Пес бездны, назад! (СИ) - Анастасия Разумовская
— Так подожди… ты ж, наверное, голодный…
Эй тряхнул головой, изогнул губы скобкой.
— Не. За зеркалом нет ни голода, ни болезни, ни других пакостей. Идеальное место.
Они помолчали.
— Слушай… только скажи честно… и не смейся…
— Не красивая. Нормальная. Симпатичная вполне.
— Некрасивая?
— Нормальная. Осень как Осень. У меня к тебе ещё просьба: отрази мне твой телефон. И спи давай. Завтра будет весёлый день.
Утром девочка проснулась не в духе. Первым делом заглянула в зеркальце. Парень в нём сидел на стуле, уткнувшись в смартфон. Осень снова вздохнула и поплелась в ванную. Та оказалась занята. На кухне кто-то грохотал кастрюлями. Значит, сегодня без утреннего кофе. От обиды Осень заняла туалет и сидела в нём, пока ванная не освободилась.
Алиса тоже неприятно удивляла. И ещё эта идея сестры, чтобы та помогла подобрать гардероб. А, взяв юбку-карандаш в руки, Алиса ещё и зависла минут на десять. «Показывает мне своё мнение о моём выборе», — угрюмо подумала Осень, и настроение её ухудшилось ещё.
— Ну, хочешь, можешь брюки надеть. С блузкой и пиджаком. Ты обычно так на работу ходишь. Кстати, можешь написать записку классухе, что я вчера себя плохо чувствовала, а потому не была в школе?
— Давай брюки, — выдохнула Алиса, которая выглядела пришибленной, словно ей дали пыльным мешком по голове.
— Тебе кстати, депиляцию пора делать, — вредно заметила Осень, наблюдая, как сестра неуклюже прыгает в одной штанине. — Ноги совсем заросли…
— И как её делаешь ты? — дружелюбно уточнила та.
— Бритвой. Можно подумать, у нас есть деньги на шугаринг, — проворчала Осень и снова вышла в коридор.
Прислушалась. На кухне кто-то ходил, и неприятно пахло горелым луком. Значит, Людмила Прокофьевна. Человек науки вечно что-то палил. Осень раздражённо выдохнула, вернулась. Сестра застёгивала тёмный пиджак.
— Какие документы нужны, чтобы записаться в библиотеку?
— Паспорт. Да не там! Ты его в тумбочке хранишь с остальными доками. На верхней полке.
На улице их встретил дождь, и лужи облапали белые кроссовки. Кроссы за сорок тысяч! И почему Эй не разрешил ехать на такси⁈ Как бы это было эффектно! Подъехать и выйти на глазах у одноклассников…
Всю дорогу Алиса вела себя как ненормальная. Не смогла открыть зонтик. Шарахалась от машин на зебрах, глазела по сторонам, один раз едва не перебежала на красный свет, благо Осень успела перехватить. Спятившая с ума старшая сестра зависала едва ли не перед каждой витриной, оглядывала каждую встречную девушку и каждого встречного мужчину так внимательно, что Осень фыркала, краснела и дёргала её за рукав.
— Что такое электробус?
— Приехали. Автобус, который не на бензине, а на электричестве.
— Школа шахмат? Школа⁈
— Ух ты! Это названия улиц, да? Большая Пушкарская. Здесь льют пушки? И номера домов? Матерь Божья, как удобно! Как гениально! И просто же!
— А что за металлический круг? Что? Канализация?
— В каком смысле: зебра?
Наконец, Осень не выдержала:
— Перестань. Если ты рехнулась и забыла элементарные вещи, то возьми и погугли.
— Покажи, как это делается, — попросила сестра.
Осень закатила глаза, зарычала, надвинула капюшон худи на нос, засунула руки в карманы и решительно зашагала вперёд.
Бесит!
— Извини, — Алиса, кажется, поняла, что перегнула. — Молчу.
«… переливчатые твари захватили эту землю», — пело в наушниках. Осень чуть замедлила шаг. И почему ей так не везёт? А ведь мог бы быть старший брат, например. И он бы заступался за неё и… ну и вообще брат точно лучше.
Долго сестра не продержалась.
— Ахах! Посмотри, какой кот на стенке!
— Слушай, ты совсем не можешь себя нормально вести? — хмуро уточнила Осень.
И Алиса замолчала до самой школы, хотя всё равно оглядывалась вокруг с видом папуаса, впервые оказавшегося в городе. Они свернули с Каменноостровского под арку.
— Тебе туда, — процедила Осень, вытащила смартфон. — Тебе всё равно ждать директора. Её не будет раньше девяти.
— А ты?
— У меня ещё минут пятнадцать до урока.
— Хочешь я побуду с тобой?
— Нет уж. Мне хватило твоего общества по самое нехочу.
Старшая сестра, наконец-то, ушла. Осень снова вытащила зеркальце из кармана. Раскрыла.
— И что дальше? — спросила с дрожью в голосе.
— Привет!
Осень подпрыгнула, едва не выронив зеркальце. Обернулась. За ней стоял Димка, рыжий тощий парень из параллельного. Аутсайдер, отличник и одновременно двоечник. Четверок и троек он не получал из принципа. Девочка поморщилась, отвернулась, не здороваясь. Она не была невежливой, просто нельзя общаться с такими личностями, иначе все вокруг решат, что вы вместе.
— Димас, ты бы от неё подальше, — насмешливо заметила Камилла, подходя к ним. За ней маячили Витэль, Зураб и Лиза с Эльвирой. — Кто знает, чем она заразна. Понимаешь, когда нищебродка внезапно одевается в шмот, это не к добру.
— Камил, зачем ты так? Может, она вебкой? — упрекнула её Эльвира.
— Вебкой так быстро не заработать. Там раскрутка нужна, — отрезала Камилла.
Осень поперхнулась, чувствуя, как заливается краской. Зураб заржал. И Витэль… Витэль — тоже…
— Камилле точно стоит верить, — кивнул Димка, — у неё опыт большой в этой части.
— Что ты хотел сказать, чечик?
— Выразить своё принципиально согласие, Кам. А может я тоже хочу стать твоим подкаблучником, как Витэль?
Дима за неё заступается? Этого ещё только не хватало! Осень покраснела ещё сильнее.
— Идите вы, — выдохнула, развернулась и бросилась в школу.
Эх, если бы всё то же самое сказал Витэль! Не хватало ещё, чтобы одноклассники решили, что Осень — девушка Димаса.
* * *
Директора я перехватила на входе. Благо видела её портрет на телефоне.
— Доброе утро, Алиса Романовна, — сухо бросила мне немолодая женщина с коротко стриженными, как у Майи, волосами. То есть не волосы были как у Майи, а длинна волос. — Рада, что вы нас посетили. Пройдёмте сразу в кабинет.
Коридоры здесь были светлые и просторные. А застеклённым окнам я и вовсе уже перестала удивляться. Видимо, в Первомире они не были так уж дороги. Что меня удивило больше: в одной школе учились и мальчики и девочки. Вместе! Я видела, как они входили в одни и те же комнаты. Это было дико и прекрасно. Кстати, среди управлявших бензиновыми машинами я тоже видела женщин. Конечно, Гильом говорил, что в Первомире у женщин совсем иное положение, чем у нас, но… Одно дело — знать, другое — видеть.
— Садитесь, — кивнула Елена Ивановна, снимая одежду, похожую на мой «пиджак», только длинной до колен. — Вы нас очень подвели. Вчера мне пришлось срочно искать замену вашим урокам. Вы понимаете, насколько это безответственно? Я очень расстроена. Вас мне
