, а именно считаю, — дополнительно выделил он интонацией слово «считаю», — что всё началось с Круга Камней Пророчеств.
Точнее, ради него. Точнее, ради Пророчества.
Кому-то из близких к вам, как вы выражаетесь, подозреваемых, понадобилось Пророчество. Однако получить его этот кто-то хотел без ведома Посвященных Двенадцати. Каждый из которых, как известно, ни в мастерстве, ни в силе не уступает Высоким лордам. Ну хорошо, хорошо, почти, не уступает, — закатив глаза, сделал он оговорку, под скептическим взглядом Высокого лорда.
— Дальше всё понятно, — мрачно констатировал Николас. — Не всё, конечно, но та часть, откуда взялся артефакт, способный воздействовать на разум, волю и память пусть и всего одного за раз, но всё же целого Посвященного. И мою… — мне понятна, — криво усмехнулся он, покачав головой. — Всё ещё не очень понятно с неуязвимостью, потому что я не верю в то, что один из моих… — он опять запнулся, — близких ко мне подозреваемых сознательно сотрудничает с Лафеем.
— Здесь, я с вами согласен, — кивнул барон. — Вряд ли они работают заодно. Ваш гммм… близкий к вам подозреваемый думает, что просто, так сказать, удачно вложил деньги в два хримрусских артефакта. Один, из которых медленно сводит вас с ума, а второй — защищает.
— На самом же деле, это что-то типа связного амулета с Лафеем, потому что любой хримтрусский артефакт несет в себе частицу извечной мерзлоты, — понимающе кивнул Николас.
— И, к слову, о тех двадцати шести случаях, ментальные эксперименты и опыты — это наша не единственная версия, — подал голос Фарнел и посмотрел на шефа.
Тот кивнул, мол, продолжай.
— Исходя из того, что мы знаем об артефактах хримтурсского изготовления, в целом. И, тем более, учитывая то, что речь идёт об артефактах такой мощи, то мы более, чем уверены, что никак иначе, кроме как принесением человеческой жертвы — их зарядить нельзя.
— То есть, те двадцать шесть случаев, о которых вы упомянули выше, могли быть принесены в жертву не науке, так сказать, а артефакту? — меланхолично уточнил Николас.
Главный дознаватель пожал плечами.
— Моё мнение, что одно другого не исключает, но что сейчас гадать, эксгумируем тела, и они нам всё расскажут. Точнее, не нам, а Её Высочеству.
Николас открыл было рот, чтобы сказать, что у него больше нет вопросов, но его перебил ворвавшийся в зал заседаний… он сам.
Отметив взъерошенный и явно взволнованный вид капитана, который всё то время, что он заседал на затянувшемся брифинге, изображал его перед гостями, точнее, гостьями, он тяжело вздохнул.
Глава 8
Сказать, что капитан Мариус был не рад порученной ему роли, значит, не сказать ничего. Однако приказ Высокого лорда, был приказом Высокого лорда, каким бы ненавистным для выполнения он ни был.
Он чувствовал себя до такой степени дискомфортно, что даже осознание того, что данную роль ему поручили только потому, что ему всецело доверяют — не улучшало его настроения.
Нет, на самого Высокого лорда Рафаэль не злился. Наоборот, его он полностью понимал, поскольку и сам бы на его месте поступил также.
Вот только он был не на его месте. Точнее, он, как раз-то и был на месте Высокого лорда. И именно в этом и была вся беда. Однако Высоким лордом, при этом, он не был. И посему, и возможности перепоручить встречу кандидаток в невесты ему было некому.
А потому пришлось ему кланяться и улыбаться. Кланяться и шаркать ножкой. Кланяться и одиннадцать раз вещать о том, как счастлив он лицезреть очередную несравненно прекрасную леди в своём замке и как искренне он надеется, что и леди тоже счастлива…
Он честно пытался отличить одну леди от другой. Всё-таки ему предстояло потом их оберегать. Но после уже третьего по счету благоухающего и обильно припудренного воздушного создания в шёлке и кисее — сдался. И потому на четвертом правильно озвученном имени очередной кандидатки проникся искренним уважением к церемониэйстеру.
Ни то, чтобы он раньше его не уважал, просто Рафаэль никогда не задумывался, насколько у того сложная работа. Не просто сложная. Это ж какой наблюдательный ум, проницательность и интуиция нужны, чтобы отличить одно сливочное пирожное от другого.
В процессе приветствия «пирожных», капитан Мариус проникся также искренним уважением и к караульным. Раньше-то он им просто сочувствовал, поскольку считал их работу очень скучной. Но теперь, прочувствовав, каково это стоять на одном месте и при этом не просто знать всех в лицо, но ещё и знать, с кем и как себе вести, какое и кому выказать почтение… Рафаэль понял две вещи: во-первых, караульным мало платят, а во-вторых, мало платят ему, потому что он их начальник и это он их такими одновременно наблюдательными и учтивыми воспитал.
Но вот наконец-то все одиннадцать прибыли и отбыли. Отбыли, к сожалению, не в обратном направлении, а всего лишь по отведенным для них комнатам. Со вздохом отметил Мариус, поскольку подозревал, что сегодня он изображал Высокого лорда далеко не в последний раз.
Как только за последние облако кисеи и шелка скрылось за горизонтом, то есть, дверным проёмом, капитан на пару с церемониэйстером облегченно выдохнули.
— Фред, ты… Я просто не знаю, чтобы я без тебя делал!
