Виктория Уолтерс - Вторая любовь всей моей жизни
Вошел Грэхем и объявил, что скоро начнется какой-то их любимый старый фильм, и Глория занялась картофелем. Я с облегчением вернулась к соусу – благо, было на чем сосредоточиться.
Было подано жаркое, а на десерт мы попробовали мой пирог с лимонной глазурью. Немного я оставила для Роберта. После того как мы вымыли посуду, Грэхем захотел посмотреть телевизор, и, сверившись со временем, я поняла, что мне пора.
Глория проводила меня до двери. Открыв ее, она подождала, пока я спущусь.
– Какие планы на день? – поинтересовалась она.
– Роберт заедет за мной домой. Хочет мне что-то показать. Очевидно, какой-то сюрприз.
– Мог бы и сюда заехать.
Я согласно кивнула, но подумала, как бы неловко всем было.
– Кажется, местные жители от него в восторге, – произнесла она, не глядя мне в глаза.
– Он оказался хорошим другом, – торопливо ответила я.
Глория мгновение пристально посмотрела на меня, а затем порывисто обняла.
– Спасибо, что не забываешь нас, Роуз, мы тебе очень благодарны.
– Ну что вы говорите, вы же знаете, как я люблю бывать здесь с вами, – я крепко обняла ее в ответ. – Мы же семья, – мой голос слегка дрогнул. Я думала о них как о своих родителях слишком долго, и больно было понимать, что они могут сомневаться в том, что между нами все останется, как прежде.
Глория улыбнулась.
– Мы рады, что ты приезжаешь. А теперь иди! Хорошо проведи время.
Она погладила меня по руке и на секунду задержала взгляд на моих кольцах.
– Береги себя.
– Вы тоже.
Когда я вернулась, Роберт уже ждал меня, припарковавшись напротив дома, поэтому я сходу забралась в его черный БМВ.
– Итак, куда мы едем? – поинтересовалась я.
– Я же говорил – это сюрприз, – он подмигнул и нажал на газ.
Мои разгоряченные ноги приятно овевал поток прохладного воздуха из кондиционера, из радио лилась негромкая музыка.
Я откинулась на сиденье, приготовившись наслаждаться поездкой. Вообще-то я всегда любила сюрпризы. Даже в детстве я не выпрашивала подарки: мне было интересно, что другие выберут для меня. А Лукас от этого был не в восторге: выбор подарков не был его сильной стороной. Помню, как однажды он подарил мне набор инструментов. После этого в дело вмешалась Эмма. Гораздо лучше обстояло дело с открытками: он выбирал такие, от которых я не могла сдержать слез, и всегда добавлял к сентиментальному стишку полные нежности строки от себя. В конце концов добиться моих слез стало для него самоцелью, в достижении которой он каждый раз преуспевал.
Как только Роберт съехал с трассы на посыпанную гравием дорожку, я вытянула шею, чтобы лучше видеть, куда мы едем. Он лишь улыбнулся. Наконец мы добрались до конца узкой аллеи и повернули к небольшому зданию приюта для животных. Повернувшись к нему, я вопросительно приподняла бровь.
– Помнишь, что ты сказала мне на ярмарке? – спросил он, паркуясь напротив. – Ты хотела завести кота. Я как-то проезжал мимо этого места и подумал, что, возможно, ты захочешь заглянуть. Что скажешь?
– И ты запомнил? – спросила я, удивляясь, что он не забыл наш давний разговор. – С удовольствием загляну, – я тут же загорелась идеей.
Мы выбрались из машины, зашли, заплатив на входе благотворительный взнос, и направились к зданию кошачьего приюта.
Внутри стояли выстроенные в ряды стеклянные клетки для кошек, которые вели к небольшим вольерам снаружи. Мы шли вдоль них не спеша, читая каждую табличку, и находили обитателей вольеров либо спящими, либо нежащимися на солнце, либо уставившимися на нас. Некоторые приветствовали нас дружелюбным мяуканьем через стекло.
– Хочется забрать их всех домой, правда? – спросил Роберт, с улыбкой глядя на кота, который даже встал на задние лапы, безуспешно пытаясь добраться до него. – Жаль, что мне нельзя держать питомца в квартире.
Я остановилась у вольера, в самом центре которого сидел, глядя на меня, черно-белый кот с огромными глазищами. Он уперся обеими лапами в стекло и тихонько замяукал. Став напротив вольера, я приложила пальцы к стеклу: кот тут же предпринял попытку вцепиться в них, злясь из-за того, что ему не удавалось этого сделать.
Я рассмеялась.
– Хочешь наброситься на меня?
Подошел Роберт.
– Роуз, он очень милый, – он взглянул на табличку. – И его зовут Тейлор.
– В самом деле? – я прочла сама и обернулась.
