Эмералд Бакли - Нежнее чем шелк

Эмеральд Бакли

Нежнее чем шелк

1

Джулия вытащила из пачки платочек, высморкалась и бросила его в кучку скомканных бумажек, образовавшуюся рядом с ней на покрывале. Она посмотрела на часы и содрогнулась от очередного приступа рыданий. Стрелки показывали девять. Ее истерика продолжалась уже тридцать минут, должна же она когда-нибудь закончиться?!

Если вначале Джулии казалось, что она сходит с ума, то сейчас бесконечные слезы воспринимались ею как вполне безобидный и даже здоровый способ снятия стресса. С тех пор как ее квартира подверглась налету, Джулия стала плакать гораздо чаще. Ничего удивительного. У нее исчезло ощущение безопасности, с которым она жила до того дня. Джулии казалось, что тот, кто побывал в ее квартире, все еще находится в ее доме, где-то прячется.

Прошло еще десять минут. Рыдания перешли в судорожные всхлипы и затем в икоту. Джулия снова высморкалась и глубоко, с облегчением вздохнула. Она встала с кровати и направилась к окну. Проходя по ярким коврикам, лежавшим на красивом паркете, молодая женщина поморщилась. Вчера вечером по этим живописным квадратам ступал его королевское высочество принц Али. Очаровательный парень, совершенно не умеющий танцевать.

Но кто из них не имел недостатков — пагубных или каких-либо еще? Она, правда, тоже не была совершенством. В глубине души Джулия подозревала, что в мире не существует такой мужчина, в которого она может влюбиться настолько, что все остальные представители сильного пола перестанут для нее существовать. Хотя она любила всех мужчин, с которыми встречалась, — в определенной степени, разумеется. Любила от кончиков их пальцев до раздутого самомнения. Джулии нравилось, как они смотрели на нее, какие чувства в ней вызывали. Она любила соблазнять их, развлекать и возбуждать. Это было единственное, что она умела по-настоящему делать хорошо. Подобно алкоголику или заядлому курильщику Джулия имела пристрастие к мужчинам. Ее можно было назвать андроголиком.

Но — глубокая, серьезная, берущая за сердце любовь? Джулия сомневалась, что способна на такое чувство. Возможно, это и было ее главным недостатком.

Джулия смахнула последнюю слезу со щеки и отодвинула белую тюлевую занавеску. Она хотела посмотреть, стоит ли еще на противоположной стороне улицы фургон или уже уехал. До налета на квартиру и получения ужасного письма с угрозами ее пристрастие к мужчинам казалось совсем безобидным. Джулия получала от них все, что хотела. Мужчины в свою очередь имели от нее большую часть того, что хотели они. Сейчас кто-то хотел от Джулии большего, чем просто хорошо провести время в ее компании. И она не имела представления, кто это может быть и вообще о чем идет речь. Не исключено, что один из бывших поклонников преследует ее, а возможно, объектом налета и угроз была не она, а ее квартира. У Джулии накопилось много различных подарков, преподнесенных приходившими к ней мужчинами. Вполне вероятно, что кто-то из поклонников случайно подарил ей фамильную драгоценность, которую теперь его мать требует вернуть.

Джулия могла только надеяться, что дело именно в этом.

Фургон, на котором было написано «Ремонт квартир», стоял на прежнем месте. Надо бы позвонить в полицию. Правда, фургон после того налета могли поставить полицейские специально для того, чтобы вести наблюдение за квартирой Джулии. Но была это полиция или преступники, Джулия все равно чувствовала себя неспокойно, у нее даже начала развиваться мания преследования.

Вот тебе и полная субботняя релаксация.

Зазвонил телефон. Джулия от неожиданности подпрыгнула на месте. Все знали, что по субботам ей звонить нельзя; это был ее своеобразный вегетарианский день — она не принимала никаких приглашений. Джулия отдавала своего рода дань бесконечным, безликим, мучительным субботам, которые она проводила в пансионе в школьные годы. Обычно все воспитанницы разъезжались по домам, а Джулия смотрела по телевизору скучные передачи, ела шоколад и писала письма маме… Теперь суббота стала днем ее возвращения в прошлое. Никаких светских обязанностей. Никакой уборки. Никакой косметики. И никаких мужчин.

Включился автоответчик. На пленке зазвучал голос Чарльза Лестера:

— Перестань, Джулия, я знаю, что ты дома. Возьми трубку, это важно.

Джулия насторожилась. Лорд Лестер говорил как-то странно, напряженно. Это было совсем не похоже на него. Они встречались в течение нескольких месяцев в прошлом году и расстались по инициативе Лестера. Он решил, что добьется больших успехов в политике, будучи женатым. Освободившись от Джулии, лорд занялся поисками подходящей спутницы жизни.

Джулия сняла трубку.

— Я слушаю.

— Как поживаешь, Джулия?

Она нахмурилась. По тону Лестера она поняла, что ему глубоко безразлично, как она «поживает». И она могла поклясться, что услышала в трубке звук проехавшего грузовика. Неужели известный британский политик звонит из уличной телефонной будки?

— Нормально, — ответила Джулия. — У тебя ужасный голос. Откуда ты звонишь?

— Я слышал о налете! — Лестеру пришлось кричать, чтобы она услышала его голос среди шума проезжавших машин. — Они ничего не взяли?!

— Нет. — Джулия нахмурилась. Откуда ему известно об этом? — Я получила еще письмо. Два дня назад. Там сказано, чтобы я остерегалась.

Лорд Лестер, утонченный аристократ с безупречными манерами, грубо выругался. На какое-то мгновение Джулия испытала удовольствие оттого, что бывший любовник беспокоится о ее безопасности. Но она тут же мысленно посмеялась над своей наивностью.

— Этого не должно было… — Чарльз снова ругнулся.

О боже… — в ужасе подумала Джулия. Чарльз замешан в этом!..

— Ты что-то знаешь?

Она не узнала собственный голос. Это говорила не очаровательная сексуальная лапочка, которой ее все считали, а жесткая, резкая женщина, смертельно боявшаяся за свою жизнь.

— Джулия… — Чарльз говорил тихо, спокойно и очень серьезно. — Думаю, тебе надо уехать из города на какое-то время.

Генри Стюарт протиснулся в замызганную кабину и сел напротив Питера Маклейна, капитана лондонской полиции, любителя городских второсортных злачных мест. Генри поздоровался с капитаном и, сцепив пальцы, положил руки на стол. Он сидел прямо, скользя глазами по лицу своего собеседника, и в них не было ни интереса, ни подозрительности. Полицейские не приглашают частных детективов в занюханные забегаловки, если могут обойтись без их помощи.

— Видишь ли… — Маклейн задумчиво посмотрел на опустевшую тарелку, — я не обратился бы к тебе, если бы не оказался в безвыходном положении. У нас достаточно людей, которые могут справиться с этим делом.