Диана Гамильтон - Под угрозой жантажа

Глаза его смотрели холодно и чуть насмешливо.

– Не шипи, кошечка. Ты всего-навсего познакомилась с методами, которыми я стану приручать тебя. Так убери свои коготки и помурлыкай для меня, поскольку, поверь, такого ты еще не видывала.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Слава Богу, в этот момент появилась Мэг. Она катила вдоль прохода столик на колесиках. Селина, кипя, бросила на Адама ненавидящий взгляд, прежде чем войти в столовую. Она была права, опасаясь оставаться наедине с этим дьяволом в человеческом облике. Всего один обжигающий поцелуй, и она полностью утратила над собой контроль. Однако впредь ничего подобного она не допустит. Селина нисколько не сомневалась!

Селина села за стол, ноздри ее раздувались от гнева. Она велела Мэг не отлучаться, но та все же вышла из столовой. В камине полыхал огонь, располагая к общению. Комнату освещали две настольные лампы, создающие мягкий интим. Белые свечи на изумительной ирландской скатерти, изысканная сервировка, старинное серебро, хрусталь.

Если Мэг хотела поразить гостя, устроив ему по-настоящему королевский прием, то она не могла бы сделать этого лучше. Жаль, что тот, кому предназначались названные свидетельства утонченности, – Адам Тюдор – личность крайне неприятная.

– Мясо по-веллингтонски и зелень – на столике, – сообщила экономка, подавая тарелки с ореховым супом. – Трюфели, сыр и фрукты – на буфете. Позднее я подам кофе. – Вздыхая, она проковыляла из комнаты, всем своим видом показывая, что не одобряет поведения хозяйки. Селина подавила раздраженный вздох.

Мэг могла подать пирог и свежие фрукты в более неофициальную комнату – комнату для завтраков. Именно такой прием имела в виду Селина, наказывая экономке особо не хлопотать. Но Мэг упрямо вложила столько сил, сколько смогла, строя из себя мученицу, чтобы подчеркнуть свое недовольство.

Однако чересчур затянувшиеся капризы Мэг отодвинулись в сознании Селины на задний план, так как она ощутила на себе взгляд Адама, однако поднять на него глаза не решилась.

После той унизительной сцены она жаждала вышвырнуть его вон, но ей предстояло выяснить, зачем Тюдор хотел видеть Мартина. Наконец – ведь проблемы не уходят, если их игнорировать, – она взглянула на него и сухо спросила:

– Полагаю, вы скажете мне, зачем приехали сюда? – На мгновение она запаниковала, испытывая по-детски глупое желание убежать. Селина не винила Ванессу за то, что та осталась с мужем. А вот Доминик мог бы и не ехать в Лондон.

– Вы прекрасно знаете, почему я здесь. – Его баритон звучал бархатисто-мягко, а зеленые глаза светились триумфом. – Хотел узнать вас получше – и теперь наслаждаюсь прогрессом, которого мы достигли в наших отношениях.

Он покончил со своим супом и налил в бокалы столь любимое Мартином бургундское. Селина перестала ковырять вилкой еду в тарелке и отставила ее.

– Вам ведь что-то нужно от Мартина, так? – спросила она напряженно, пропуская мимо ушей его замечание.

– Скорее Мартину может что-то понадобиться от меня, а не наоборот.

Адам по-прежнему ласково улыбался. Его голос был кроток, словно они обсуждали нечто приятное и обыденное – отнюдь не зловещее и не искреннее. Визитер встал, убрал тарелки из-под супа и начал раскладывать второе – мясо с овощами. Он вел себя так, будто этот дом принадлежал ему, будто он имел на него все права! И Селина, забыв о приличиях, фыркнула:

– По-вашему, я должна верить?

Селина не хотела притворяться радушной хозяйкой. Надо поставить этого наглеца на место, дать ему понять, что одно сообщение о его намерении приехать в этот дом отправило пожилого человека в больницу. Но она не могла позволить себе такой роскоши. Ей приходилось изворачиваться, чтобы он не узнал, где сейчас Мартин, иначе он тут же бросится в больницу и начнет шантажировать больного человека.

Потому она удовольствовалась лишь выразительным взглядом светло-карих глаз. Ярость сменилась негодованием, когда хозяйка приняла от гостя тарелку, куда он положил несколько больших кусков мяса и внушительную горку овощей. Но Селина не отреагировала на его выходку.

И затем, приступая к еде, он поинтересовался ровным голосом:

– Так о чем вы спрашивали? – Адам отправил в рот сочный кусок мяса и запил его вином. – По тому, как вы принимаете меня, я понял: Ванесса повлияла на вас, снабдив искаженной характеристикой моей персоны. Да и Доминик наверняка не преминул расписать меня.

Селина удивленно вскинула бровь и честно призналась:

– Мне рассказали, что вы сын Мартина. Он материально поддерживал вас с матерью до тех пор, пока ваша мать не умерла. К тому времени вам исполнилось восемнадцать, и вы вполне были способны сами позаботиться о себе.

Девушка отодвинула от себя тарелку, не притронувшись к пище, взяла бокал с вином, надеясь, что алкоголь успокоит ее расшалившиеся нервы.

– Все считают, что вы хотите получить от Мартина финансовую поддержку.

Селина надеялась, что коснулась запутанной темы достаточно деликатно. Однако у нее не было желания ходить вокруг да около. На его счет ее просветил Доминик, да и настойчивое желание Тюдора встретиться с отцом стоило последнему удара. Так что мерзавец вполне заслуживал подобного отношения. Но Адам уже продемонстрировал Селине, на что он способен, если его вывести из себя, и потому она стремилась избежать повторного спектакля.

– Понятно. – Он положил столовые приборы и устремил на нее загадочный взгляд. – А говорили ли вам что-нибудь о моей матери, кроме того, что она умерла?

Селина опустила глаза на бокал. Да, Доминик кое-что рассказывал. Ей поведали, что мать Адама Тюдора (и почему, черт побери, имя ее казалось Селине до странности знакомым?) не отличалась разборчивостью в связях. Она воспользовалась неопытностью мужчины много моложе ее и всю оставшуюся жизнь пыталась вымогать у него деньги. И сын, после смерти матери, пробовал заниматься тем же. Определенно Тюдор решил теперь выместить свою злобу на Селине, раз ему не дали встретиться с отцом.

Поэтому Селина благоразумно промолчала. Но, казалось, он и сам понимал, что творится у нее в голове, и потому, сощурив глаза, процедил:

– Понятно.

– Мне очень жаль. – Селина плотно сжала губы и встала. Ее обходительность настолько отдавала фальшью, что девушка почувствовала себя неловко и поспешно добавила: – Вы должны понять, что напрасно теряете время и только нарушаете покой семьи.

Не говоря уже о той боли, которую он причинил дяде, подумала Селина. Девушка холодно смотрела на Тюдора. Единственное, что ее заботило, – как избавиться от него раз и навсегда.

Но Адам думал иначе. Он продолжал сидеть за столом, внимательно наблюдая за Селиной, направившейся к двери.