Теперь кот терся головой о стекло и урчал так громко, что его было слышно издалека. Он и вправду был прехорошенький, и, хотя он и был мужского пола, у него было такое же имя, как у моей любимой певицы – в свою очередь большой любительницы кошек.
– Похоже, это судьба.
– По-моему, он выбрал тебя, Роуз, – произнес Роберт, тоже протянув руку к стеклу.
– Пойдем-ка найдем кого-то, – взволнованно ответила я.
Мы вернулись в приемную, откуда нас проводили в небольшой кабинет, где какая-то сотрудница вручила мне форму для заполнения, стала задавать вопросы о моем месте жительства и изучать предысторию Тейлора и данные о его характере. Каково же было мое облегчение, когда она сообщила, что я подхожу на роль его хозяйки! Она провела нас в маленькую комнатку, оборудованную специально для котов: в ней было множество удобных кресел, когтеточек и целая гора игрушек. Затем она принесла Тейлора, который тут же подошел к нам, с любопытством принюхиваясь.
– Он оригинал еще тот! – улыбнулась она.
Тейлор встал на задние лапы, положив передние мне на колено. Я погладила его по голове, и он снова оглушительно заурчал.
– Что твой паровоз! Ну, что скажете?
– Думаю, вопрос решен, – сказал Роберт, протягивая руку, чтобы погладить Тейлора по спине. Тот в ответ потерся об него. Я мысленно понадеялась на то, что Тейлор умеет разбираться в людях.
– Я бы с радостью забрала его себе, – согласилась я, с улыбкой наблюдая за попытками Тейлора победить в схватке с игрушкой на полу.
После всех бумажных формальностей и оплаты сбора за принятие питомца мы отправились в магазин, где Тейлор обзавелся переноской, лотком, когтеточкой и, судя по всему, слишком большим количеством игрушек. Сотрудница вынесла нам Тейлора в новой переноске на одеяльце, на котором он здесь спал. Тейлор возмущенно замяукал, поняв, что его заперли в коробке. Я заглянула, пытаясь его успокоить, и засунула туда кошачье лакомство. Это отчасти спасло ситуацию. Сотрудники приюта пожелали нам удачи и помахали на прощание, после чего Роберт вынес кота наружу.
Поддавшись импульсу, я перегнулась через переноску и поцеловала его в щеку.
– Спасибо тебе.
Он казался ошеломленным, но довольным.
– Всегда пожалуйста.
Я забралась на заднее сиденье, чтобы иметь возможность присматривать за Тейлором, и мы уехали из приюта уже втроем.
Роберт остановился у зоомагазина; я выскочила из машины за кошачьим кормом и не смогла удержаться, чтобы не купить для Тейлора кошачий домик в виде пещерки, пока было время. В переполненной кошачьими принадлежностями машине мы добрались до дома. Я внесла Тейлора в его новый дом, а Роберт шел сзади с покупками в руках.
Мы прошествовали в гостиную, где я опустила переноску на пол и выпустила кота. Сотрудница приюта предупреждала, что он может волноваться и лучше бы не выпускать его из комнаты в течение суток. Также, по ее словам, у него мог быть плохой аппетит.
Тейлор выпрыгнул из переноски и обошел комнату, с интересом изучая новую обстановку. Мы поставили в углу его лоток, насыпали немного еды и налили воды, а пока я делала чай, Роберт установил рядом с диваном когтеточку и кошачий домик. Я вынесла нам чай и пару кусков своего пирога с лимонной глазурью.
Не успела я сесть, как Тейлор прыгнул мне на колени, приподнялся на лапах и заурчал, не сводя глаз с моего куска.
– О-о-о… и что ты хочешь этим сказать? – улыбнулась я, глядя, как кот старается получить немного выпечки.
– А он быстро освоился, – Роберт уселся рядом и откусил немного пирога. – М-м-м… а ты ничуть не солгала, сказав, что умеешь печь, – в самом деле очень вкусно.
– Спасибо, – ответила я, довольная тем, что он оценил мое мастерство. Взглянув на Тейлора, я покачала головой: – Так и быть, держи, – и протянула ему небольшой кусочек, который он тут же жадно проглотил, не прекращая урчать.
– У него хороший вкус, – заметил Роберт, отпивая чаю.
Тейлор наспех умылся лапкой и, зевая, умостился у меня на коленях.
– Непростой денек выдался, да? – спросил Роберт, почесывая у него за ушком. Вскоре Тейлор уснул.
Мне пришла в голову мысль, что это первый за долгое время момент, которым мне хочется с кем-то поделиться. Я осторожно взяла телефон и сфотографировала спящего Тейлора, а затем разместила фото на Фейсбуке с подписью: «Познакомьтесь, это Тейлор». Я проследила, как это сообщение появилось на моей странице, и сразу же почувствовала гордость за то, что смогла сделать этот шаг.
Я поняла, что плачу, только когда увидела каплю влаги на головке Тейлора.
