Николай Попов - Лили.Посвящение в женщину

Вскоре горничная принесла два больших свертка с провизией и тарелки с ножами, вилками и рюмками.

Иван Ильич суетливо принялся хозяйничать, а студент и майор начали с Рогожиным переговоры по поводу предстоящей дуэли. Майор особо напирал на то, чтобы для столь важного дела были куплены хорошие дуэльные пистолеты, а не дешевые лицензионные револьверы. «Из этих пугачей только ворон стрелять, а не серьезное дело править, — горячился отставной офицер. — Ну уж коли у нас будет хороший „Лепаж“ или „Смит энд Вессон“, то уж будьте добры с двенадцати шагов вашего супостата наповал подбить. Правда, некоторые умники специально на дуэль под одежду металлический панцирь надевают или кольчугу для неуязвимости, но это уж, не тревожьтесь, дело мое, секундантово. Я, если такой трюк обнаружу, не помилую!»

Через час, значительно охмелевшие, но оба в новеньких с иголочки мундирах и даже в белых перчатках, новоявленные секунданты отправились на квартиру к Далецкому, а Рогожин уехал домой.

Далецкий пригласил в секунданты Жоржа и барона фон Рауба. Критик Куликов отказался наотрез, заявив, что не может равнодушно смотреть на дуэль даже на сцене, а не то что присутствовать при «заправской дуэли» и быть очевидцем, как цивилизованные люди убивают друг друга.

— Нет, дорогой мой, избавьте меня от этой горькой чаши! — жалобно попросил он. — Вы заварили кашу, вы и расхлебывайте ее!.. Ради чего же меня-то впутывать? И потом, у меня семья. Если я отправлюсь из-за участия в этой истории под суд, кто станет кормить моих детишек?..

Барон фон Рауб, наоборот, несмотря на свою подагру, с восторгом согласился быть секундантом.

— Это просто шикарно! — воскликнул он, с видимым наслаждением выслушав предложение Далецко-го. — Вы, мой друг, герой!.. Публично, на глазах десятков людей, вклеить этому зазнавшемуся миллионеру пощечину — это шик… Что такое Рогожин? Мужик и больше ничего!.. Он думал, что ему, с его дурацкими миллионами, все позволено?.. А вот вы ему показали! Я убежден, мой милый, что вы выйдете победителем из поединка, и Рогожин будет наказан вдвойне! Я бы на вашем месте ни за что с ним не мирился.

LII

Когда майор и студент приехали к Далецкому, барон и Жорж были уже там.

Познакомились. Далецкий деликатно удалился, предоставив секундантам обсудить наедине условия дуэли.

Скромная смазливенькая горничная, нанятая Дмитрием Николаевичем тотчас же после отъезда жены, принесла на подносе чай, графинчик с коньяком и две бутылки вина. Секунданты, увидев все это, сразу почувствовали себя в лучшем расположении духа и, не торопясь, приступили к переговорам.

Местом дуэли выбрали Петровский парк. Чтобы никто не помешал, дуэль назначили на 5 часов утра. Из Москвы решили выехать в двух каретах за час до события. Противники встанут друг от друга на расстоянии двадцати шагов и будут стрелять по знаку, дойдя до намеченного барьера, на расстоянии десяти шагов. Каждый из противников произведет по одному выстрелу. Но тут возник вопрос, кому стрелять первым? Произошло разногласие.

Барон, выставляя себя знатоком и специалистом по части дуэлей, доказывал, что первый выстрел должен принадлежать Далецкому, так как не он вызвал Рогожина на дуэль, а именно Рогожин взял на себя роль официального зачинщика.

Майор страшно горячился, доказывая, что первый выстрел по правилам дуэли, в которых он «тоже кое-что смыслит, не хуже кого-либо другого», всегда принадлежит оскорбленному, а оскорбленным является не Далецкий, а Рогожин. Ведь именно Рогожин получил пощечину. Но так как на самом деле никто из секундантов точно не знал, на чьей стороне правда, и все четверо имели самые смутные понятия о правилах дуэли, то и решили вопрос самым примитивным способом.

Студент вынул из кармана двугривенный и сказал:

— Во избежание споров предлагаю следующее. Я брошу эту монету, и если выйдет «орел», то первым будет стрелять Рогожин, если же «решка» — будет стрелять Далецкий. Согласны?

Все согласились. Студент подбросил вверх двугривенный, и монета бесшумно упала на мягкий ковер. Все бросились смотреть и в один голос вскрикнули:

— Решка!..

После этого единогласно было решено, что первым стрелять будет Далецкий. Успокоились, выпили по рюмке коньяку и приступили к разрешению дальнейших вопросов. Почти все технические моменты были разрешены единодушно и скоро.

Оба противника, Рогожин и Далецкий, должны написать на всякий случай по две записки, что просят никого не винить в своей смерти. Одна из них должна быть оставлена на видном месте в квартире, а вторая — находиться в кармане, чтобы в случае смерти эта трагедия могла быть официально признана самоубийством. Необходимо пригласить с собой на место дуэли какого-нибудь врача, на скромность и молчание которого можно было бы смело надеяться. Секунданты обязуются «словом честного человека» никому и никогда не рассказывать о дуэли и о ее последствиях. Все это должно остаться тайной.

Но при этом снова возникло недоразумение. Рогожин вызвал Далецкого на дуэль, чтобы восстановить в обществе свою оскорбленную честь. Раз дуэль останется в тайне, то каким же образом эта честь может быть восстановлена?

Думали долго, допили весь коньяк, выпили даже по стакану вина, но ни к чему не пришли.

— Господа, — сказал, наконец, Жорж, — но как же быть, раз дуэль в России преследуется законом? Если о ней станет известно полиции, то не только Рогожин и Далецкий, но и мы будем привлечены к ответственности и все пострадаем.

Такие доводы сразу же признали убедительными и непреложными. Вместе с тем было решено, что честь Рогожина все равно будет восстановлена и без огласки дуэли. Останется ли он жив или умрет, но все те лица, в присутствии которых его оскорбили, слышали, как он вызвал Далецкого на дуэль и, несмотря на молчание секундантов, будут знать, что дуэль эта произошла.

— Сохранить тайну нужно не для общества, а для полиции, чтобы избежать различных неприятностей и осложнений! — пояснил Жорж.

— Вообще, все это чепуха! — с апломбом заявил майор — не беспокойтесь, о том, что произошла дуэль, будет известно на другой же день всей Москве. Но если мы будем молчать, все будет шито-крыто! Всякий будет показывать вид, как будто ровно ничего не знает. И тогда полиция и не подумает вмешиваться. Даже в случае смертного исхода дуэли, полиция вполне удовлетворится запиской, найденной при убитом и в его доме, так как эта записка будет гласить о том, что покойный просит никого не винить в своей смерти.

Инцидент был исчерпан, и секунданты разошлись, чтобы на другой день, к 5 часам утра, встретиться в условленном месте Петровского парка. Обязанность привезти врача взял на себя студент.