Сердце Севера - Натали Палей
Я должна была остановиться, пока не поздно...
Но мне не оставили выбора.
Глава 9
Настоящее время
Вспомнив о кровавнике, я мысленно вернулась в тот ужасный день, когда впервые в жизни воспользовалась темной силой не в процессе обучения, а для защиты собственной жизни, и решила, что имею право забрать для этого чужие...
Говорят, что выбор есть всегда. Но это неправда.
Так говорят те, у кого в жизни все идет легко, просто, а выбор нужно делать в отношении несложных вещей и вопросов. Потому что иногда выбора нет. Или ты далеко не сразу понимаешь, что он есть. Или был. Потому что оглушена, испугана и дезориентирована.
Когда позже осознаешь, что он все же был, его нужно было сделать и именно тот, который правильный, но уже поздно и ничего изменить нельзя, то...
То осознание болезненно. Очень. Оно разрывает тебя изнутри, выкручивая душу и сердце.
Особенно тяжело, если понимаешь, что все произошло так, а не иначе по твоей вине. Потому что ты испугалась за себя, за свою жизнь...
Это сложно и тяжело принять.
И я не сразу приняла это. С тяжелым кровоточащим сердцем после проникновенной речи отца, теплой поддержки Лео и спокойной разумной речи мамы. Родные объяснили мне, что так бывает. Бывает, что ты больше боишься за себя. Особенно если ты совсем молодая девчонка, не мужчина, не профессиональный сильный воин, не та, которая лицом к лицу ежедневно сталкивается с тем, что необходимо с оружием в руках отстаивать свою жизнь и жизнь тех, кто тебе дорог.
До того дня я каждый день спасала жизни, как целитель, делясь с людьми светлой силой и жизненной энергией, которую часто отдавала почти до последней капли.И шесть лет назад не сразу поняла, что могла действовать иначе и спасти многие жизни. Или хотя бы попытаться... Потому что для светлого целителя не характерно разрывать органы и останавливать сердца, которые он обычно лечит, латает и собирает по кусочкам... Потому что никто из моих людей, сопровождающих меня тогда, не знал о том, что я темный маг. Даже моя помощница по целительству Мири.
Любой донос храмовникам, отслеживающих темных магов, мог лишить жизни и меня, и моих родных.
И, конечно, тогда, во время нападения, я не предполагала, что сильных и обученных воинов отца всех до одного перебьют.
Когда появились дезертиры на поляне, вооруженные до зубов и настроенные решительно, стало страшно, очень. В тот момент я отчетливо осознала, что единственный способ выжить — применить темную силу. Как только я приняла это, сделала выбор. Но до сих пор плачу о том, что первоначальный испуг затмил разум.
Тот трагичный день послужил уроком на будущее. Научил быстро принимать решения, когда дело касалось жизни тех, за кого я в ответе. И показал, что темной силой я владею ещё достаточно плохо, не могу вовремя остановиться, надо учиться.
Если бы не отец и брат, которые появились тогда на поляне, я стала бы полноценным темным целителем, страшные способности которого сложно скрыть от окружающих.
Лео в тот день почувствовал непонятное беспокойство за меня и уговорил отца последовать за мной. Причем они взяли с собой лишь двоих самых преданных воинов, — брат повиновался интуиции, которая редко его подводила.
Они довольно быстро расправились с теми дезертирами, до которых я не успела добраться, Лео бросился ко мне.
Я же не помнила, что произошло после того, когда они появились. Я, вообще, их не помнила. Через несколько дней, когда я в силах была слушать, о том, что произошло на поляне, мне рассказал Лео. Как они увидели меня, как сразу распределили между собой обязанности, как брат бросился ко мне, схватил за плечи, смотрел в черные нечеловеческие глаза, бесконечно повторяя, что все хорошо, что они успели, что я должна успокоиться и вернуться.
— Юна! Сестра! Возвращайся! — звал меня Лео, звал бесконечно долго, чувствуя невероятный холод, который исходил от меня, приходя в ужас, наблюдая, как чернеет белок глаз, как заостряются черты моего лица.
— Думал с ума сойду от ужаса, — признался потом Лео. — Решил, что мы опоздали. А стрела в твоем плече и меч в бедре пугали меня до икоты.
Брату пришлось дать мне сильную пощечину, чтобы я пришла в себя, за что мой темный двойник чуть не задушил его. Но Лео докричался до меня. Смог. Вернее — вернее, его последний хрип, действительно, чуть не стал последним, но дошел до моего разума и привел в чувство.
Отец с воинами расправились с дезертирами и дальше обставил все так, будто на поляне произошла серьезная кровопролитная схватка. Они раскладывали тела дезертиров и наших воинов друг на друга и протыкали кинжалами и мечами тела тех, кто лишился жизни с помощью моей темной магии.
Лео все это время находился рядом со мной, находящейся в странной прострации, спокойной и безучастной. Он был напуган, не зная, что делать со стрелой в плече и мечом в бедре. И, вообще, со мной.
Когда Мири очнулась от беспамятства, отец и его люди уже успели все завершить. Мири почти ничего не помнила, а когда осознала, что над ней не надругались, стала безудержно рыдать. Когда же увидела меня, то снова от ужаса потеряла сознание. А после призналась:
— Вы выглядели так ужасно, госпожа. Просто живой труп. Ни кровинки на лице, глаза запавшие и такие темные, словно дыры черные. А то оружие, которое из вас торчало... Я решила, что вы точно не жилец. Я так перепугалась!
Я не дала Лео вытащить тогда из тела стрелу и меч. Знала, что нельзя. Просто качнула головой и прошептала ровным
