Развод со зверем - Анна Григорьевна Владимирова
— А почему вы не поехали домой?
— Когда мы стали настолько близки, что я должен тебе отчитываться?
— Может, вы попробуете со мной просто поговорить? — разозлилась я.
Князев поднял на меня злой взгляд, и я уже подумала, что даст мне повод зарядить ему в здоровую скулу, но он вдруг закрыл крышку ноутбука и сложил локти на стол. Все же глаза у него были слишком говорящими, а этот колючий взгляд было невозможно выдерживать долго.
— Саш, — вдруг обратился он к парню за стойкой. — Налей девушке бурбона, пожалуйста.
— Бурбона? — прошептала я.
— А как ты собралась со мной говорить? Я вообще-то пью.
— А я не пью.
— Вообще?
— Ну, очень редко…
— Думаешь, разговор со мной — не тот редкий случай, когда стоит выпить?
— Пожалуй, — согласилась я глухо.
— Вот так бы и сразу. Доедай свой очаровательный бутерброд.
А еще он умел усмехаться глазами. Думает напоить меня? А, может, напоить и затащить в постель? Не просто же так он передо мной в полотенце ходил. А, с другой стороны — меня? В постель? Бред. Уверена, я не в его вкусе. Тем не менее я выполнила его просьбу — доела сандвич, выпила чай и взялась за бокал.
Князев все это время терпеливо смаковал свой напиток, ожидая.
— Вы женаты? — спросила я и сделала осторожный глоток. — Черт, крепкий…
— Нет.
— Крепкий!
— Не женат.
Я смутилась и облизала губы.
— Где вы учились?
— В России.
— А кто были ваши учителя?
— Многие. Ты вряд ли знаешь их фамилии. — Показалось, или он немного смягчился. Но расслабляться не стоило.
— Я никогда не видела, чтобы кто-то так оперировал, — призналась я. Он промолчал, опустив взгляд на бокал, будто тот интересовал его гораздо больше. Впрочем, так и было. Но это не помешало мне искренне добавить: — Если бы у меня была возможность снова оперировать, я бы терпела все ваши недовольства, лишь бы стоять рядом с вами в операционной…
— Ты не терпишь моих недовольств, — вдруг усмехнулся он и машинально потрогал кончиком языка уголок разбитой губы. — И оперировать тебе здесь я все равно долго не позволю.
Я не дрогнула. Снаружи. Поднесла бокал к губам, смакуя горечь разочарования, медленно заполнявшую грудную клетку, и сделала большой глоток.
— Вкусный, — просипела, чувствуя, как горячая волна покатилась к желудку. — Не знаю, откуда я взяла, что с вами можно вот так поговорить…
— И я не знаю.
— Что ж, продержусь, сколько выйдет, — усмехнулась я и допила залпом напиток, зажмурившись. А когда открыла глаза, обнаружила, что Князев на меня смотрит с таким интересом, будто… отсос заговорил.
— Это того не стоит, — неожиданно жестко заявил он.
— Это не вам решать, — снова поморщилась я, хватая ртом воздух. И подумала, что нужно удирать, пока могу это сделать более-менее грациозно. — Ну и гадость…
— Где ты так бить научилась? — вдруг беззлобно поинтересовался он, глядя на меня как-то иначе. То ли это Бурбон добрался до места назначения, а я не успела унести ноги.
— Было бы желание, а научиться можно всему. Ну, кроме оперировать с вами…
20
— Что ты так зациклилась на мне?
— И правда, — слегка заплетающимся языком возмутилась я, — на меня же очередь стоит! Только… ох, черт! Ваш Азизов был единственным, кто на меня позарился за последние пару лет!
Плохо. Я уже начала играть в актрису. Надо уходить. Но Князев не давал.
— Ты же прекрасно поняла, что не все тут просто, Лара.
— Не думаю, что вы хороните тут ассистентов пачками. — Язык заплетался все больше. А еще — мне казалось, что Князев смотрит на меня совсем иначе. Будто собирается уложить спать и поцеловать в лобик. — Ярослав Сергеич, спасибо вам за компанию, я пойду. А то слишком давно не пила бурбон. То есть, никогда не пила. Слишком никогда.
Надо было уходить сразу, потому что неожиданно притягательные губы Князева дрогнули, когда я медленно поднялась с кресла и изящно, как мне показалось, выровнялась в пространстве.
— Вы, наверное, хотели поквитаться, да? — прошептала я, уперевшись в стол и склонившись к его лицу. — Надеетесь, что я сейчас рухну где-нибудь и разобью себе нос?
— Хорошо мы будем завтра смотреться в операционной, — оскалился он, глядя мне в глаза.
— Так все же завтра я с вами еще оперирую? — По ощущениям, слова у меня выходили все длиннее, а мысли стремительно вязли в какой-то вате.
— Еще оперируете, — кивнул он и настороженно позвал по имени: — Лара?
— Простите… — Я пошатнулась, но снова выпрямилась и покрутила пальцем у виска, не в состоянии указать точнее. — За лицо.
— Давайте я вас провожу?
— Н-н-ет, — вскинула я руки слишком резко, и это было зря.
Князев быстро подхватил меня, не дав упасть на его ноутбук, и прижал к себе. Я сразу же повисла на нем, не чувствуя ног.
— Ч-ч-черт, чем вы меня напоили? — прошептала я. Казалось, если шептать, голос не будет звучать так пьяно.
— Уже жалею, — досадливо отозвался он и повел меня из кафетерия.
— Да пошли вы! — попыталась оттолкнуть я его от себя. — Жалкое зрелище! Делаете только то, о чем постоянно жалеете! Работать тут тоже вам не нравится, да? Вы неудачник какой-то! С таким потрясающим даром к хирургии работаете тут на этого Азизова, Льва этого и… ненавидите их всех! Вы вообще всех ненавидите!
Я чувствовала, что меня несло, но не могла остановиться. Кажется, охрана предложила Князеву меня забрать, но он почему-то не отдал. Перехватил поудобнее и вывел в коридор.
— Ты помнишь хоть, где твой номер? — поинтересовался тихо на ухо.
— Да… отпустите! — вяло брыкнулась я. К этому моменту фокусироваться на происходившем стало совсем тяжело. Резкость отказывалась наводиться. — Ярослав, зря… зря…
— Зря ты ничего не жрешь, Лара, перед тем, как разговаривать с бурбоном.
— Нужен мне был ваш бурбон! Ой!..
Я взмахнула руками, когда Князев вдруг вскинул меня на руки и куда-то понес.
— Где
