Роузи Томас - Кашемировая шаль
Миртл нашарила сумочку и достала сигареты. Раскурила одну из золотых сигарилл и выпустила облачко дыма. Нерис посмотрела на нее и окончательно расстроилась.
— Все хорошее заканчивается. Что с нами будет? — нервно произнесла Миртл.
Нерис никогда не видела, чтобы Миртл плакала. Она села рядом и обняла подругу, пригладила ее темные волосы.
— Боже мой, я пьяна! Арчи не позволял мне этого. Но его сейчас нет со мной. И мне грустно. И очень стыдно.
— Ты храбрая, сильная, восхитительная женщина. Моя лучшая подруга. Ты меня многому научила. Я тебе очень благодарна, — утешала ее Нерис.
Миртл схватила ее за руку. Вдалеке прокатился шум толпы, послышались крики, но вскоре все стихло, были слышны только обычные звуки ночи: плеск воды и уханье сов. Миртл всхлипнула и вытерла слезы.
— Черт. Мне так жаль! Я такая глупая. Это все выпивка и ужасные новости. Как прошел пикник? Где Райнер?
— Он хотел сообщить, что уезжает завтра из Шринагара. Сегодня он попрощался со мной.
— Моя дорогая… А я тут со своими причитаниями! К черту все, давай выпьем. Как тебе эта мысль?
— Плохая мысль. Нет, Миртл, мы больше не будем пить. Пойдем, уложим тебя в постельку.
— Ты говоришь, как Арчи. Но мне нравится. — Миртл встала и неровной походкой подошла к корзинке, в которой лежала Захра. Она наклонилась над ней и развернула одеяльце. — Ты наше будущее. Хорошо, что в этом грешном мире есть что-то светлое и чистое.
Потом она позволила Нерис отвести себя в спальню, помочь снять туфли и расстегнуть платье. С трудом Нерис усадила ее на кровать. Миртл тупо смотрела на подушки в накрахмаленных наволочках, вышитые простыни и шелковые одеяла. По столешнице трюмо была рассыпана пудра, разбросаны баночки с косметикой, на резной спинке деревянного стула висела одежда.
— Останься со мной, — умоляла Миртл. — Поговори со мной. Я не знаю… Расскажи мне о себе и Райнере.
Нерис задумалась.
— Я буду скучать по нему, — в конце концов сказала она. «Я люблю его», — хотела она добавить, но не знала, что последует за этим признанием. Маг-альпинист и жена миссионера… Она улыбнулась. Их прекрасный роман завершился, хотя финал был предсказуем с самого начала.
— Когда Эван приедет в Шринагар?
— Написал, что выезжает из Каргила через несколько дней, как только закончит работу. Значит, через неделю будет здесь.
— Райнер знает об этом?
— Разумеется.
— Ага, значит, он делает тактическое отступление.
— Он попросил меня поехать с ним и выйти за него замуж.
Миртл вздохнула и повернулась к ней лицом:
— И?
Не было никакого «и».
— Я напомнила ему, что замужем.
— И будешь верна своему долгу, — подхватила Миртл. — Хорошо, ответь мне на один вопрос, только будь честной. Ты испытываешь чувство вины за то, что произошло этой зимой?
Нерис посмотрела на нее. У Миртл слипались глаза.
— Нет, — ответила Нерис.
— Это хорошо, потому что ничто так не разъедает брак, как чувство вины, моя дорогая.
— Нам с Эваном придется жить вместе, и я не буду строить нашу жизнь, основываясь на чувстве вины, или пытаться вымаливать прощение за измену.
Миртл рассмеялась:
— Замечательно, мне это нравится. Кэролайн стоило бы поучиться у тебя.
— Думаю, Кэролайн примет собственное решение. Но как ты считаешь, это действительно наша судьба? Выполнять свои обязательства?
— Конечно! Мы должны делать то, что должны. Мы все жены раджи. — Миртл снова рассмеялась и уснула.
Нерис подождала, пока выровняется ее дыхание, и тихо вышла из спальни. Она укрыла Миртл одеялом и поцеловала ее в лоб, уловив слабый запах джина.
Эван на лошади преодолел перевал Зоджи Ла и доехал до святыни Амарнатх, где присоединился к потоку паломников, возвращающихся в город. Последние мили дороги, ведущей к Шринагару, были забиты машинами и автобусами.
Нерис ждала его на пыльной остановке на окраине города. Один автобус уже высадил своих пассажиров. Там были фермеры, паломники, рабочие, несколько семей с маленькими детьми, но Эвана среди них не оказалось. Нерис вернулась на низкую каменную скамью, с которой вела наблюдение. Машины грохотали, в воздухе пахло керосином и выхлопными газами. Истощенная собака с ранами на спине рылась в куче мусора на обочине дороги. Мужчины выгрузили из автобуса сумки, разобрали свои баулы, взвалили их на спины и куда-то понесли. Приехал еще один автобус. Какофония криков и улюлюканий стала громче, и в центре этого кавардака она увидела Эвана. Он медленно спустился по ступеням автобуса и подождал, пока водитель сбросит ему с крыши сумку. Потом он стал в лучах солнца, с сумкой в руке и растерянным выражением лица. Его сутана была в пыли. Нерис вскочила и, расталкивая людей, побежала к Эвану. Она схватила его за рукав, Эван резко обернулся. Его глаза широко распахнулись от удивления.
— Нерис, ты прекрасно выглядишь! — запинаясь, пробормотал он.
Она удивилась и обрадовалась. Эван никогда не делал ей комплиментов.
— Правда?
— Правда. Ты выглядишь как… леди из колоний.
— Ну, я не такая. Я миссис Уоткинс из валлийской пресвитерианской миссии в Северной Индии, и я не изменилась. Здравствуй, Эван.
— Здравствуй, дорогая.
Он явно неловко чувствовал себя с новой версией жены. Она была в красивом платье с цветочным узором.
— Добро пожаловать в Шринагар. — Нерис встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Он отвернулся.
— Тут так многолюдно. Столько народу. Я не привык к толпе, — сказал он.
— Понимаю. Но это прекрасный город, он понравится тебе, как только лучше узнаешь его.
Она подхватила его сумку одной рукой, другой взяла его под локоть.
— Куда мы идем? — спросил Эван.
— Сначала зайдем в гости к Миртл, а потом поедем домой, в Канихаму.
Захра была сейчас в деревне. Нерис решила, что лучше познакомить ее с Эваном, когда она будет в компании сирот. Нерис решила, что так у него возникнет меньше вопросов.
Они два дня гостили у Миртл. Нерис не удивилась, что Эван с подозрением отнесся к Шринагару. Ему было неуютно среди роскошных вышитых подушек, резной мебели и фотографий в рамочках, которыми был украшен плавучий дом. Также он отказался съездить на шикаре в клуб. Возобновились летние соревнования по поло, но участников было мало, поскольку большинство мужчин были сейчас на фронте, однако Эван отказался участвовать в состязаниях. Нерис едва удалось уговорить его пойти на вечеринку в резиденцию и познакомиться с мистером Фаншейвом. Он, игнорируя протокол встречи, начал рассказывать долгую историю становления пресвитерианской миссии в Индии.
