Тайна 12 невесты или Отбор на выживание - Наталья Шевцова
— Я нет, — кивнул Николас. — Но у меня есть Игнашка и…
— Да, у вас есть Игнашка, — не стал спорить Илберт. — Который, хотя и дракон, но тоже не бессмертный, как и вы. И, тем не менее, вы оба до сих пор живы.
Высокий Огненный лорд на мгновение задумался. Однако затем губы его искривились в ухмылке, в которой было больше горечи, чем презрения. Вслед за чем, выражая протест и отрицание, он завертел головой. При этом черты лица его неуловимо изменились, став твёрже и острей.
— Это бред! Чистой воды бред! — уверено проговорил он. — Вы просто не знаете, что такое хримтурсы и что из себя представляет бой с ними! И потому даже близко понятия не имеете, о чём говорите. Они идут волна за волной. Они не такие же люди, как мы с вами. Они даже не звери. Они стихия, практически в чистом виде. Такая же холодная, безжалостная и настроенная идти вперед и вперед стихия, как и свирепые снежные бури, лютые морозы и тоны снега, которые они приносят с собой. Хримтурсы властвуют над породившей их из замёрзшего дыхания земли магией льда, и лёд для них всё равно, что воздух. И это не фигура речи, любой хримтурс способен также легко превратить воздух в лёд, а лёд в орудия убийства — кинжалы, стрелы, топоры и палицы, как и я, создать файербол, — сказав это, Николас щелкнул пальцами и на его руке возник огненный шар. Затем ещё один. И ещё один. И ещё один…
— Я могу создавать их до бесконечности, — жонглируя пылающими сферами, как балаганный фокусник апельсинами, с лёгкой усмешкой прокомментировал он, и в то же мгновение все четыре файербола, исчезли столь стремительно и настолько совершенно бесследно, словно их и не было никогда. — Закон хримтурсов прост и суров: сильные живут, а слабые должны или сделаться сильными, или признать над собой власть сильных, или умереть.
Я не раз наблюдал за поведением армии инеистых исполинов с высоты драконьего полета. В бою они действуют как единое целое. Единое, желающее только одного, превратить в кусок льда всё теплокровное на своём пути, целое. Если они и останавливаются, то не потому, что устают, а потому, что мы не пускаем их дальше. В них нет чувства самосохранения. В них нет чувства сострадания ни к врагу, ни друг к другу. В них есть лишь стремление доказать собственное превосходство над расой теплокровных. Всё что они хотят — это победить любой ценой. И уж поверьте мне, я для них самая желанная цель и в этом они искренни. Их рвение прикончить меня — просто невозможно подделать. И количество полученных мной ран — тому доказательство. Если бы их копья, стрелы и мечи ни разу не доставали меня, я бы возможно с вами и согласился, но в пылу контактного боя — просто нереально предугадать, куда именно ты ранишь противника. Тут уж как повезёт или не повезёт противнику.
— Вы правы, я понятия не имею, что такое хримтурсы в бою, — воспользовавшись паузой, возникшей в пламенной речи хозяина замка, подтвердил барон. — Но насчёт того, что такое хримтурсы, я бы с вами поспорил. Потому что они не только воюют с нами, но и торгуют, что…
Николас, однако, не дал ему договорить. В его уже горящих презрением и надменностью глазах внезапно вспыхнул гнев.
— Это значит только то, что ни изучают нас! — уверенно констатировал он. — Это значит, уважаемый Илберт, что пока ваши агенты думают, что это они играют тупоголовых инеистых исполинов, тупоголовые инеистые исполины играют их!
Вопреки ожиданию Высокого лорда, это его заявление, не только не задело главного дознавателя тайной канцелярии, а наоборот обрадовало. О чём он прямо и заявил.
— Я очень рад, Ваша Высокосветлость, что вы это понимаете! — провозгласил он, одарив своего слегка оторопевшего оппонента широкой улыбкой. — Вот именно! Мы играем их! Они играют нас! То есть, хримтурсы способны не только воевать, но и играть! — слегка снисходительным тоном объяснил он застывшему с открытым от удивления ртом Высокому лорду. И дабы закрепить успех, тут же и продолжил объяснять дальше. — А значит играть способен и Лафей. Хотя правильнее сказать, что это Лафей научил своих подданных играть. Кроме того, какая бы сильная ни была магия у ледяных воинов, думаю, Николас, вы не станете спорить с тем, что у их Повелителя она ещё сильней. Более того, в отличие от нас теплокровных Лордов, которые могут повелевать умами своих подданных, лишь завоевав их сердца и души, ну или запугав или хорошо заплатив, Лафей с помощью магии способен влиять на умы и действия своих подданных напрямую: насколько нам известно, достаточно ему лишь подумать и его легионы сделают и не сделают всё, что ему нужно.
— Вы хотите сказать, что Лафей — настолько сильный менталист, что может управлять многотысячной армией? — одновременно тревожно и скептично уточнила Вивиан.
— К счастью нет, Лафей — настолько сильный не менталист, а ледяной маг, — неожиданно и для Вивиан и для главного дознавателя ответил ей Николас. — Как я и сказал, хримтурсы — не люди, а нечто, порожденное из дыхания замерзшей земли, которое мы называем инеем. В некотором роде, это похоже на то, как действует дар менталиста, вот только Лафей может воздействовать только на тех, в ком или на ком, есть лёд. Именно поэтому огнём драконов закалены не только наши клинки, но и камень, из которого построены все до единого здания в моём королевстве. И именно поэтому, все мои легионеры по окончанию боя обязательно проходят так называемой «огненной драконьей тропой», — заметив округлившиеся глаза слушателей, он усмехнулся. — Огненного в ней ничего нет, просто наши драконы специально обучены чувствовать лёд.
— И что случается, когда они его обнаруживают? — вкрадчиво поинтересовался Силли Фарнел.
— Драконы его съедают, — ухмыльнувшись, лаконично ответил Николас.
В комнате воцарилась одновременно оторопевшая и растерянная тишина. Все надеялись, что Высокий лорд шутит, но и одновременно все боялись, что нет, не шутит.
— Кусок льда, который
