Мертвым можно всё - Евгения Соловьева
Аластор подошел к ней и подсадил в седло – тоже как обычно. Вот у него руки были горячие, Айлин с радостью подержала бы его за руку еще, наплевав на приличия. Но тянуть время действительно не стоило – только хуже ведь будет.
Они выехали с гостеприимной полянки обычным порядком, держась почти вровень: Аластор посередине, Айлин с Лучано по бокам. С ее стороны трусил рысцой Пушок, Лу вел заводную кобылу с общей поклажей. Утро уже переходило в день, теплый, но пасмурный, небо затянуло серыми тучами, через которые солнечный свет падал мягко, и предметы не отбрасывали резких теней. Лошади шли ровно, и можно было бы поговорить, но не хотелось. Айлин начала охватывать лихорадка нетерпения: пусть уже все поскорее кончится так или иначе! Портал тянул ее, словно магнит – железные иголки, им показывали такой опыт на занятиях по всеобщей артефакторике. Вот еще немного, еще…
«Наверное, я должна, наоборот, чувствовать себя счастливой, – подумала Айлин, как будто глядя на себя со стороны. – Многие люди за всю жизнь так и не совершают ничего выдающегося. Даже на войне кто-то гибнет бесполезно и бессмысленно, а подвиги выпадают на долю одного из ста, а то и реже. Если у меня получится, значит, именно для этого я родилась магессой. Для этого училась, опережая обычную программу, развивала дар… И все, что произошло в моей жизни, вело меня именно сюда ради этих нескольких минут. Я даже накопитель Мэрли получила, выходит, не случайно! И Пушка создала!
Но тогда и наша встреча с Аластором, а потом и с Лу тоже была предначертанной?! Если бы мы с Алом были вдвоем, то наверняка не доехали бы до Разлома. Не отравились бы грибами, так демоны бы нас порвали или Денвер убил. Но Аластор тоже именно такой, каким и должен быть! С его честью, ответственностью, великодушием и воинским мастерством. Получается, все эти годы учебы у месьора д’Альбрэ Ал готовился именно к этому походу, сам того не зная. Как и Лучано, которого судьба привела из Итлии, научив нас, что благородство не зависит от рождения. Все это части огромной мозаики, сложенной то ли богами, то ли судьбой, но совершенно точно зависящей и от наших собственных дел и помыслов…»
Она встряхнула головой и смущенно улыбнулась собственным мыслям, которые вдруг показались ужасно высокопарными. Еще немного – и вообразила бы, что лично боги присматривали за их безумным рывком через Дорвенант! А все гораздо проще, ей всего лишь не хотелось, чтобы Аластор погиб. Иногда спасти дорогого тебе человека – огромная роскошь, но она согласна заплатить любую цену. С отцом вот не получилось, она тогда была маленькая и неуверенная в себе, не смогла найти слов, настоять на своем… Но в этот раз постарается и все сделает как надо. Тогда в Претемных Садах ей не будет стыдно ни перед отцом, ни перед мэтрами Лоу и Мэрли… И даже леди Гвенивер с Артуром должны будут признать, что она не посрамила свою кровь!
Разлом вырос внезапно, словно кто-то прятал его за пеленой стелющегося по лугу тумана, серого и влажного, доходящего лошадям до брюха. Кобылы шли по нему, как по странной реке, глухо чавкая копытами по мокрой траве, а у Пушка только морда плыла над туманом да кончик задранного вверх хвоста. Разлом же этот туман скрыть никак не мог, но вот скрыл до поры, и холм с ним вдруг оказался прямо перед их маленьким отрядом. Высокий, лысый, и марево, дрожащее над ним, сначала показалось продолжением тумана, однако Айлин тут же поняла, что ошиблась. У нее болезненно заныло в висках, а потом накатила холодная мерзкая тоска, такая же серая, как все здесь. Что за день, хоть бы солнце выглянуло!
Она не заметила, как выехала немного вперед, жадно разглядывая прореху в ткани мироздания, грозящую погубить Дорвенант, а может быть, и весь мир. Вблизи Разлом оказался отвратительно скучным. Бессмысленная и жестокая дрянь, погубившая столько людей! Неужели Барготу в самом деле этого хотелось? Он ведь не только Падший, но и божество разума, хоть это нельзя произносить вслух и даже думать не рекомендуется. Так зачем ему бесконечные кровавые бойни и несчастья?
«Спросить бы его самого! – с отчаянным и злым весельем подумала Айлин. – Тело-то погибнет, но вдруг у души получится хоть ненадолго увидеть господина Запределья и высказать ему все, что я об этом думаю!»
Она спешилась, сразу утонув в тумане выше пояса, и досадливо поморщилась. Как звезду рисовать прикажете? Хотя вершина холма вроде бы над туманом…
– Это он, да? – негромко спросил тоже спрыгнувший с коня Аластор.
Разлом, словно услышав его, дрогнул, марево покачнулось, и Айлин показалось, что оно тянется к Аластору. Ну еще бы, оно ведь завязано на его кровь. Надо торопиться!
– Он, – уронила Айлин внезапно охрипшим голосом. – Мне нужно несколько минут, чтобы начертить нужные знаки. Ал, привяжи пока лошадей. Ах да, и Пушка тоже! – спохватилась она в последний момент и соврала недрогнувшим голосом: – Я не знаю, как он отреагирует на такую сильную магию. Он ведь все-таки умертвие, вдруг ему повредит? Пары десятков шагов будет достаточно.
«Лишь бы не кинулся следом за мной в Разлом, как на Темные тропы, – подумала она. – Не хочу забирать его с собой. Пушок умный, он выберет себе нового хозяина. Аластора, например. Заодно и память обо мне будет!»
– Пушок, иди с Алом, – сказала она спокойно, хотя сердце рвалось пополам, так хотелось обнять огромного пса, зарыться лицом и руками в мокрую белую шерсть, сказать, как она его любит, – Пушок ведь все понимает!
Но нельзя! Аластор обязательно поймет, что это прощание неспроста.
И Айлин лишь погладила волкодава по голове, как делала постоянно, да коснулась мохнатой морды быстрым ласковым жестом.
– Я сейчас, – кивнул Аластор, уводя за поводья всех четырех кобыл.
Пушок посмотрел на Айлин укоризненно, как ей показалось, но послушно пошел следом.
– Лу, побудь здесь, – попросила она, обернувшись к итлийцу. – Мне там нужно все подготовить.
– Я понимаю, – церемонно поклонился тот, хотя в последнее время полностью пренебрегал обычным этикетом.
Вздохнув, Айлин принялась подниматься на холм, с каждым шагом ощущая, как давит на тело и разум близость Разлома. Вблизи он оказался темнее, чем выглядел снизу, похоже, свойства реальности рядом с чудовищным прорывом в Запределье менялись, обманывая человеческие чувства. Шаг, еще шаг… И Разлом почернел, наконец явив свой настоящий облик – огромную прореху прямо в воздухе, черную и бездонную, ведущую в немыслимые и необозримые глубины.
Айлин поморщилась: некротические эманации здесь были густыми до омерзения. Так много смертей… Меньше, чем в той деревне, да и более давние, но все-таки противно. Она огляделась и заметила на голой, словно выжженной поверхности холма неглубокие тонкие линии, образованные запекшейся землей. За столько времени ее ни дождь, ни снег не размочили? Ну и хорошо, вот эту звезду она и использует, будет быстрее и надежнее.
Найдя вершину, от которой следовало чертить, Айлин сняла с пояса нож, взяла за лезвие в ножнах, присела и с силой воткнула навершие рукояти в нужную точку. Не лезвием же чертить, ей еще Алу руку резать! Давно известно,
